— Нет. Но фактически так оно и есть. Во-первых, запросы по всей газете займут несколько недель. Во-вторых, любые масштабные поиски обязательно доходят до сведения службы внутренней безопасности и они узнают, что я разнюхиваю о Торне. Так что… — он пожал плечами. — Ничего не поделаешь.
— Может, где-нибудь хранится копия ваших сведений о нем?
Дэвид недоуменно уставился на нее.
— Ты во что вляпалась, Элли? Если они изъяли материалы, то восстановить их нам почти наверняка не позволят. Уверена, что тебе нужно в этом копаться?
— Да, — прежде Хоппер об этом не задумывалась, и пришедший откуда-то изнутри ответ прозвучал неуверенно. Тогда она повторила, уже тверже: — Да, уверена. Можно без новых запросов получить копию этого досье?
— Нет.
— А эта женщина, Сара, может помочь?
— Нет. Сара и ее коллеги находятся под непосредственным надзором службы внутренней безопасности, поэтому-то я так и боюсь поссориться с ними.
— А еще где-то можно найти материалы?
— Нет, — он потер подбородок, уставился в пол и после секундного размышления проговорил: — Если только…
— Да? — с нетерпением повернулась к нему Хоппер.
— Иногда редакторам требуются сведения для некролога. И они хранятся отдельно.
— И у вас есть на Торна?
— Возможно, — морщины на лбу Дэвида разгладились, и он покосился на Хоппер. — Давай-ка заглянем к Гарри.
13
Гарри, кем бы он ни был, обитал на верхнем этаже здания, куда, к счастью, ходил лифт древней конструкции — тесный, шумный, с засаленными кнопками, — довольно редкое удовольствие, несмотря на все его недостатки. На платформе Элен большинство лифтов попросту не работало.
Из кабины они вышли в воняющий пылью и сухой плесенью коридор, устланный грязными вытертыми коврами, и метров через тридцать остановились перед дверью из темного дерева, на которой золотыми буквами от руки дугой было выведено: «Некрологи». Дэвид указал на надпись и улыбнулся. Затем постучался и после приглушенного отклика изнутри открыл дверь.
Обстановку кабинета, залитого солнцем, несмотря на закрытые потрепанные жалюзи, составляли два стола — большой и поменьше, заваленные грудами газетной бумаги вперемешку с книгами, и картотечные шкафы вдоль правой стены, тоже заставленные стопками бумаги. Из старенького радиоприемника в углу лились звуки бодрого фортепьянного концерта.
За большим столом высился мужчина лет шестидесяти, высокий и грузный, с красной физиономией и пышными усами. Хоппер про себя сравнила его с моржом. Откинувшись на спинку стула, здоровяк, зевая во весь рот, изучал какой-то документ. За другим столом сидел парень двадцати с чем-то лет, но старообразной внешности, с темными волосами, пухлыми губами и карандашом за ухом. Бросив на посетителей безразличный взгляд, он снова уткнулся в книгу.
Дэвид заговорил первым:
— Здравствуй, Гарри.
Морж, завершив зевок, закрыл рот и оторвался от чтения.
— Гэмбл! Какой приятный сюрприз. Пришел умолять, чтобы тебя взяли обратно? Что ж, у тебя есть все шансы заменить Чарли. Его-то судьба уготовила к свершению великих дел! — он ткнул ручкой в сторону подчиненного, однако тот на шутку никак не отреагировал.
— Да я бы с удовольствием, вот только меня внизу и так здорово нагружают.
— Эх, не помнят люди «Некрологи», — сокрушенно пробурчал Гарри. В его речи различался шотландский акцент.
— Это моя знакомая, устроил ей тут небольшую экскурсию.
— Наведались взглянуть на самую важную часть газеты, а? — рассмеялся Гарри, срываясь на кашель. Достав из кармана платок, он схаркнул в него. Элен заметила, как глаза упомянутого Чарли сверкнули неприкрытой неприязнью.
Гарри поднялся со стула и обошел вокруг стола. Оказалось, что с костюмом из твида он носит домашние тапочки. Хоппер пожала протянутую руку:
— Приятно познакомиться.
— Взаимно. Гарри Маркем. Вот тут мы и трудимся в поте лица своего. На утренней летучке оглашают имена, и потом я да Чарли превозносим их обладателей до небес. Вот только, боюсь, на пристойную экскурсию времени у меня нет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вообще-то, Гарри, — вмешался Дэвид, — нас интересует кое-что определенное. Много времени это у тебя не отнимет.
— Говорю же, у меня его совсем нет. У нас тут уйма работы по Хенриксену.
Несколько дней назад Хоппер слышала новость. Хенриксен занимал пост парламентского заместителя министра обороны и погиб при взрыве бомбы во время открытия нового завода в Бирмингеме.
— Ах да. Огромная утрата для страны.
Порой невозможно было определить, шутит Дэвид или нет.
Гарри покачал головой:
— Есть версии, чьих это рук дело?
— Да хрен его знает. Английских националистов, корнуоллских сепаратистов, шотландских экстремистов, стремящихся вышвырнуть южан из Хайленда… Да кого угодно!
Гарри саркастически ухмыльнулся.
— Ладно. Чего хотели-то?
— По правде говоря, Гарри, дело не совсем простое, — Дэвид выразительно посмотрел на молодого человека, сгорбившегося над книгой.
Проследив за его взглядом, Гарри кивнул.
— Чарли, окажи любезность, сходи проверь сегодняшнюю почту.
Помедлив секунду, Чарли с крайне недовольным видом поднялся из-за стола и, не глядя на присутствующих, покинул кабинет. Из-за двери донеслись его шаги по скрипящим половицам, а затем грохот закрываемой решетки лифта.
— Маленький паршивец, — фыркнул Гарри. — На днях застукал его роющимся в моем столе. Конечно, это вовсе не значит, что он работает на службу безопасности. Может, к этому его побудил священный долг журналиста. Но все равно засранца стоило вытурить, коли мы собираемся поговорить о чем-то важном.
Хоппер взглянула на книгу, что штудировал Чарли, с оставленным в качестве закладки толстым карандашом. «Хенриксен: этюд мужества». Пухлый том, обложку которого украшала фотография героического министра в бытность его еще молодым офицером.
— Вы уверены, что нормально избавиться от него таким примитивным способом?
— Уверен-уверен. Ко времени, когда он займет редакторскую должность, я истлею в могиле. Ну так в чем дело, Дэйви?
— У тебя есть что-нибудь на человека по имени Эдвард Торн?
— Торн? Он помер, что ли?
— Увы, да.
— Чушь. Он всего на несколько лет старше меня.
— И все же, — Дэвид уклончиво покачал головой. Его поведение нет-нет да и напоминало Элен об их браке. — Есть у тебя на него что-нибудь?
— Не помню. Он вроде как впал в немилость, — Гарри, должно быть, заметил отразившееся на лице Хоппер разочарование. — Не волнуйтесь. Если у нас что-то имеется, мы это храним. Правило номер один: никогда ничего не выбрасывай. Мы выглядели бы полными идиотами, стань он вдруг снова человеком месяца, просрали бы первоклассный некролог.
— Спасибо, Гарри, — отозвался Дэвид. — Так и знал, что на тебя можно положиться. Сделаешь нам копию?
— Один момент, — заведующий отделом некрологов отпер картотечный шкаф в углу и достал из него папку. Затем взял пачку чистой бумаги и вместе с материалами разложил в копировальной машине монструозной конструкции с огромной куполовидной крышкой. Заполнявший собой весь угол помещения агрегат загудел, и Гарри снова повернулся к визитерам.
— Как вы понимаете, здесь не все материалы. Остальное, как я понимаю, захапали наши маленькие друзья?
— Похоже на то.
— Вот же сраное место у нас!.. Ладно, тут наш черновик некролога, кое-какие мои заметки и наиболее известные истории двадцатилетней давности — тогда его имя еще было на слуху. Скудновато, но все лучше, чем ничего.
Он достал из машины напечатанные листы и вручил их Дэвиду, поместившему материалы в папку из архива.
— Спасибо.
— Спасибо вам, Гарри.
Тот лишь махнул рукой.
— Не стоит. Я и сам вам благодарен, что помогли хоть ненадолго избавиться от этого парня, — он ткнул большим пальцем на второй стол. — Ох, либо он, либо я. Хотя сдается мне, скоро это буду я. А в чем дело, Гэмбл? С Торном-то?
