Стая начинает собираться всё больше и больше. Джин скучающе рассматривает небо, кутаясь в куртку, и рассказывает Тэхену о том, что они тут делали без него, и как протекает лечение его стаи. Тэхен слушает вполуха, смотря на сосредоточенного вожака. Он о чём-то спорит с Хосоком и Минхо, но крайне тихо. Выдаёт только стальное выражение лица, злой взгляд и хмурые брови. Хосок не сдаётся до последнего. Наверное, узнал, что Чонгук не оставит его здесь. Он же воин, с таким смириться трудно.
Тэхен прячет замерзшие руки в карманы и поджимает губы, ощущая, какие они холодные.
Обстановка накаляется. Перешептывания становятся громче. Оборотни не понимают, что на территории делают охотники, да ещё в таком количестве. Страха нет, но густое волнение витает в воздухе тяжёлым облаком. Юнги, стоящий рядом с Тэхеном, переминается с ноги на ногу и зарывается носом в шарф, прикрывая глаза. Ему ещё предстоит разговор (мольба) с Тэхеном. Омега упрямо готов отстаивать свою позицию на сражение. Юнги хочет остаться, хочет помочь. Его грызёт чувство стыда, в горах он был бесполезен. Только и мог, что бежать за альфами, а потом за самим Кимом. Больше не позволит Тэхену сражаться одному, он его не бросит.
— Все собрались? — громко спрашивает Чонгук, оглядывая поляну.
— Да. Я собрал всех, — холодно отзывается Хосок, стоящий чуть позади. Глаза чёрные, злые и обиженные. Там плещется несправедливость и отчаяние всего мира.
— Как вы все уже знаете, несколько дней назад к нам на территории пришёл Ким Тэхен из другой стаи, — множество взглядов предсказуемо переместились на него, Тэхен даже бровью не повёл, смотря только на Чонгука. Тот смотрел в ответ. — Он пришёл израненный и практически в бессознательном состоянии. После того, как Джину удалось поставить его на ноги, мы смогли поговорить. Тэхен пришёл к нам за помощью. Его стаю убили охотники.
Всплеск ахов поднялся едва ли не до крон деревьев. Жгучий страх появился мгновенно. Взоры теперь были обращены к охотникам, стоящим рядом. Какое же удивление было, когда на лицах бойцов оборотни увидели неподдельный шок.
— Это были не обычные охотники, — как можно скорее объясняет Чонгук, повышая голос. Стая не перебивала, слушая с замиранием сердца. Вожак никогда не созывал Совет на всех членов стаи, но что же сейчас? — Это оказались лжеохотники. Мы ничего не знаем о них, но знаем лишь одну вещь, которую они хотят. Их цель вернуться к истокам и истребить всех оборотней. Возможно, не только оборотней. Стаи, что располагались до гор, уже мертвы.
Чонгук умалчивает о предательстве вожаков, умалчивает и о «выгодном предложении» и ни слова не говорит о том, как убивают эти лжеохотники. Сейчас стае эти знания будут лишними, он решает уберечь их от переживаний за тех, кто останется здесь. Остальным же расскажет позже.
— Мы здесь, чтобы помочь вам, — дополняет Намджун. Он видит миллионы вопросов на лицах своих бойцов. Им ведь тоже ничего не сказали, а дали приказ садиться по машинам и ехать следом. — У вас много вопросов, сомнений и страхов. Это нормально. Лжеохотники, истребляющие оборотней, опасны, как для вас, так и для нас. Эти жертвы могут привести к войне между нами. Тысячелетнему мирному договору придёт конец, когда в других краях узнают, что происходит. Никто не станет разбираться, кто прав, а кто виноват. Это чревато и для других существ. Вампиры или ведьмы могут начать опасаться нас, когда до них дойдут слухи. Неоправданная агрессия и попытки спасти свою жизнь могут привести к смертям со всех сторон. Мы, охотники, здесь для того, чтобы помочь вам положить этому конец и не позволить беде распространиться дальше.
— Мы окажем сопротивление! — Чонгук подтверждает слова Намджуна. — Они придут за нами рано или поздно, но мы будем готовы к этому. Стаи, на которые они напали, были безоружны и беззащитны. Наше преимущество в том, что Тэхен успел предупредить. У нас ещё есть время уберечь то, что дорого. Завтра утром бо́льшая часть из вас отправится в укрытие. Останутся самые сильные и выносливые. Дети, подростки, пожилые, беременные и те, кто не готов к борьбе, покинут поселение. Вас будет сопровождать Хосок, несколько альф и часть охотников. Это необходимые меры, они не обсуждаются и точка. Никаких споров. Если я сказал, что вы покидаете поселение, значит так и будет, — Чонгук говорит жестко, ледяным тоном, чтобы наверняка дошло до каждого. — Сегодня же мы начнём тренировки вместе с охотниками. Оборотни никогда не вступали с ними в схватки. Нам нужно знать, как они действуют, какие приемы используют, как управляют оружием. Я хочу, чтобы сегодня участвовали и смотрели все. Знания лишними не бывают. А завтра до рассвета часть из вас уедет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Когда всё закончится, мы откроем настоящую охоту на таких фанатиков. По всему миру. Их много, но раньше они не доставляли проблем, живя молча и не показываясь, — Намджун не обманывает. Ещё вчера вечером он связался с другими главами охотников с этим предложением, кратко рассказав про ситуацию.
— Хосок огласит список тех, кто останется. Это всё добровольно. Если вы не готовы, никто вас винить не станет. Остальных же я прошу начать собирать самые необходимые вещи, а также подготовить дома для того, чтобы там смогли расположиться наши временные гости.
Чонгук смотрит на стаю и ощущает этот прилив сил. Каждый по связи посылает ему свою веру. Они смотрят понимающе, не задают вопросов, потому что спрашивать нечего. Остаться хотят все. Даже самые маленькие. Готовы сражаться до последнего. И это трогает Чонгука до самого сердца. Он смотрит с нежностью и гордостью. Слышит их чувства, всю любовь и надежду.
Тэхен не может этого почувствовать, но догадывается сам, смотря вокруг. Тэхен поворачивается назад и видит, что за его спиной стоит его стая. И они смотрят на него так же. Он им улыбается, слабо и вымученно, но по-настоящему. Юнги берет его за руку, но в глаза не смотрит, упорно сдерживая нахлынувшие чувства. Им тут стоять невыносимо. Воспоминания о погибших слишком яркие.
— Я хочу, чтобы вы понимали, — Чонгук добавляет уже мягче и спокойнее. — Может случиться так, что вам не к кому будет возвращаться. Произойти может, что угодно. Но у вас всё ещё будет поддержка и опора в лице друг друга. И нового вожака Хосока.
Хосок не реагирует. Чонгук ему уже всё сказал. Горькую правду, которую только и оставалось, что принять, а после молча проглотить ком в горле.
— Если есть вопросы, то задавайте, — Намджун обращается ко всем. Он вообще всегда готов ответить на все существующие вопросы.
Вопросов не находится. Даже если были недовольные, то Чонгук чётко дал понять, что его решение обсуждению не подлежит. Хосок зачитывает список тех, кто должен остаться. Через несколько минут все неспешно расходятся, переваривая услышанное.
Тэхен остаётся, сам не понимая, почему не уходит. В списке оставшихся он есть, но Чонгук вписывал его туда, скрипя зубами. Омега ещё не восстановился до конца, его нельзя допускать до боя, но решать проблему с внутренним волком и наличием или отсутствием дара надо.
Тэхен не один, кто решил остаться. Сокджину законы не писаны. Он уже широким тяжёлым шагом направляется прямо к вожаку, что стоит с охотниками и обсуждает дальнейший план действий, где будут проходить тренировки и сколько по времени.
— Я остаюсь здесь и это тоже не обсуждается! — возмущается лекарь, сверкая глазами.
— Да кто бы сомневался, — Чонгук ему не удивляется уже лет так десять. И говорит спокойно, не обращая внимания. Он ждал, что Джин начнёт бить кулаком в грудь, как только Хосок закончит читать списки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я собираюсь оспаривать твоё решение! — не унимается омега. — Ты даже клубнику от земляники не отличишь, что уж тут говорить о моих мазях? Вам понадобится моя помощь.
— Хорошо, Джин. Оставайся.
— Нет, ты послушай! Вы себе даже во время готовки пальцы на половину рубите. А что будет во время тренировок… Погоди, что? Что ты там сейчас промямлил? — Джин хмурится, пытаясь понять, послышалось ли ему.
