Через пятнадцать минут, записав адрес Анны: 617, Вудсайд-авеню, Бейонн, Нью-Джерси, Джад стоял в пункте проката автомобилей. Еще несколько минут спустя он выехал из гаража. Проехав квартал, Джад свернул на перпендикулярную улицу и, убедившись, что за ним не следят, направился к мосту Джорджа Вашингтона и далее в Нью-Джерси. Приехав в Бейонн, он остановился на бензозаправке, чтобы узнать, куда ехать дальше.
– На углу налево и там третья улица направо, – ответили ему.
Поблагодарив, Джад поехал в указанном направлении. От одной мысли, что ему предстоит увидеться с Анной, его сердце учащенно забилось. Что он должен сказать, чтобы не испугать ее? Будет ли дома ее муж?
Повернув на Вудсайд-авеню, Джад посмотрел на номера домов. Начинаются с девятки, а сами здания маленькие, старые и довольно обшарпанные. Он поехал дальше. Номера начинались уже с семерки, но дома превратились просто в лачуги. Анна же жила в прекрасном, окруженном лесом доме. Здесь деревьями и не пахло. Подъезжая к указанному дому, Джад уже предчувствовал, что он там увидит. Вместо номера 617 оказался заросший бурьяном пустырь.
Глава 16
Он сидел в машине, стараясь понять, что же происходит. Неправильный телефонный номер мог оказаться ошибкой. Можно случайно указать не тот адрес. Но не то и другое вместе. Анна сознательно обманывала его. И если она обманула его с адресом, то что же еще могло быть ложью? Джад заставил себя объективно проанализировать все, что он действительно знал о ней. Анна пришла к нему в кабинет без всяких рекомендаций и настояла, чтобы он принял ее. За четыре недели ей удалось сохранить в тайне ту проблему, которую, по ее словам, она затруднялась разрешить сама, а затем неожиданно объявила, что все в порядке и она уходит. После каждого посещения она платила наличными, и теперь не представлялось возможным отыскать ее по чекам. Какую же цель преследовала она, сначала став его пациентом, а потом исчезнув? Напрашивался лишь один ответ. Джаду стало нехорошо.
Чтобы подготовить его убийство, необходимо узнать распорядок дня, планировку кабинета и прочие мелочи. И кто мог сделать это лучше, чем пациент? Вот зачем приходила к нему Анна. Ее послал Дон Винтон. Она узнала все, что требовалось, и пропала, не оставив следа.
Если это притворство, то как легко он на него клюнул. Она, наверное, смеялась до упаду, рассказывая Дону Винтону о встречах с ним, этим идиотом, называющим себя психоаналитиком и знающим все о характерах людей. Он по уши влюбился в женщину, которую сам интересовал лишь как объект убийства. Неплохо для знатока человеческих душ. Мог бы получиться любопытный доклад для Американской психиатрической ассоциации.
Но если это не так? Допустим, Анна приходила к нему с вполне реальной проблемой, используя вымышленное имя, потому что боялась вызвать чье-то недовольство. Со временем проблема разрешилась, и она пришла к выводу, что больше не нуждается в его помощи. Но Джад понимал, что это слишком просто. Шестое чувство подсказывало ему, что в объяснении ее загадочного поведения лежал ключ к пониманию происходящего. Возможно, Анну заставили действовать против ее воли. Но, даже придя к этому выводу, Джад чувствовал себя дураком. Он представлял ее благородной дамой, попавшей в беду, а себя – рыцарем в сверкающих доспехах. Подготавливала ли она его убийство? Он обязан это выяснить любым способом.
Из дома напротив вышла пожилая женщина в потрепанном халате и пристально посмотрела на него. Джад включил мотор, развернул автомобиль и поехал к мосту Джорджа Вашингтона. Сзади несколько машин. Любая из них могла следовать за ним из самого Нью-Йорка. Но разве они будут следить за ним? Они нападут, едва увидев его. Но он не станет сидеть и ждать. Он должен напасть сам, выбить их из колеи, привести Дона Винтона в такую ярость, что тот ошибется и подставит себя под удар. И это надо сделать до того, как Макгрейви схватит его самого и посадит за решетку.
Подъезжая к Манхэттену, Джад уже не сомневался в том, что Анна – единственный путь к раскрытию тайны. И завтра она покинет Америку.
И тут Джад понял, что у него остался один шанс отыскать ее.
Перед рождественскими праздниками в кассах «Пан-Америкэн» всегда полно туристов, собирающихся лететь во все концы света. Джад подошел к стойке и попросил позвать администратора. Девушка в форме «Пан-Америкэн», одарив его профессиональной улыбкой, предложила подождать: администратор звонил по телефону.
– Чем я могу вам помочь?
Джад обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина средних лет, с усталым лицом.
– Я Френдли, Чарльз Френдли. Что я могу для вас сделать?
– Доктор Стивенс. Я пытаюсь найти одного из моих пациентов. Она заказала билет на самолет, вылетающий завтра в Европу.
– Фамилия?
– Блейк. Анна Блейк. – Он на секунду запнулся. – Возможно, билеты заказаны на мистера и миссис Энтони Блейк.
– Куда она летит?
– Я… я не уверен.
– Она вылетает утром или днем?
– Я даже не знаю, летит ли она самолетом вашей компании.
– Тогда, боюсь, я ничем не смогу вам помочь, – холодно заметил мистер Френдли.
– Это очень важно. – Джад почувствовал охватывающую его панику. – Я должен найти ее до того, как она улетит.
– Доктор, самолеты «Пан-Америкэн» один или более раз в день отправляются в Амстердам, Барселону, Берлин, Брюссель, Копенгаген, Дублин, Дюссельдорф, Франкфурт, Гамбург, Лиссабон, Лондон, Москву, Мюнхен, Штутгарт и Вену. Как, впрочем, и самолеты других международных компаний. Вам придется связаться с каждой из них. И я сомневаюсь, что они смогут вам помочь, если вы не знаете время отправления. – На лице администратора отразилось нетерпение. – А теперь прошу меня извинить. – Он повернулся, чтобы уйти.
– Подождите! – воскликнул Джад. Как он мог объяснить, что это его последний шанс остаться в живых, его последняя надежда выяснить, кто пытается его убить.
– Да? – Френдли смотрел на него с плохо скрываемым раздражением.
– Разве у вас нет общей компьютерной системы, – спросил Джад, выдавив из себя заискивающую улыбку, – которая может сообщить сведения о…
– Если вам известен номер рейса, – оборвал его Френдли и ушел.
Джад стоял, не в силах сдвинуться с места. Шах и мат. Он потерпел поражение. Дальше пути нет.
Мимо прошла группа итальянских священников в черных, до пола, сутанах и шляпах с широкими полями, будто шагнувших сюда прямо из средних веков. Они о чем-то оживленно говорили и, судя по всему, подшучивали над самым молодым из них, юношей лет двадцати. «Должно быть, возвращаются после отпуска в Рим, – подумал Джад, невольно прислушиваясь к их болтовне. – Рим… Анна полетит туда… опять Анна».
– …guarda te che ha fatta il Don Vinton.[1]
Джад остановился как вкопанный. Кровь бросилась ему в лицо. Он схватил за руку маленького толстяка, произнесшего эти слова.
– Извините меня. – Он вдруг охрип. – Вы только что сказали «Дон Винтон»?
Священник, ничего не понимая, взглянул на Джада, похлопал его по плечу и хотел отвернуться.
– Подождите! – Джад крепко держал его за руку.
– Е un americano matto,[2] – сказал толстяк, глядя на остальных.
На Джада обрушился вихрь итальянских слов. Краешком глаза он заметил наблюдающего за ним мистера Френдли. Тот вышел из-за стойки и направился к ним. Джад старался подавить поднимающуюся в нем панику. Он отпустил руку священника и, наклонившись к нему, отчетливо произнес:
– Дон Винтон.
Тот пристально посмотрел на Джада, а затем его лицо расплылось в широкой улыбке:
– Don Vinton.
Администратор быстро приближался. Джад поощряюще кивнул. Священник указал на юношу:
– Дон Винтон – большой человек.
И наконец все стало ясно.
Глава 17
– Не так быстро, – прохрипел Анджели. – Я не могу понять ни слова.
