Он снова приклеивается к окну. Вечереет. Огоньков теперь больше, сейчас становятся ярче. Завораживает очень. Тэхен тихо ахает, дух захватывает от такого. Была бы его воля, он бы из окна высунулся.
Едут приличное количество времени. Чонгук знает, что сегодня им в лес уже не вернуться. Без Намджуна и его орды делать это бесполезно. Это же потом снова выезжать и встречать их, впуская на свои территории. Пустая трата времени. Поэтому альфа расслабляется, зная, что ночь ему не перемотать по щелчку пальцев.
Чонгук привозит их в парк в самом центре города. Деревья пустые, но украшены золотистыми гирляндами, это создаёт иллюзию тысячи сияющих шариков в воздухе. Их бесчисленное количество, выглядит и правда впечатляюще для обычных жителей, что уж тут говорить о Тэхене.
— Приехали. Давай на выход, — командует альфа, прихватывая пакет с заднего сидения.
Тэхен даже не любопытствует, ему не до этого, молча выходит на улицу. Под ногами хрустит снег. С вечером пришёл мороз.
— Здесь тоже какие-то дела? — всё-таки спрашивает, не удержавшись.
— Нет, — альфа слабо улыбается, морщась от холода. — Просто прогуляемся. Идём?
— Конечно!
Инициативы море. Тэхен уверенным шагом уходит вперёд по широкой дороге. Ему не страшны толпы людей, множество голосов и неизвестных запахов. Наоборот же тянет всё узнать да попробовать.
Чонгук ступает следом. Он рад, что удалось вытащить Тэхена, замученного собственными мыслями, из панциря. Такой Тэхен много улыбается, даже смеётся, а ещё спрашивает, спрашивает и спрашивает.
— Вы давно знакомы с Намджуном? Он забавный, — омега, набегавшись, пристраивается рядом, грея руки в карманах куртки.
— Лет восемь, наверное, — Чонгуку приходится напрячь память, потому что по ощущениям главу охотников он знает чуть ли не всю жизнь. — Познакомились на собрании среди лидеров стай и представителей охотников. Решали какие-то проблемы, уже не особо помню.
Когда они проходят мимо небольшого фургона с горячими напитками, Чонгук притормаживает. У Тэхёна краснющий нос, и зуб на зуб не попадает от холода.
— Что ты хочешь?
Чонгук указывает на меню, и Тэхен теряется. Он не знает, что хочет. Чем капучино отличается от горячего шоколада? Какой на вкус глинтвейн? Вопрос ставит в тупик.
— Если честно, то без понятия, — жмёт плечами, неловко улыбаясь. — Возьми на свой вкус.
Волк Чонгука с уверенностью говорит, что будь бы у Тэхёна возможность есть сладкое, то он был бы сладкоежкой. Поэтому выбор падает на горячий шоколад со взбитыми сливками и шоколадной крошкой сверху. Себе Чонгук берёт простой чёрный чай. Кофе он на дух не переносит, а сладкое просто не любит.
Тэхен едва ли не пищит на ультразвуке, когда видит, насколько красиво выглядит напиток.
— Его пить жалко, — жалуется он, смотря на стаканчик.
— Тогда не попробуешь. Там есть свободная лавочка. Давай присядем.
— Давай, — согласно кивает омега и быстрым шагом доходит до лавки, занимая.
Чонгук ставит на нее свой чай и протягивает горячий шоколад в замёрзшие руки. И тут же достаёт из того самого бумажного пакета картонную коробку и тоже отдаёт Тэхену.
— Что это? — недоуменно спрашивает он.
— Открой и попробуй.
Альфа внимательно следит за чужим выражением лица. Глаза у Тэхена намереваются сбежать, когда видят в коробке шоколадный чизкейк и два пирожных с карамелью и ягодами. Чонгуку было не сложно догадаться, что омега никогда в жизни не пробовал чего-то такого. Его захотелось порадовать и ещё больше поднять настроение.
— Это мне? — вопрос сам вылетает, Тэхен даже не успевает ничего понять.
— Нет. Тому мужчине на лавочке, — издевается Чонгук, усмехаясь. — Тебе, Тэхен. Вилки и салфетки в пакете.
— Это, наверное, самый волнительный момент в моей жизни, — смеётся Тэхен, беря вилку в руки.
Он читал романы. И там при первом поцелуе у героев перед глазами взрывались фейерверки, а в животе порхали бабочки, и кончики пальцев покалывало. У Тэхена, конечно, не первый поцелуй, но по ощущениям что-то райское.
Он замирает с куском чизкейка на языке и практически плачет, потому что как же ему вкусно! От него всю жизнь скрывали это. Весь спектр эмоций читается прямо на лице, целая карусель. Тэхен прикрывает рот ладонью и моргает часто-часто. Сладость тает во рту. Он всхлипывает носом и поднимает глаза на Чонгука…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
А у Чонгука замирает сердце на долю секунды. Волк внутри скулит, как побитый щенок, потому что Тэхен, черт возьми, смотрит волчьими глазами. Они горят настолько ярко, что можно увидеть ещё у входа в парк. Лазурный и шоколадный. И в них целый океан самых ярких эмоций.
— Господи-боже, я выйду замуж за шоколад, — Тэхен бубнит с набитым ртом и водянистыми глазами. Фейерверки. Он сейчас видит только их.
Чонгук смеётся от его слов. Донмин заявил подобное Хосоку, когда впервые попробовал мороженое, отказавшись с ним расставаться. Хосок и сам чуть ли не предложил мороженому руку и сердце, так сильно ему полюбился именно фруктовый вкус.
— Будешь? Это очень вкусно! — Тэхену не жалко, он протягивает кусочек альфе, делясь.
— Я не люблю сладкое.
— Ты, наверное, сошёл с ума, — поражённо бормочет Тэхен, забирая пирожное обратно. — Не слушай его. Он не хотел тебя обидеть, — обращается к десерту, сюсюкаясь. — Тебя нельзя не любить.
— Можно, — вредничает альфа.
— Извинись перед ним!
— И не подумаю.
Тэхен смеётся, морща замёрзший нос. У него уголки губ в заварном креме и крошках. Чонгук ловит себя на мысли, что всего на секунду, одну-единственную, если не меньше, представил, как стирает остатки десерта большим пальцем с этих самых уголков губ.
Белый волк открывает глаза и поднимает голову, слыша смех и ощущая, что раны медленно начинают затягиваться.
========== Глава 6. Чужак ==========
Комментарий к Глава 6. Чужак
Большое вам спасибо за поддержку и ожидание.
Сейчас главы, к сожалению, будут выходить не так часто, как раньше.
Когда я начала эту работу, то находилась в отпуске. Сейчас же в зависимости от графика мне удаётся писать главу кусками.
P. S. Моя сестра называет внутреннего волка Чонгука и Тэхена внутренними богинями.
P. S. s. Спасибо за то, что помогаете в публичной бете.
Тэхен поджимает губы, тихо мурлыча под нос песню, что засела в голове ещё со вчерашнего вечера. Он внимательно следит за дорогой, не отвлекаясь на рассвет, снежные сияющие бугры и спящего альфу рядом. Домой они выехали ещё с первыми лучами солнца.
На лице застывает грустная улыбка. Какой же это дом? Тэхен вспоминает, что дома у него нет. Временное пристанище до решения всех проблем. Вот это у него есть, а дома — нет. Зато у него осталась семья. Пусть совсем маленькая и разбитая, но она есть, а значит Тэхен будет бороться ради неё до конца. Не ради себя. У него внутри всё словно бы после затяжного пожара, одни остатки сгоревших веток. Даже волк отказывается показывать признаки жизни. Вчера он мелькнул белым хвостом на несколько мгновений, а после вновь скрылся из виду. Но даже это было успехом. Значит, не оставил ещё. Это ли не повод порадоваться хоть чуть-чуть?
Позади десятью машинами едут охотники. Намджун с Чимином вчера вернулись в одиннадцатом часу ночи, гремели на весь особняк. Созвали собрание на скорую руку, поставили перед фактом, что завтра дела дельные, миссия серьёзная и всё вытекающее из неё, а после завалились спать. Тэхен пропустил, был занят изучением водопровода. Проторчал в душе около часа. Когда вернулся, то Чонгук уже спал. Расстелил себе на полу, оставив омеге мягкую широкую кровать, на которой могли бы поместиться трое, если не четверо. Тэхен улыбнулся, выключил свет и бесшумно лёг в постель с чистым постельным бельём, ярко пахнущим кондиционером. В этот момент особенно сильно заскучал по дому. Там всё пахло иначе, роднее и мягче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сейчас Чонгук сопел рядом, наклонив голову к плечу. Он устал, это даже не нужно было чувствовать. Достаточно одного взгляда на мужчину. Ночью спал плохо, переживал за стаю, как там она справляется. Зато вот Тэхен спал сладко, утомившись за насыщенный на эмоции день.
