* * *
Во время ленча Джад был занят своими мыслями, а Петер не докучал ему лишними вопросами. Они поговорили об общих знакомых, пациентах. Петер все уладил с Харрисоном Бурком и договорился, чтобы того отправили в частную психиатрическую больницу.
– Я не знаю, что с тобой случилось, Джад, – сказал Петер, когда принесли кофе, – но если требуется моя помощь…
– Спасибо, Петер, – покачал головой Джад. – Я должен сам позаботиться о себе. Потом я тебе все расскажу.
– Надеюсь, ждать осталось недолго! – воскликнул Петер и, поколебавшись, добавил: – Джад, тебе что-то угрожает?
– Конечно, нет, – успокоил его Джад.
Если не считать маньяка, который совершил три убийства и твердо решил сделать Джада своей четвертой жертвой.
Глава 14
После ленча, когда такси везло его домой, Джад постарался взвесить свои шансы на выживание. Выходило, что они равнялись нулю. Что же так необходимо Дону Винтону? И кто такой Дон Винтон? Почему полиция ничего о нем не знает? Мог ли он скрываться под другим именем? Нет. Моуди ясно сказал: «Дон Винтон».
Джад никак не мог сосредоточиться. Каждый толчок отзывался болью в его избитом теле. Он пытался найти какую-то связь в совершенных убийствах и покушениях на его жизнь. Удар ножом, пытки, автомобиль, бомба, мясной крюк. Ничего общего. Лишь безжалостное насилие. И никакой возможности предугадать, что ждет его впереди. Его самые уязвимые места – кабинет и квартира. Джад вспомнил совет Анджели. Он должен поставить новые, более надежные замки. И надо предупредить Майка и Эдди, чтобы те держали ухо востро. Им он мог доверять. Такси остановилось перед подъездом, и швейцар, подойдя к машине, открыл дверь.
Джад видел его впервые в жизни.
Перед ним стоял высокий мужчина в одежде Майка, в которую он с трудом втиснулся, со смуглым, изрытым оспинами лицом. На шее выделялся старый шрам. Такси отъехало, и Джад остался с ним наедине. Неожиданно его тело пронзила острая боль «О Боже, – подумал он, – только этого сейчас не хватает».
– Где Майк? – спросил Джад, стиснув зубы.
– В отпуске, доктор.
Доктор! Значит, незнакомец знает, кто он такой. Майк в отпуске? В декабре?
На лице швейцара появилась удовлетворенная ухмылка. Джад огляделся. Вдоль совершенно пустынной улицы дул сильный холодный ветер. Попытаться убежать? Но в теперешнем состоянии ему тяжело даже идти. Все тело ныло, и каждый вдох причинял боль.
– Вам нехорошо? – участливо осведомился незнакомец.
Джад повернулся и, не отвечая, вошел в подъезд. По крайней мере он мог рассчитывать на помощь Эдди. Швейцар последовал за доктором. Эдди стоял в лифте спиной к двери. Джад, не останавливаясь, направился к нему. Главное, не оставаться наедине с этим мужчиной.
– Эдди! – позвал он.
Лифтер обернулся. Джад увидел уменьшенную копию швейцара, но без шрама. Не вызывало сомнений, что перед ним братья. Он остановился, зажатый между ними. В вестибюле больше никого не было.
– Поехали, – буркнул лифтер. На его лице играла та же удовлетворенная ухмылка, что и у его брата.
Итак, вот они, убийцы. Джад не сомневался, что перед ним не мозг всего происходящего, а простые исполнители его воли. Убьют ли его здесь, в вестибюле, или предпочтут это сделать в его собственной квартире? В квартире, решил он. Тогда тело обнаружат не сразу, и они успеют скрыться. Джад сделал шаг к квартире управляющего.
– Я должен поговорить с мистером Кацем о…
– Мистер Кац занят, – преградил ему путь швейцар.
– Я отвезу вас наверх, – добавил лифтер.
– Нет. Я…
– Делай, что тебе говорят.
Тут открылась входная дверь, и в вестибюль, смеясь и весело болтая, вошли две пары.
– На улице холоднее, чем в Сибири, – сказала одна из женщин.
– В такую погоду и собаку из дома не выгонят, – заметил ее спутник.
Они подошли к лифту. Швейцар и лифтер молча посмотрели друг на друга.
– Какой чудный вечер. Большое вам спасибо, – сказала вторая женщина, миниатюрная блондинка в норковом манто. Она, очевидно, собиралась попрощаться.
– Неужели нам не дадут по рюмочке, чтобы согреться? – запротестовали мужчины.
– Ужасно поздно, Джордж, – хихикнула первая женщина.
– Но на улице ниже нуля. Нам просто необходимо немного антифриза.
– Только один стаканчик – и мы уйдем, – поддержал его второй мужчина.
– Ну…
Джад затаил дыхание. Пожалуйста!
– Хорошо! – смилостивилась блондинка. – Но только один, все слышали?
Смеясь, они вошли в лифт. Джад быстро последовал за ними. Швейцар остался стоять, вопросительно глядя на своего брата. Тот пожал плечами, закрыл дверь, и лифт начал подниматься. Джад жил на пятом этаже. Если его спутники выйдут раньше, он вновь окажется в беде, если позже, у него появится шанс укрыться в своей квартире, забаррикадироваться там и вызвать помощь.
– Этаж?
– Я не представляю, – засмеялась маленькая блондинка, – что бы сказал мой муж, увидев меня поднимающейся в нашу квартиру с двумя незнакомыми мужчинами. – Она повернулась к лифтеру: – Десятый.
– Пятый, – добавил Джад, глубоко вздохнув.
Лифтер оглядел его долгим, все понимающим взглядом. На пятом этаже Джад вышел. Дверь лифта закрылась. Он направился к своей квартире, пошатываясь от боли. Достав ключ, он открыл дверь и с гулко бьющимся сердцем вошел в прихожую. У него оставалось не больше пяти минут. Джад запер дверь и прислонился к стене, борясь с тошнотой. С большим трудом он заставил себя подойти к телефону. Но кому звонить? Анджели? Тот дома, больной. Кроме того, что он скажет? У нас в доме новые швейцар и лифтер, и я думаю, что они хотят меня убить? Он стоял с трубкой в руке, не зная, что же предпринять. Теперь они войдут и найдут его совершенно беспомощным. Джад вспомнил выражение глаз мужчины со шрамом. Он должен их перехитрить, вырваться отсюда. Но, Боже, как?
Джад включил маленький телевизор, показывающий вестибюль. Там никого не было. Накатываясь волнами, вернулась боль. Он попытался сосредоточиться. Итак, положение критическое… Да… Критическое положение. Необходимы чрезвычайные меры. Комната поплыла у него перед глазами. Наконец взгляд остановился на телефоне. Чрезвычайные меры… Неотложная помощь… Джад поднес аппарат к лицу, чтобы различить цифры. Медленно, очень медленно он набрал номер. Трубку сняли лишь после пятого гудка. Язык у Джада заплетался. Боковым зрением он уловил движение на экране телевизора. Двое мужчин направлялись к лифту.
Его время истекло.
Братья бесшумно подошли к квартире Джада и встали по обе стороны от двери. Более высокий, Рокки, толкнул дверь. Она не поддалась. Он достал целлулоидную пластинку и, осторожно вставив ее в щелочку под замком, кивнул брату. Оба достали пистолеты с установленными на стволе глушителями. Рокки нажал на пластинку, замок открылся, и они вошли в прихожую, держа оружие наготове. Никаких следов Джада. Пройдя в гостиную, они увидели три закрытые двери. Второй из братьев, Ник, толкнул одну из них. Заперто. Он улыбнулся и, приставив дуло к замку, нажал на курок. Дверь бесшумно открылась. Они вошли в спальню. Никого. Ник остался осматривать шкафы, а Рокки вернулся в гостиную. Они не спешили, зная, что Джад совершенно беспомощен. Казалось, они наслаждались своей неторопливостью, смакуя время перед убийством.
Ник толкнул вторую дверь. Снова заперто. Еще один выстрел, и они вошли в кабинет. Пусто. Улыбнувшись друг другу, они пошли к третьей двери. Проходя мимо телевизора, Рокки схватил брата за руку. На экране они увидели троих мужчин, вбежавших в подъезд. Двое, в белых халатах, тащили носилки. Третий нес медицинский саквояж.
– Что за черт!
– Спокойно, Рокки. Кто-то заболел. В доме не меньше ста квартир.
Санитары занесли носилки в лифт, врач последовал за ними, и кабина пошла наверх.
– Дадим им пару минут, – сказал Ник. – Вдруг какой-нибудь несчастный случай. Тогда может приехать полиция.
