антизападной пропаганды, игравшей на зависти и ненависти, которые испытывали к латинянам средний и низший классы. Теперь он позволил латинянам вернуться в империю. Чувство разочарования и ощущение предательства, которые пережили жители Константинополя, вероятно, способствовали его краху. Он проявил недостаточное политическое чутье, когда не сумел принять в расчет чувства толпы. На момент его свержения, например, он лишь подозревал магнатов и полагался на мощные репрессии для поддержания своей власти. Его политика в отношении латинян, основанная исключительно на приспособленчестве, в такой же степени способствовала его краху, как и когда-то приходу к власти.
Проблемой, которую Андроник так и не решил удовлетворительным образом, была проблема его преемника. Сначала он был расположен к незаконнорожденному сыну Мануила Алексею протостратору, за которого он выдал свою собственную дочь. Поговаривали, что Андроник называл Алексея своим наследником, но затем решил, что молодой человек слишком не похож на него, чтобы быть достойным трона. Обойдя своего старшего сына Мануила, Андроник избрал наследником младшего сына Иоанна: Мануил постоянно противился крайностям в политическом курсе своего отца и пользовался хорошим отношением населения за свою умеренность, а Иоанн был более жестоким – по образу и подобию своего отца. Поводом к тому, чтобы Андроник отказался от кандидатуры протостратора и обошел старшего сына Мануила, было то, что имя следующего императора должно было начинаться с буквы И. Суеверие, существовавшее в XII в., состояло в том, что начальные буквы имен императоров-Комнинов – AIMA – составляют греческое слово «кровь». Вот почему Андроник как основатель новой династии должен был сделать своим преемником Иоанна. В действительности Иоанн был, видимо, в немалой степени фигляром или повесой, по описанию Трипсиха. Когда в отчаянии Андроник попытался снова привлечь на свою сторону толпу, он предложил, что уйдет в отставку и оставит императорский трон популярному в народе своему старшему сыну Мануилу.
Заключительный период правления Андроника был омрачен войной с норманнами. Когда в начале 1185 г. стало очевидно, что приготовления Вильгельма II были направлены на Византию, император решил следовать стратегии Комнинов – задержать врага на Балканах. Его приготовления оказались совершенно недостаточными, и его войска отказались воевать. Однако падение его популярности было еще более катастрофическим, чем его военные неудачи. Никита Хониат утверждает, что население впервые осознало ужасающую кровавость правления Андроника 30 мая 1185 г., когда были забросаны камнями и посажены на кол Константин Макродука и Андроник Дука; до этого момента деяния императора носили тайный характер, а люди закрывали уши для слухов. Позднее, когда он отправил Давида Комнина править Фессалониками, он прилюдно дал ему указания изводить, всячески причинять беспокойство и наносить урон норманнам. Горожане обиделись на его напускную храбрость и ответили неприятными просторечными словами, которые Никита Хониат отказался повторить, так как выражения императора почти совпали с тем, что он сам им причинил. После падения Фессалоник Андроник публично не придал значения этому событию, заявив, что норманнское вторжение настолько ничтожно, что не стоит победных празднеств, а города и раньше сдавались под вражеским напором, не причиняя вреда империи. По его словам, захватчики, как дикие звери, попадут в ловушку. Тем не менее, когда сицилийская армия двинулась к столице, население Константинополя охватила паника. Ситуация была на грани взрыва.
Андроник сознавал, что его авторитет слабеет, а народ испытывает все большую неприязнь к его власти. Поговаривали, что он боялся вторжения с моря правителя Кипра Исаака Комнина и знал, что Исаака везде примут с радостью. После коварного заточения в тюрьму матери и брата Давида Комнина император перебрался из города во дворец Мелудион, расположенный на азиатской стороне Босфора. Здесь он собрал свой совет, чтобы обсудить меры против возможного предательского сотрудничества между городской знатью и норманнскими захватчиками. Те, кто желал его краха, по его словам, не сумев добиться этого самостоятельно, призвали себе на помощь чужеземную армию. Он видел себя в окружении легионов врагов и сравнил себя с Геркулесом, сражавшимся с Гидрой: всякий раз, когда он бросал в тюрьму или казнил представителя знати, все друзья и родные жертвы немедленно становились ему враждебны. Словно оракул, он сказал членам совета, что его враги побуждают его ко злу, но они раньше его попадут в мир иной. Поняв намек, императорские советники потребовали убрать предателей с лица земли. Под руководством Стефана Агиохристофорита и других деятелей был составлен указ, который якобы исходил от советников, а не от императора. Все находившиеся в тюрьме или ссылке люди приговаривались к немедленной смерти, равно как и все их родные и друзья. Был подготовлен список приговоренных к смертной казни с указанием ее вида возле каждого имени. Андроник приказал своему сыну Мануилу исполнить этот указ, но тот отказался, сказав, что не возьмет на себя ответственность за такие убийства, не имея на то прямого приказа императора. Император положил указ, составленный советом, в свои бумаги, где он и был найден после его смерти.
И хотя этот указ так и не был опубликован, Андроник решил покончить с одним видным деятелем, имя которого, вероятно, было в списке. С лета 1184 г., когда Исаак Ангел был захвачен в Никее, он тихо жил в Константинополе. Если верить Никите Хониату, внимание Андроника снова странным образом обратилось на него. Подобно другим византийским аристократам в XII в. Андроник верил в прорицания и в этот ключевой момент своего правления пожелал узнать будущее. Он отказался участвовать в магических ритуалах, но вместо себя послал Агиохристофорита к предсказателю Сету, который раньше был советником Мануила. Духа, вызванного с помощью черной магии, спросили, кто станет преемником Андроника, и тот ответил: «ИС». Император сделал вывод, что эти буквы означают «Исавриан», то есть это Исаак Комнин Кипрский, бывший правитель Киликии и Исаврии. Андроник велел прорицателю узнать, когда его преемник займет трон. Ответ был такой: это произойдет до празднования Воздвижения Креста Господня 14 сентября. Так как сентябрь уже начался, Андроник посмеялся над таким ответом и спросил, как же киприоты смогут приплыть так быстро. Судья велума Иоанн Апотир предположил, что имеется в виду Исаак Ангел. Император сначала засмеялся от такого предположения, указав на то, насколько Ангел не способен править, но Агиохристофорит подхватил высказанную точку зрения и привел такие веские доказательства, что Андроник в конце концов согласился на «превентивные» тюремное заключение и казнь Исаака.
Вечером 11 сентября 1185 г. Стефан Агиохристофорит въехал в город, чтобы исполнить приказ императора. В сопровождении двух-трех человек он направился ко дворцу Исаака Ангела, находившемуся в юго-западной части Константинополя. Въехав во двор, они потребовали, чтобы Исаак поехал с ними. Несчастный мужчина понял, в чем состоит их поручение и
