Купцы шли всегда впереди и позади войны и нередко являлись не только источником свежих новостей, но и ловкими шпионами, не брезговавшими «работать» сразу на нескольких хозяев: они поклонялись все одному богу, имя которого – золото!
– Я хочу знать, – обратился к ним герцог, – что более всего ценит султан Баязид: оружие, драгоценные камни, золото, красивых женщин, коней, корабли?
– Мы узнаем это, – твердо обещали купцы, но, как довольно скоро выяснилось, их слова оказались всего лишь пустым звуком.
Время неумолимо шло, а никто из торговых людей не мог точно сказать герцогу, что охотно возьмет вместо выкупа турецкий султан. Из Дижона в ставку Баязида I еще дважды отправлялось посольство, однако владыка мусульман, выслушав послов, предлагавших всевозможные богатые дары, по-прежнему коротко бросал:
– Нет!
– Видимо, нам придется отступиться, – сказал однажды герцогу рыцарь д'Ивернель.
– Никогда, – отчеканил герцог. – Провидение непременно укажет нам верный путь в богоугодном деле освобождения наших братьев!
Примерно месяц спустя после этого разговора, как всегда помолившись на ночь, герцог лег спать и увидел странный сон. В этом сне он гулял в роскошном саду с рыцарем Жаком де Ванном, томившемся в плену у турок. Жак выглядел усталым и несколько изможденным, но старался бодриться.
– Ты настойчиво ищешь то, что более всего заинтересует султана? – спросил он у герцога. – Так запомни: Баязид готов душу заложить за тех, кого любит наш Отец Небесный!
– Не говори загадками! – вскричал герцог и хотел схватить де Ванна за руку, но ладонь пошла сквозь фигуру рыцаря, словно через дым. – Постой, не уходи! Объясни мне значение твоих слов, я ничего не понял и не могу разгадать загадку!
Однако в ответ на все его мольбы и призывы Жак лишь бледно улыбнулся и, сделав прощальный жест, скрылся между пышными, усыпанными ароматными цветами кустами незнакомого сада, а герцог проснулся. На востоке небо уже порозовело, и владыка Бургундии повелел пригласить к себе епископа.
– Скажи, – спросил он священника, – кого любит Отец наш Небесный из живых тварей?
– Человека, – ответил священнослужитель. – Праведника. А более всего искренне раскаявшегося грешника.
– Да нет, не то! – В нетерпении монарх вскочил и стал ходить по комнате. – Думай, святой отец, хорошенько думай! Напряги свои мозги, сейчас от этого многое зависит!
Епископ оперся на свой посох и задумался. Он совершенно не понимал, почему его подняли в такую рань и чего хочет и требует от него герцог? А тот не желал дать никаких объяснений. Все это выглядело, по меньшей мере, странно. Монарх задавал вопросы так, словно с завязанными глазами искал на ощупь дорогу. Но куда?
– Возможно, тогда ты имеешь в виду птиц? – после долгого молчания произнес священник. – В Священном Писании сказано: они не сеют и не жнут, а Отец Небесный любит и питает их!
– Птицы? – остановился герцог. – Но какие? Какие птицы, ты знаешь?
– Мне больше нечего тебе сказать, – обидчиво заявил епископ и попросил разрешения удалиться.
– Ну конечно же! – после его ухода вскричал герцог. – Какие еще птицы могут нравиться султану, кроме ловчих соколов? Позвать сюда д'Ивернеля и Мартюре! Скорее!
Когда рыцари пришли, владетель Бургундии сообщил им: они вновь отправляются с посольством к турецкому султану и везут ему… дюжину отличных соколов, охотничьих птиц самого герцога Бургундского.
– Спору нет, Ваше Высочество, это достаточно дорогие дары, – поклонился рыцарь Бернар Мартюре. – Но они не идут ни в какое сравнение со стоимостью кораблей или чистокровных жеребцов. Боюсь, Баязид опять скажет нам «нет»!
– Делай, как я сказал! – отрезал герцог.
Посольство уехало и свершилось чудо: султан отдал тысячи пленных воинов, среди которых было немало рыцарей, за дюжину ловчих птиц! Рассказ об этом необычайном выкупе сохранился в старинных французских хрониках.
– Ты немало помог мне выручить всех из плена, – сказал герцог при встрече рыцарю Жаку де Ванну.
– Я? – удивился тот. – Как я мог помочь Вашему Высочеству, если валялся на прелой соломе в жестокой лихорадке?
Больше бургундцы с Баязидом не воевали. Но и Молниеносному недолго оставалось потрясать вселенную – в 1402 году, в жесточайшей битве, его войска наголову разбил новый завоеватель, пришедший из глубин Азии: «железный хромец» Тамерлан. Султан Баязид был пленен и через четыре года скончался.
Как отмечают исторические хроники, он приказал выпустить любимых соколов на волю.
«Безземельный король», или король без королевства
Исторические хроники «доброй старой Англии» донесли до нашего времени поучительный рассказ о курьезе с королем Иоанном Английским, прозванным Безземельным (1167–1216). Он был сыном короля Генриха II Плантагенета и более всего известен тем, что сначала стал безземельным, а потом вообще королем без… королевства.
Время царило беспокойное – войны, Крестовые походы в Святую землю, междоусобицы, бесконечная борьба за власть. В 1199 году, незадолго до гибели, король Ричард I Плантагенет, прозванный Львиное Сердце, назначил своего брата Иоанна наследником престола, обойдя законно имевшего на это большие права принца Артура Бретанского.
По прошествии многих столетий образ Ричарда очень сильно романтизирован в романах и балладах, хотя и на самом деле это был храбрый и умелый воин, но непредсказуемый и жестокий властитель. Правда, на троне он просидел всего десять лет, да и то большей частью отсутствовал в Британии, находясь в военных походах.
Средневековая миниатюра с портретом «короля без королевства»
Трудно сказать, чем руководствовался Ричард, назначив престолонаследником Иоанна, многие историки считают, что тот плел заговоры с австрийцами против брата. Конечно, таким рыцарем, как Львиное Сердце, Иоанн никогда не был, но по части властолюбия, коварства и жестокости мало в чем уступал венценосному воителю.
Мечта сбылась, вожделенная корона уже в руках! Однако червь сомнений глодал нового властителя: оставался крайне беспокоивший его конкурент на престол.
– Пока жив принц Артур, мое сердце не узнает покоя, – признался Иоанн доверенному придворному. – Надо его извести! И чем скорее, тем лучше!
– Как извести, Ваше Величество?
– Не понимаешь? – подозрительно прищурился Иоанн. – Или просто прикидываешься? Найди надежного человека, который покончит с принцем ядом или кинжалом.
– Но это же… – задохнулся придворный.
– Молчи! И делай, что тебе велят. – Иоанн бросил на него злобный взгляд. – Иначе покончат с тобой.
Как истинный христианин, придворный не мог носить в душе столь тяжкий груз и на исповеди попросил совета у священника. Тот пришел в ужас и, нарушив тайну исповеди, рассказал обо всем епископу. Князь церкви лично решил встретиться с Иоанном и попытаться отговорить его от богопротивных замыслов. Наивный человек!
– Ваше Величество, мне известно все относительно ваших замыслов.
– О чем вы, святой отец? – сделал непонимающее лицо Иоанн, готовый защищаться и нападать.
– О принце Артуре!
– При чем здесь принц?
– Вы знаете библейскую историю о братьях Каине и Авеле?! Ясно вижу, Ваше Величество, как вы, на горе себе и подданным, начинаете становиться подобным Каину.
– Ты забываешься, епископ, – прошипел, как ядовитая змея, разозленный Иоанн. – Перед тобой король Англии! За свои дела я отвечу перед Богом, но не перед тобой. Не забывай: люди могут бесследно исчезать. Поэтому не корчи здесь из себя великого пророка! Только уважение к твоему сану не дает мне сейчас же приказать удавить тебя, как бродягу, или отправить в темницу в крепостных подвалах, куда не проникают солнечные лучи. Люди там гниют заживо! Ты понял, поп?
– Господь Всемогущий заставит тебя держать ответ раньше, чем ты думаешь! И Судьба все вывернет наизнанку, – побледнев от гнева, процедил епископ. – Запомни мои слова. Ты понял, король?
Король Иоанн проявил упрямство и не обратил внимания на предостережение мудрого, повидавшего жизнь старого человека и повел дела так, как решил сам. Принц Артур сидел у него бельмом на глазу, и король избавился от него самым радикальным способом: в 1202 году принца убили.
Казалось бы, теперь Иоанн наконец может вздохнуть спокойно. Но не тут-то было! Существует немало примеров, когда непредсказуемые поступки многих исторических личностей приводили к удивительным курьезам.
Король Иоанн Английский как раз стоит в ряду таких печально известных исторических деятелей.
Как уже говорилось, характер у монарха отличали такие черты, как властолюбие, жестокость и коварство. К этому стоит прибавить непредсказуемость многих поступков, нетерпимость чужого мнения и слабое предвидение последствий собственных необдуманных действий.
