трем морям: Каспийскому [Caspio], Черному [Nero] и Балтийскому [Baltico], — порт был только на Каспии, однако его невозможно было превратить в центр такой большой торговли, какую Петр хотел развить в своем государстве. Так как условия мира, который в канцлерство Василия Голицына был заключен со Швецией, не позволяли Петру продвинуться на Балтике далее Ладожского озера [Lago Ladoga], ему оставалось только Черное море. Однако было ясно, что на берегах этого моря турки не позволят ему закрепиться и, даже если бы ему удалось построить там флот, те никогда бы ему не позволили пройти через Пропонтиду[359] и Дарданеллы, дабы достичь Архипелага и торговать в Средиземном море. В результате Петр решил обратить свои взгляды к этим территориям и выбрал город Воронеж, чтобы там построить первые в России корабельные верфи[360]. Итак, воспользовавшись возможностью обратить себе на пользу настойчивые просьбы императора римлян[361], он решил завоевать Азов [Azof], или Азак [Azach][362], которые древние географы именовали Танаисом[363], потому что город этот располагался при впадении реки Танаис в Меотское озеро [Palude Meotide], у современных географов носящее имя Забакского моря [Mare delle Zabacche][364]. Азов очень выгодно расположен и хорошо укреплен, но главное его преимущество — порт, и поэтому царь придавал ему большое значение, ведь контроль над ним позволяет, с одной стороны, держать в узде крымских тартар, совершавших постоянные набеги на рубежи Московии, а с другой — сделать этот город центром замышляемой торговли.
В 1695 году в борьбе сошлись два могущественнейших монарха Европы: Петр I и Мустафа II[365]. Мустафа, преемник Ахмета III[366], своего дяди, выступил в поход против Венгрии. Петр, которому шел в то время двадцать третий год, направился к Азову[367]. Так как городом этим владели турки, они, хоть и застигнутые врасплох, сумели доставить туда столь значительные подкрепления, что это позволило осажденным совершать частые вылазки, доставлявшие немало хлопот московитам. Царь Петр, страстно желавший стяжать славу в своей первой военной кампании, был повсюду, за всем следил, всем распоряжался. Его войска неоднократно вступали в стычки с осажденными и неизменно выходили из них победителями: они начали уже захватывать сам город, когда один изменник по имени Яков [Jacob][368] обратил весь успех в ничто. Он командовал артиллерией, однако, получив выговор от какого-то российского боярина, под началом которого он служил, решил отомстить: запечатал ночью дула всех орудий[369], перебежал к неприятелю и рассказал паше обо всем содеянном. Паша, пользуясь сведениями, которые сообщил ему изменник, решил со своими людьми предпринять решающую вылазку. Московиты, удивленные тем, что не получают никакой поддержки от своей артиллерии, дрогнули, и этим не преминули воспользоваться неверные. Напрасно царь и его генералы пытались воодушевить свои войска и отразить натиск врага. Не было никакой возможности восстановить в войсках порядок, и турки учинили страшный разгром, заставивший благоразумного царя полностью изменить стратегию осады. После этой неудачи Его Величеству показалось невозможным в текущей ситуации захватить этот город, и он счел необходимым вернуться в столицу, надеясь во время следующей кампании исправить ошибки предыдущей[370].
Сделав вывод, что поражение его связано прежде всего с недостаточным числом кораблей[371], которые могли бы помешать оттоманам доставлять подкрепления по воде, Петр дал приказ инспекторам, находившимся по его распоряжению в Воронеже, подготовить для следующей кампании как можно больше крупных и малых военных кораблей. И в самом деле, повелев доставить в кратчайшие сроки все необходимые материалы, Петр смог с удовлетворением видеть, как на воду было спущено значительное число кораблей различного водоизмещения, не считая военных судов, оснащенных тридцатью пушками[372]. Этот флот был построен на реке Воронеж [Voroniz]: спустившись по ней до Танаиса, царь дал смотр флоту и нашел его соответствующим своему замыслу, насколько позволяли обстоятельства времени, места и малочисленность работников. Сухопутное войско в 1696 году было еще сильнее, чем в году предыдущем[373], была усилена и артиллерия — увеличено число пушек и мортир. Генералы Шереметев и Шеин [Schein][374], оба московиты из знатнейших семей, занимали в этой армии командные посты: из числа иностранцев наибольшим доверием царя пользовались Лефорт и Гордон[375].
Когда войска подошли к Азову, Петр пожелал оставить за собой командование флотом[376], генералу Гордону было поручено руководство осадой, а маршалу Шеину общее командование всей армией. Эти три поста принесли равную славу всем троим их занимавшим, однако царю принадлежала доля и в славе двух других военачальников: не в том смысле, о котором говорил римский ритор, что генералу принадлежит слава его солдат[377][378], — но и в соответствии с реальным его вкладом в победу. Он поспевал повсюду, всем давал указания с такой неустрашимостью и таким благоразумием, что лучше не могли бы распорядиться и самые опытные военачальники. Осада продлилась около двух месяцев: за это время турки и тартары пустили в ход все средства, чтобы заставить неприятеля отступить или по меньшей мере доставить подкрепление в осажденный город. Великому султану удалось усилить тартар крупным отрядом, собранным специально для отправки на подмогу крепости. Турки в соединении с тартарами выступили навстречу русским войскам, собираясь атаковать. Генерал Шеин, окруживший свои войска небольшими шанцами, не ожидал нападение врагов на свой лагерь: несмотря на это, он, во главе своей кавалерии, пусть по численности и серьезно уступавшей кавалерии вражеской, атаковал неверных с такой решимостью, что отбросил их и рассеял[379]. Им удалось вновь соединиться, однако Шеин новой атакой учинил среди них такой разгром, что до самого конца кампании как тартары, так и турки дерзали появляться только в виде летучих отрядов, при благоприятной возможности беспокоивших обозы[380].
После неудачи с подкреплениями турки решили попробовать, не сумеют ли они добиться большего успеха на море, нежели на суше. В Кафе [Caffa][381], приморском городе, расположенном в Тартарии[382], у них был крупный флот, состоявший из галиотов и малых кораблей, прекрасно подходивший для доставки в город подкреплений и продовольствия. Так как туркам удалось проделать этот путь в прошлом году, они тешили себя надеждой, что им удастся повторить его и в этом. Однако Петр, вовремя предупрежденный об их намерениях, ловким маневром разрушил все их планы. Он укрыл часть своего флота за островком в устье реки, а сам остался командовать другой частью флота. После этого он всеми способами
