подтвердила, что он часто управлял машиной в нетрезвом виде.
— Drive carefully, — посоветовала мне барменша на прощание.
Я ее поблагодарила.
Дальше ходить по ресторанам не было смысла, и я вернулась в офис.
Билл был счастлив:
— Прекрасно. Дело закрыто в связи со смертью подозреваемого. Что же касается других: блондинки, Глебова-младшего, — пусть они ищут клад, сколько угодно, но только чтобы без убийств на территории США. Завтра придет Клемм, расскажет, чем закончилась слежка за Аристовым.
— Мы следили за Аристовым с утра до вечера, — рассказывал на следующий день Клемм. — Он катался по Вашингтону и ни с кем в контакт не вступал.
Через неделю нас с Биллом вызвал Ред. Поблагодарил за успешно проведенное дело.
Глава шестая
26. И всё-таки
Я вышла из офиса в 9:30. В 10:15 я входила в аэропорт National. Шаттлы до Нью-Йорка вылетают оттуда каждые два часа.
В 13:30 я вышла из аэропорта Кеннеди в Нью-Йорке и через десять минут садилась в такси.
Я протянула таксисту бумажку с адресом:
— Отвезите меня по этому адресу. Там вы меня подождете минут десять — и назад.
По Нью-Йорку мы ездили почти три четверти часа, пока не остановились у дома, адрес которого я назвала.
Трехэтажный дом в один подъезд. Солидная дверь, перед ней ступеньки. На окнах решетки. Первый этаж выкрашен в белый цвет, верхние два — в синий, лестница с балкона на втором этаже ведет на балкон на третьем. Словом, обыкновенный дом.
Я вышла из машины, сделала несколько фотографий, потом вернулась в машину:
— Назад в аэропорт.
В 15:00 я садилась в самолет, а в 16:20 села в свою машину в Вашингтоне.
В 16:45 вошла в кабинет Билла.
— Смотри.
Я показала ему фотографии на моем телефоне.
— Что это? — не понял он.
— 158-я восточная улица Нью-Йорка, дом номер 413. 158413. Это то, что мы искали.
* * *
А через два дня мы с Биллом прилетели в Нью-Йорк. Наш нью-йоркский сотрудник ждал нас в машине при выходе из аэропорта.
— Ричард, — представился он.
Минут через сорок мы подъехали к дому 413.
— Дом раньше принадлежал немцу, — объяснил Ричард. — Пять лет назад он умер, наследников у него не нашли. Так что теперь им командует отделение бесхозных домов Нью-Йорка. В управлении хранились ключи от дома.
— Мы туда войдем? — спросила я.
— Сначала приедут саперы, проверят, можно ли туда войти. Они должны приехать с минуты на минуту.
И действительно, через несколько минут к дому подкатила странная двухэтажная машина, оттуда вышли три человека, одетые в комбинезоны.
Они подошли к дому. Открыли дверь и проникли вовнутрь.
Ждали мы их минут десять.
Потом они вышли. Ричард подошел к ним, они поговорили с полминуты, потом он вернулся:
— Все в порядке, можно входить. Сейчас приедут полицейские, мы войдем с ними.
— Обойдемся без прессы? — спросил Билл.
— Да, — ответил Ричард. — Сначала узнаем, что там, а потом начальство решит, что говорить прессе.
Минут через десять подъехала машина, из которой вышли четыре человека.
— Пошли, — скомандовал Ричард.
Мы поднялись по лестнице, вошли в дом. Маленький коридор и снова лестница, ведущая на верхние этажи, и дверь в комнату на первом этаже.
Мы вошли в комнату. Американцы называют такие комнаты family room: два больших старинных дивана, столик, на нем старый телевизор, несколько кресел, кадушка с искусственным фикусом.
— Сюда, — распорядился Ричард.
За портьерой оказалась еще одна дверь, а за ней — лестница в подвал. Не таинственная крутая лестница, а обыкновенная лестница с перилами.
Первым шли саперы, потом полицейские, потом Билл, замыкала процессию я. Мы вошли в темное помещение. Саперы вынули фонарики, нашли выключатель. Загорелась тусклая лампочка на потолке.
— Здесь должен быть генератор, — предположил Ричард.
Саперы начали осматривать зал и скоро нашли вход еще в одно помещение. Они проникли туда — и через пять минут загорелась огромная люстра.
Старший саперов подошел к нам:
— Там запас бензина для генератора, на неделю хватит.
Теперь можно было внимательно рассмотреть помещение.
Большая комната. В центре огромный станок, по стенам этажерки, на них рулоны бумаги. В углу еще какой-то агрегат с большой линзой.
Полицейские начали фотографировать.
— Что это за станок? — спросила я Ричарда.
— Скорее всего, это станок, который печатает деньги. А на этажерках — бумага для купюр.
Мы еще с пару минут походили по комнате, потом вернулись в машину.
Позже мы узнали, что на этом станке можно было печатать доллары и фунты стерлингов, бумага была подготовлена для американской и английской валюты. Аппарат с линзой предназначался для подготовки матрицы других валют.
Полицейское управление долго решало вопрос, что делать со станком. Сначала хотели организовать музей, потом решили перенести содержимое всей комнаты в музей полиции.
* * *
В следующую субботу я отправилась к родителям. Сидя за кофе у бассейна, мы вспоминали закончившееся дело.
— А хорошо они придумали, — восхищался отец. — В доме жил человек, который умел обращаться со станком. И те, кто знал адрес, мог прийти к нему и получить нужную сумму. Обменять драгоценности и картины на деньги непросто, сразу же возникнет вопрос, откуда они взялись, а тут деньги — и все. И не нужны склады с оружием. За деньги можно купить оружие, причем, современное, не то, что спрятано давным-давно.
— Как ты догадалась, что речь идет о Нью-Йорке! — удивлялась мама. — Все эксперты считали, что клад спрятан о Вашингтоне.
— Однажды утром я, как всегда, смотрела «Доброе утро, Америка». Речь шла о новых немецких автомашинах, и спикерина Лара Спенсер заявила: «Когда нужно выбрать город для показа новых моделей, немецкие автомобильные фирмы всегда выбирают Нью-Йорк». Вот я и подумала: «Немцы всегда выбирают Нью-Йорк». Специалисты мне потом объяснили, что по-немецки столица называется Hauptstadt, а под словом Capitale они тогда подразумевали столицу капитала, Нью-Йорк. Дальше было просто. Загадку придумали немцы, и когда я узнала, что в Германии сначала называют улицу, а потом номер дома, то подумала: если Унтер-ден-Линден 28 означает: улица Унтер-ден-Линден дом 28, то 158413 может расшифровываться как «улица 158, дом номер 413». Правда, в Нью-Йорке есть несколько 158-х улиц: West 158th Street, East 158th Street и West 158th Avenue. Я взяла карту Нью-Йорка и нашла, что дом номер 413 существует только на Восточной 158-й улице. Поэтому я дала адрес таксисту: Восточная 413, дом 158, и он меня привез.
— Ты молодец, — похвалила меня мама.
— Ты молодец, — похвалил меня отец.
А я подумала: «Вот мы ругаем наше телевидение, а иногда оно помогает».
*
