Она вышла из подъезда и медленно побрела по улице, не зная, куда ей теперь идти и где переночевать. Остановившись возле фонаря, она достала из кармана деньги и пересчитала их. Как ни странно, но денег оставалось еще вполне достаточно, чтобы снять гостиничный номер и даже доехать туда на такси. Но, подумав о такси, она сразу оживилась. А почему бы не отправиться на такси в Луговое? Не опаснее, чем возвращаться домой или к тому же Латынину или Перову…
Она остановила такси и объяснила, куда ей надо. Водитель назвал цену, от которой у Эммы перехватило дыхание.
– Я согласна, – сказала она, понимая, что сейчас не время и не место торговаться.
– А деньги-то у тебя есть? – спросил мужчина, окидывая ее взглядом с головы до ног. Что-то в ее облике, очевидно, не понравилось ему, потому что он, скользнув глазами по ее шортам и голым ногам, хотел было уже тронуться с места, но Эмма достала из кармашка шортов деньги и показала ему.
– Да есть у меня деньги, не переживайте… И перестаньте пялиться на меня, как на шлюху! Я замужем и у меня двое маленьких детей… Чем вам не понравились мои шорты? Мне срочно надо в Луговое, у меня заболел муж, а я узнала об этом только что… Надеюсь, вы не собираетесь меня изнасиловать, а потом убить по дороге…
– Садись… – водитель хмыкнул и распахнул дверцу. – С замужними дамами у меня разговор короткий. Поехали!
В машине она уснула. Ей снился Холодный, который протягивал к ней свои окровавленные руки и просил, чтобы она вымыла ему голову. “У меня голова в крови… Вымой мне голову, Эмма.., ты же знаешь, как я любил тебя… А теперь моя голова в черной и жирной земле… Не уходи, не ускользай…"
Она открыла глаза. Ее всю колотило. Пот струился по ее вискам.
– Что? Что случилось? – Она выглянула в окно и увидела только черноту. – Что-нибудь с машиной?
– Приехали. Вот оно, село Луговое.
– Но мне надо в дачный поселок. Неподалеку от станции.
Он развернулся и поехал по освещенной фонарями дороге, ведущей, как поняла Эмма, к поселку.
– Вы не знаете, который сейчас час?
– Половина первого… Поздненько вы все-таки едете… Ваше счастье, что вы сели именно ко мне… Вообще-то это опасно, вы хоть понимаете?..
Он разговаривал с ней миролюбиво, поверив в то, что она действительно замужняя женщина. “Вот что значит статус замужней женщины…” – подумала Эмма, расплачиваясь с водителем и выходя из машины. Он подвез ее прямо к калитке орловской дачи.
Волнуясь, она открыла калитку и подошла к крыльцу. В доме светилось лишь кухонное окно. Какие-то звуки доносились из глубины сада. Эмма на цыпочках подошла и слегка отдернула густую тюлевую занавеску, которой была завешена дверь летней кухни. Первой ее реакцией было – бежать. Она увидела на топчане мужчину и женщину. Но если женщиной была Лора – Эмма узнала ее пеструю желтую юбку, которая теперь, правда, находилась у нее чуть ли не на лице, – то мужчину она не знала. Хотя поначалу ей показалось, что это Сергей. В отчаянии она снова отодвинула тюль и уже более внимательно принялась разглядывать парочку. Нет, это был не Орлов. Какой-то совершенно другой мужчина. Это означало, что у Лоры есть любовник, а Орлов сейчас либо спит в доме, либо его вообще нет на даче. Эмма представила себе реакцию Лоры на появление Эммы здесь в столь поздний час и поняла, что ничего хорошего ей эта встреча не сулит. В лучшем случае Лора упрекнет Эмму в том, что та следит за ней, чтобы обо всем рассказать Орлову. А в худшем просто не пустит на порог или устроит скандал… С нее станется. Эмма не знала, что ей делать. Пока не приняла решение дожидаться момента, когда любовники уйдут из летней кухни. Вполне вероятно, что мужчина живет где-нибудь здесь, по соседству, и, попрощавшись с Лорой, вернется домой. Лора пойдет спать к себе в дом, и вот тогда Эмма сможет лечь на летней кухне. Рано утром она “приедет” первой электричкой…
Эмма затаилась в кустах смородины и стала ждать, когда же все закончится. Наконец послышались шаги: Лора со своим другом выходили из кухни. В саду было темно, потому Эмма так и не смогла разглядеть лица мужчины. Они с Лорой поднялись в дом, но спустя четверть часа мужчина вышел один и направился по дороге в сторону станции. Воспользовавшись моментом, Эмма проскользнула в летнюю кухню, свалила в угол свои огромные пакеты, постелила себе на топчане постель, которую нашла в углу, на сундуке, и, укрывшись зимним теплым одеялом, сразу же уснула.
И снился ей Перов, который вошел в кухню и принялся тормошить ее.
– Что ты здесь делаешь? – кричал он на нее, но почему-то его крик был сродни шепоту. – Какого черта ты следишь за мной?
– Да я не слежу… Я приехала, чтобы переночевать здесь… Оставь меня в покое… Пусти меня… – Она хотела проснуться, но не могла, она яростно отбивалась от Перова, пыталась ударить его по лицу, расцарапать ему щеки, но ему удавалось увернуться. – Я хочу проснуться… Боже, да помоги же, ты мне!
– Как ты здесь оказалась? Почему ты не у Латынина? Что все это значит?
И тогда она поняла, что никакой это не сон, что в летней кухне действительно стоит Перов и держит ее за горло. Она с силой оторвала его руки от себя, села и отдышалась.
– Ты что, следила за мной? Да не молчи же ты, говори, черт бы тебя побрал!
– Это не твое дело… Но мне непонятно, что здесь делаешь ты!
– Это тоже мое дело…
И тут до нее дошло, что мужчина, который занимался любовью с Лорой, и был Перов.
– Ты спишь с Лорой? – спросила она, с трудом веря в свои же слова. – Но откуда ты ее знаешь?
– Поменьше разговаривай, лучше одевайся, нам пора.., тебе здесь теперь тоже опасно оставаться…
– Но почему? Я должна остаться здесь, я больше не буду работать на тебя… Я ненавижу тебя, отпусти руку… – Она рыдала, но Перов зажал ей рот рукой, вывел ее из кухни и, держа свободной рукой ее пакеты, потащил к калитке.
Была ночь, все вокруг спали. Перов дотащил Эмму до своей машины, стоявшей в соседнем проулке, затолкал ее на заднее сиденье, запер дверь, сел за руль, и машина, круто развернувшись, помчалась в сторону трассы.
* * *
Сергей, не дождавшись Перова, решил переночевать дома, позвонить Лоре на дачу, извиниться, что заставил ее беспокоиться, а утром вернуться сюда же, к дому Перова, чтобы продолжить слежку. В доме стали гаснуть окна, наступила тишина. И только легкий теплый ветерок шелестел нежной тополиной листвой да заставлял покачиваться цветы в палисаднике.
Орлов выехал со двора и не спеша, вдыхая ночной свежий ветер, врывающийся в салон через раскрытое окно, поехал домой. Поднялся к себе, выпил чашку горячего чаю, съел финский шоколадный кекс и лег спать. Но уже через несколько минут был разбужен телефонным звонком. Уверенный в том, что это звонит Эмма, которая нашла его записку с номерами телефонов у себя дома, он буквально сорвал трубку и чуть не раздавил эту самую трубку от досады, когда вместо нежного женского голоска услышал раскатистый и сочный бас Ядова.
– Какого черта! – гремел тот, и казалось, что говорит он сейчас не из своей московской квартиры, а орет прямо здесь, в комнате. – Где тебя черти носят, Орлов?! Я звоню тебе весь вечер… На даче тебя тоже нет, во всяком случае, там никто не берет трубку… Тебе срочно надо приехать. Я нашел тебе клиентку. Она хочет янтарный кулон. Я понимаю, что янтарь тебе неинтересен, зато клиентка интересная и даже очень. И кулон она хочет большой и чтобы с секретом. Возможно, что она предложит тебе выполнить ее инкрустированный портрет, я не знаю… Она сказала, что хотела бы поговорить с тобой лично. Как ты понимаешь, я показывал ей слайды с твоими изделиями, и она пришла в неописуемый восторг. Она уже имела дело с несколькими московскими ювелирами, но один из них обманул ее.., какая-то неприятная история с похищенным слитком или что-то в этом роде…
– А почему она думает, что ее не обману я?
– Да потому, что она хорошо знает меня. Просто она не предполагала, что у меня есть на примете хороший ювелир, мы с ней проворачивали дела совершенно иного толка… Антиквариат, картины, подсвечники… Ты меня слышишь? Она платит приличный аванс, у нее есть совершенно чудный янтарь и золото… Только перед тем, как ты приступишь к работе, она просила представить ей эскиз кулона и механизм его действия…
– Она что, собирается сыпать в кулон яд?
– Возможно, – расхохотался Ядов. – Ты должен выехать немедленно. Потому что Катя послезавтра ночью улетает в Париж, кажется, у нее там живет сестра или сноха, не помню… Так ты летишь?
– Я не знаю, мне надо подумать…
– Тогда мне придется назвать тебе сумму аванса. Ты стоишь или сидишь?
– Стою.
– Тогда сядь и послушай меня. То колье, которое тебе заказала Соня Ардова, помножь на пять – это и будет сумма аванса. Аванса, ты понимаешь, что означает это слово? И это будет составлять всего лишь сорок процентов от общей стоимости.
