Администраторша принялась тереть кулаками глаза, изображая рыдания.
– Дура! – надула губы Ира.
– Ой, обиделась! Значит, правда, в ди Каприо влюбилась!
– Да не трогай ты её, – встала на защиту Иры Ивановна. – Ну влюбилась и влюбилась! Молодая ещё. Повзрослеет, ума наберётся и перестанет по этому Карпу убиваться.
– По какому Карпу? – опешила Ира.
– Ди Каприо, Ивановна! – захохотала Ксения.
– Во-во! Ему самому! – закивала повариха. – По-молодости ещё можно влюбляться, пока время есть. Но и то… Пора бы уже начинать головой думать. А то после двадцати пяти лет уже никто на тебя не посмотрит. Будешь, как Ксенька вон, на работе сутками сидеть, курить и вздыхать.
– Да что ты прицепилась ко мне, Ивановна?! – возмутилась Прохина. – Ну не ухаживает за мной никто, ну что я сделаю? Самой, что ли, мужикам на шею вешаться?
– Нет, на шею вешаться не стоит, а то за гулящую примут, – веско заявила повариха. – А вот первый шаг самой сделать можно. И даже нужно. Приличные парни завсегда стеснительные. Это кобелям всё нипочем, они с любой бабой легко шашни заводят, а потом так же легко бросают. А к хорошему мужчине чаще всего женщина сама должна подход найти. Это я, девчата, по своему опыту знаю. Был у меня один случай в жизни, до сих пор себе простить не могу.
– Какой? – навострила уши Ксения, падкая до чужих любовных историй.
– Да ничего особенного, – попыталась замять стряпуха, видимо, не особо приятную для себя тему.
– Нет уж, Ивановна, если заикнулась – давай рассказывай. Нам же интересно! Да, Ирка? – загорелась Прохина.
– Да ну! – отмахнулась Ивановна. – Ничего интересного!
– Расскажи! Ну расскажи! – заныла Ксюша.
– Вот прилипла, липучка! Ладно, слушайте… – Повариха подпёрла кулаком щёку и начала рассказ: – Возрастом я такая как Ирка, была. Молодые девчонки, на танцы бегали. Здесь, недалеко от посёлка, санаторий есть для военных. Офицеры туда отдыхать приезжали со всего Союза. Женихов – море. Все красавцы, все при погонах. Многие с семьями отдыхали, но много и холостых было. Это сейчас здравницы по полгода пустуют, только летом заполнены. А раньше здесь жизнь круглый год кипела. Ну вот, а при том санатории был клуб. Туда на танцы всех пускали – и гражданских тоже, особенно девушек. На танцах-то я его и приметила.
– Кого – его? – спросила Ксения.
– Его, – вздохнула Ивановна, – парня.
– И что?
– Понравился он мне. Лейтенант. Не писаный красавец, но такой… – повариха попыталась сделать какой-то жест, – ну, в общем, понравился.
– Ага. А дальше-то что?
– Да что. Дура была, молодая. Взяла с подружкой поделилась. Люськой ее звали. Говорю: «Так мне вон тот парень нравится – сил нет!» А она и давай смеяться, всем девчонкам трепать – мол, Ольга влюбилась.
– Ну и ладно!
– Вот и не ладно! Забраковали моего лейтенантика подружки. Как стали жужжать: «Да у него нос картошкой, да ноги кривые, да штаны на коленках пузырятся». Всей гурьбой смеяться стали. А я стою – чуть не плачу. В туалет убежала, чтобы никто слёз моих не видел. Пока в туалете сидела, белый танец объявили. Прибегаю – стоит мой лейтенантик. Я и пригласить хочу, и решиться не могу. Подружки-то засмеяли. Думаю, приглашу – ещё больше засмеют. А пока стояла да думала, Люська, зараза, взяла да и позвала его на танец. Я так и обомлела. Меня на смех подняла, а сама, под шумок, моего парня отбила! И потом, после этого танца, он весь вечер от неё не отходил! – Повариха горестно вздохнула.
– Ну и что? Подумаешь, один вечер! – пожала плечами Ксения.
– Нет, не подумаешь, – отозвалась Ивановна, – они потом встречаться стали. Лейтенант этот из Ростова оказался – отдыхать приехал, по путёвке. Каждый день Люська к нему на свидания бегала, а я дома рыдала в подушку. А потом он ей предложение сделал.
– Как? – ахнули разом Ира с Ксюшей.
– А вот так!
– И что, она согласилась?
– А как же! Согласилась, конечно. Вышла замуж и в Ростов укатила. Так до сих пор там и живёт.
Воцарилось молчание. Затем Ира осторожно спросила:
– Ивановна, и ты до сих пор об этом жалеешь? У тебя ведь, получается, с тем лейтенантиком ничего и не было…
– Не было, – согласилась повариха. – Но ведь могло быть. Никогда себе не прощу, что побоялась тогда к нему подойти. Может, у меня сейчас бы совсем другая жизнь была… Счастливая…
– Да брось ты, Ивановна, – скинула оцепенение Ксюша. – Такая же бы у тебя жизнь была. Ну, уехала бы ты в Ростов помидоры окучивать! А всё остальное так же было бы. Детей бы родила да поварихой работала. К тому же все военные пьют. И твой лейтенантик тоже, небось, закладывал, будь здоров. Ещё бы и морду тебе бил по пьяни. А нынешний твой муж чем хуже? Всю жизнь в море ходил, шмотки импортные привозил. Привозил или нет?
– Привозил, – кивнула та.
– Ну вот. Квартира есть, детей родила – выросли уже. Внуки пошли. Чего тебе ещё надо?
– Да, – стараясь казаться равнодушной, пожала плечами повариха, – я и не жалуюсь. Нормальную жизнь прожила, как все. Я просто вам, дурёхам, пример привела. Если будете сиднем сидеть, неизвестно чего ждать, так и без женихов останетесь! Уведут из-под носа, как у меня увели когда-то…
– Подожди, Ивановна, – что-то соображая, произнесла Ира. – А как же муж-то, а? Выходит, если ты до сих пор о лейтенантике жалеешь, мужа ты не любила?
– Ну почему, любила, – как-то неуверенно ответила собеседница. – Он за мной шибко ухаживал, цветы через день дарил. Вот и вышла за него. Ничего, нормально. Жизнь прожили.
– А Люську больше не видела?
– А как же – видела. Она к родителям часто приезжала. На улице я её встречала, но не подходила. Да и она морду воротила, не здоровалась. Сейчас уж не приезжает – родители померли, дом ихний она продала. Давно её не видела.
– А я бы её убила! – вдруг выпалила Ира.
– Кого? – удивилась Ивановна.
– Люську!
– За что?
– А чтобы чужих женихов не отбивала!
Повариха растерянно захлопала глазами. Ксения оценивающе и даже с каким-то подозрением посмотрела на Иру.
– Ну-ну, – произнесла она.
Раздался мелодичный звонок домофона.
– Иди послушай, кто там пришёл, – отправила Прохина сменщицу. Ира сорвалась с места и кинулась к трубке.
– Такси приехало, постояльцы из второго номера уезжают, – через секунду возвестила она.
На лестнице, ведущей со второго этажа, раздался топот. Обрюзгший мужчина лет пятидесяти с испитым лицом и мешками под глазами направился к выходу. Его сопровождала длинноногая красотка лет восемнадцати. Ира заученно заулыбалась и начала прощаться:
– До свидания! Рады были вас видеть! Приезжайте к нам ещё!
– Ага, – пропыхтел толстяк. Юная красавица, взяв под руку своего покровителя, не удостоила Иру даже взглядом. Когда пара исчезла, на пороге появился таксист.
– Здрассти! Чемоданы где? – воззрился он на Иру. Та молча повела его на второй этаж. Поднявшись наверх, она открыла дверь, на которой была прибита металлическая цифра «два». Посреди комнаты стояли чемоданы. Подхватив поклажу, таксист удалился, а Ира стала придирчиво оглядывать гостиничный номер. Заглянула в спальню, в ванную комнату.
Интерьер здесь не отличался особым шиком. Конечно, евроремонт, конечно, новая мебель и сантехника. Но знающий человек сразу бы понял, что вся эта «роскошь» российского производства и не особо высокого качества. У Иры же, обитающей в нищей дыре, подобная обстановка вызывала чувство благоговения и ощущения того, что она прикасается к какой-то другой, дорогой и недоступной жизни.
Постояльцы особой грязи за собой не оставили, если не считать морского песка, хрустящего под ногами во всех комнатах. «Надо сменить постельное бельё, пропылесосить и проветрить», – отметила про себя девушка. Внезапно взгляд её упал на посторонний предмет, валяющийся в гостиной на диване. Жестяную коробку цвета обивки трудно было сразу заметить. Взяв её в руки и приоткрыв, Ира обнаружила внутри нечто сухое, сыпучее и приятно пахнущее. «Чай!» – промелькнула догадка. «Какой запах! – Девушка с удовольствием вдохнула аромат. – Надо на кухню отнести!»
Через секунду она уже стучала каблучками по лестнице.
– Ксюха! Ольга Ивановна! Нам в подарок чай оставили! Так вкусно пахнет!
– Дай погляжу, – протянула руку администраторша. – Импортный – тут по-иностранному написано. Дорогой, наверное.
– Хоть раз в жизни хорошие постояльцы попались, – одобрительно проворчала повариха. – Подарочек оставили. А то ни от кого благодарности не дождёшься. Все на тебя смотрят, как на мебель, и только приказы отдают!
– Что-то я за этими, из второго номера, тоже особой приветливости не заметила, -засомневалась Прохина.
– Почему? Хороший мужчина, – заступилась за постояльца стряпуха. – Тихий, не капризный. И девица при нём приятная – не нахамила ни разу.
