— С вами все в порядке?
Повернувшись, Белла увидела швейцара. Конечно, она выглядит ужасно в своем золотистом платье и с заплаканным лицом.
— Все в порядке, — она сдавленно всхлипнула, понимая, что ее слова нисколько не соответствуют ее состоянию.
— Я вызову вам такси, — высокий швейцар, одетый с головы до ног в черную кожу, при виде расстроенной Беллы ощутил себя беспомощным.
— В самом деле, все в порядке, — еще раз солгала Белла.
Она вытерла слезы дрожащими руками и побрела вдоль улицы. Пройдя первый квартал и почувствовав, что больше не может идти на высоких каблуках, Белла сняла туфли и направилась вдоль Шестой авеню босой.
Ее сверкающее платье привлекало внимание прохожих. Кто-то даже присвистнул при ее виде, но Белла не обращала на это особого внимания. Она продолжала быстро идти вперед, потом побежала.
Выхлопные газы автомобилей врывались в ее легкие, но она все бежала и бежала. Ей казалось, что в таком быстром темпе разочарование и сомнение скорее покинут ее, а на смену им придет спокойствие.
Она все могла вынести, но никак не хотела смириться с тем, что ей придется уйти из научной лаборатории компании Тарранта.
Доминик наклонился вперед, что-то говоря на ухо водителю такси. Он знал, что Белла живет в центре города, но не знал ее точного адреса. Восточная часть города или западная? Доминик пытался выяснить в компании, где именно находится квартира Беллы, но безуспешно.
— Поехали по Шестой авеню в северном направлении.
Если Белла идет пешком, Доминик быстро обнаружит ее, ибо далеко она уйти не могла. Он проклинал себя за то, что потратил зря время, напустившись на Саманту. Пойди он за Беллой сразу же, не пришлось бы гоняться за ней по ночным улицам городского центра.
Однако бледное, испуганное лицо Саманты и ее ледяные руки заставили его задержаться. Какого дьявола жена Тарранта повсюду сует свой нос, пытаясь якобы помочь, а на самом деле только создает проблемы?
Он поморщился, вспомнив собственные слова, брошенные Белле: Я ничего тебе не обещал.
Конечно же, он пообещал Белле сохранять ее тайну. Возможно, не слишком распространялся на этот счет, но ведь их близость, его поведение, объятия, поцелуи говорили сами за себя. Дразня Беллу, шутя над ней, смеясь вместе с ней, он подавал ей надежду.
Да, он не доверял ей в том, что касалось Тарранта. Но ведь и сама она призналась, что изначально действовала исподтишка.
Однако ему-то Белла открылась, а он предал ее тайну.
Доминик чувствовал сожаление и нестерпимое желание обнять Беллу. Когда она скрылась от него в шумной толпе гостей, он ощутил себя так, будто ему вонзили нож в спину. Не мог ни вздохнуть, ни собраться с мыслями.
Саманта и Фиона увязались тогда за ним, при этом дочь Тарранта желчно сказала насчет Беллы:
— Она не посмеет вернуться!
Доминик предупреждал Беллу, что, если Таррант узнает о ее затее, ее карьера и спокойное существование окажутся под вопросом. У нее не было никаких оснований для того, чтобы начинать судебное дело против Тарранта. Однако Белла уже не могла остановиться.
И все из-за предательства Доминика. Он не понимал, отчего внезапно ему захотелось показать свою преданность отцу.
Проведя рукой по волосам, Доминик принялся еще внимательнее вглядываться в толпу прохожих на улице. Но если Белла едет в такси, он напрасно пытается разыскать ее.
При мысли о том, что потерял ее, Доминик почувствовал, как в груди у него заныло.
Он всегда так старательно прорабатывал деловую стратегию, пытаясь склонить людей к своей точке зрения, что привык к успеху. Вот и на этот раз был слишком уверен в том, что даже после всего произошедшего Белла захочет видеть его и оказаться в его объятиях.
Зачем только Доминик все это затеял и поставил жизни стольких людей с ног на голову? Переходящие улицу пешеходы остановили движение транспорта. Ему хотелось выбраться на улицу и бежать. Он нетерпеливо барабанил пальцами по стеклу окна, стучал ногой по полу, внимательно осматривая темные улицы, как вдруг…
Далеко впереди сверкнуло золотистое платье и исчезло за поворотом.
— Поворачивай направо! — приказал он шоферу.
Да, это была Белла. Она бежала вдоль тротуара.
— Останови! — Доминик бросил смятую купюру водителю и выпрыгнул из автомобиля на ходу. — Белла!
Она оглянулась и в панике посмотрела на него. Ее затравленный взгляд ударил его в самое сердце. Отвернувшись, Белла снова побежала прочь, но уже быстрее.
Внутри у него сжалось, когда он заметил, что она босой бежит по грязному тротуару. Она держала золотистые туфли в руке, а ее темные волосы развевались по ветру.
Доминик снова хотел окликнуть ее, но вместо этого решил просто догнать. Он налетел на бездомного, а также на какую-то парочку, державшуюся за руки.
Беллу было нелегко догнать, однако Доминик оказался проворнее. Он настиг Беллу в конце квартала, где ей пришлось остановиться у бордюра, чтобы пропустить несущийся на высокой скорости автомобиль. Подскочив к ней, Доминик схватил ее за талию в то мгновение, когда она уже собиралась шагнуть с тротуара.
Белла вскрикнула так, будто Доминик сильно ударил ее.
— Отпусти меня!
— Не отпущу, — он развернул ее к себе лицом. — Я не отпущу тебя.
Он говорил хриплым и прочувствованным голосом, крепко прижимая к себе Беллу.
— Ты ведь ничего мне не обещал, — она попыталась выровнять дыхание. — Я получила работу в компании благодаря своему притворству. Я в самом деле пришла в «Хардкастл энтерпрайзиз», чтобы засудить твоего отца. И теперь понимаю, что ошибалась, потому что мой отец добровольно продал свою разработку Тарранту, чтобы оплатить мое обучение. Ты правильно делаешь, что презираешь меня. Но поверь, я больше не стану крутиться у тебя перед глазами, — ее глаза сверкали от слез, она пыталась вырваться. — Отпусти меня!
Ее полные груди прижимались к его вспотевшей груди, вызывая в нем невыносимо страстное желание. Доминик не мог произнести и слова. Он хотел поцеловать Беллу. Ведь с помощью поцелуя ему удастся гораздо проще выразить ей свои истинные чувства.
— Я не могу, — с болью и смущением произнес он. — Не могу тебя отпустить.
— Почему? Неужели тебе мало того, что ты встал на сторону собственного отца и теперь действуешь против меня? Теперь ты хочешь еще меня и наказать?
— Нет, не хочу. Мне не следовало рассказывать о тебе отцу. Я должен был сохранить твою тайну. Прости меня.
После его слов в воздухе повисло молчание. Наконец Белла заговорила:
— Твои извинения не вернут мне работу. Впрочем, я ее и не заслуживаю. И не беспокойся, ты ничем не обязан ни мне, ни моей маме. Я благодарна тебе за все, что ты для нее сделал, но теперь мы с ней справимся без тебя.
