чиновников. Человеком, который находился между этими двумя группами управленцев, был коринфянин Исаак Аарон, увезенный на Сицилию во время войны с норманнами в 1147 г.; там он и выучил латынь или итальянский язык. Позднее он служил Мануилу в Византии в качестве переводчика; но в 1172 г., движимый злобой, он выдал свою миссию венецианцам, и, когда об этом стало известно Мануилу, он приказал ослепить Аарона. При Андронике Аарон снова вышел на первый план как советник императора и побуждал его к назначению суровых наказаний.
В результате следующий император Исаак Ангел приказал вырвать Аарону язык. Другим советником Андроника, не имевшим известных связей с профессиональным чиновничеством, был Константин Патрен; его Евстафий называет известным льстецом. И тем не менее он был одним из трех судей, которые воспротивились Андронику, когда тот решил изгнать императрицу-мать. Феодор Дадибрин (очевидно, начальник одного из подразделений охраны во дворце) совершил убийство Алексея II, а также ездил с его поручениями в провинции.
Самым прославившимся выскочкой был Стефан Агиохристофорит («носитель святого Христа»), которого ненавидевшие его люди называли «Антихристофорит» («носитель антихриста»). Он был весьма скромного происхождения; его отец был сборщиком налогов; за попытку жениться на женщине знатного происхождения ему был отрезан нос. Он заработал себе репутацию человека безрассудного и хвастливого, и его старались избегать все добродетельные люди Константинополя. Будучи еще и честолюбивым, он начал околачиваться возле императорского дворца; однажды в присутствии Андроника он выразил свое сожаление о том, что столько замечательных людей получили хорошие должности, а ему, который гораздо замечательнее их, не было дано возможности проявить свои таланты. За такое нарушение этикета его тут же побила охрана, но Андроник решил дать ему шанс. Ему была дана должность в штабе великого доместика, но его обязанности не носили военный характер. Впервые он проявил себя как один из убийц Алексея II, а о его роли на суде над Макродукой и Дукой уже было сказано. Вдобавок он сыграл ведущую роль в воздействии на сенат и население, чтобы они просили Андроника короноваться. Правителю понравились его способности, и, в конце концов, он сделал его логофетом с титулом «севаст».
Сообщается, что особым доверием Андроника пользовался паракоймоменос – управляющий двором евнух Никифор, который был одним из полководцев в войне с норманнами и вступил в Фессалоники с указанием сместить Давида Комнина с поста правителя города. Ниже настоящих чиновников стояли такие фигуры, как евнух Птеригионит, который якобы отравил Андроника.
Ядром администрации был совет, состоявший из близких людей Андроника, отличных от общественных деятелей, входивших в сенат. Предтечей этого совета стали собрания сторонников и советников Андроника, которых Евстафий называет «руководимым демонами сенатом болтунов» в Доме Михаилица – резиденции Андроника до его коронации. Помимо Агиохристофорита и других лидеров толпы низкого происхождения, в число присутствовавших входили: будущий патриарх Василий Каматир и люди, о которых говорили, что они были исключены из официального сената: то есть представители знати и должностные лица – приверженцы Андроника. Эти люди могли свободно разговаривать с ним даже после того, как он был коронован. Прежде чем предпринимать важные шаги, такие как изгнание из дворца императрицы-матери или убийство Алексея II, Андроник советовался с этой группой людей. Ее члены советовали ему подняться на трон и были основными исполнителями этого плана. Позднее, когда император захотел положить конец практике грабежа потерпевших крушение кораблей, он обратился за консультацией к этому совету. Никита Хониат представляет текст его указа, который должен был прозвучать в речи императора, обращенной к его советникам. Наконец, в 1185 г. Андроник принял решение покончить со всеми, кто сидел в его тюрьме, их родственниками и друзьями. Он издал указ, где все они были объявлены вне закона, и во введении к нему говорилось, что это инициатива не императора, а членов совета, подсказанная им Богом, и что именно эти советники, но не император поставили на документ печать. На деле, конечно, совет получал указания от императора; ведь все его члены зависели от него, желая заработать благосклонность императора и должности.
Среди членов администрации существовало яростное соперничество: соперничество между Константином Трипсихом и Агиохристофоритом уже было упомянуто (Трипсих был уничтожен, когда мнимый друг передал императору несколько обычных или сказанных им в состоянии алкогольного опьянения слов).
Когда Андроник только пришел к власти – во время его регентства самое большое влияние имел начальник императорских секретарей Михаил Агиотеодорит. После смерти его преемником стал Феодор Маврозом, который вскоре был заменен на Стефана Агиохристофорита, ставшего правой рукой Андроника. Эту последовательность фаворитов можно выявить по некоторым ремаркам Евстафия Солунского.
И хотя император позволял своим подчиненным вести борьбу между собой и закулисно клеветать друг на друга, он осуществлял строгий контроль за всеми их общественными действиями, требуя не только повиновения своей воле, но и безупречного соответствия принятым нормам поведения. Однажды крестьяне пришли к императору пожаловаться на то, что во время поездки по сельской местности Феодор Дадиврин провел у них ночь и забрал все, что нужно было ему и его свите, не заплатив. Император удостоверился в правдивости жалобы и сурово наказал чиновника.
Такое подавление жадности и коррумпированности чиновников было важной частью программы Андроника. Не только высших чиновников в Константинополе обязывали строго соблюдать общественную мораль, но и правителям провинций, а особенно местным сборщикам налогов и мелким управляющим было запрещено совершать такие действия, как было принято повсеместно во время правления Мануила. Не следовало допускать, чтобы магнаты притесняли крестьян, а налоги должны были быть отрегулированы к большей степени равенства между богатыми и бедными: возможно, даже больше в пользу бедных за счет богатых. Сбор налогов следовало осуществлять на законном основании без дополнительных сборов и пошлин или неоднократных проверок облагаемой налогом собственности. Мотив, стоящий за этой программой позитивных реформ, все еще вызывает сомнения. План Андроника искоренить знать, очевидно, имел своей целью обеспечить спокойное правление своему сыну, и Никита Хониат заявляет, что он начал свои административные реформы по этой же причине. Лишь современный ему панегирист Михаил Хониат приписывает императору более альтруистические намерения. В свете Источниковых данных следует признать следование собственной выгоде руководящим принципом Андроника. Тем не менее, если бы он смог осуществить свою программу, он более чем заслужил бы благодарность своего народа.
Основой успеха его реформ была налоговая политика. Никита Хониат повествует, что император действительно сократил число налоговых оценок (которые проводились за счет налогоплательщика). Люди платили только справедливый налог, тогда как сборщики налогов должны были делать возврат, если они отняли необходимое для жизни, и подвергались жестокому наказанию, если взимали больше предписанной суммы. То, что Андроник распространил
