с Арсением. У меня болели левая рука и правая нога. Да так сильно, что помочь им я не мог.
– Фу, тяжеленный! – утерся Строганов. – Классно вы его приложили! – добавил он Семенычу.
– А то! – усмехнулся дежурный. – Руслан же велел задержать?
Я, потирая ушибленное плечо, благодарно кивнул Семенычу, который, оказывается, очень вовремя огрел Шустина дубинкой по голове.
– Начальник сказал, что будет через час, – сообщил он нам и пошел на свой пост.
– На, – протянул я Арсению спасенный в бою телефон.
– Давай, – довольно равнодушно кивнул он. – Взгляну, вдруг чего интересное там есть?
– В смысле? – удивился я. – Я думал, что это важное доказательство! Ты же сам говорил: нет звонков – значит, знал, что жена мертва!
– Все правильно, – кивал Строганов, просматривая контакты, сообщения и соцсети. – Только звонил он или нет, можно было и без телефона узнать. Трубка для этого совершенно не нужна!
– А что же ты к нему приставал? – возмутился я. – Дайте ваш телефон, дайте… – передразнил я Строганова.
– Вывести из себя хотел. Время сэкономить, – ответил он.
– Ну, тебе это удалось! – покачал я головой. Рука продолжала болеть. – Знал бы я, что тебе телефон не нужен…
– Прикинь, – перебил меня этот раздражитель, – я ему руку то ли вывихнул, то ли сломал, а ему хоть бы хны!
Я глубоко вздохнул. Шустин тем временем застонал и зашевелился. Он валялся на полу в камере, где вместо двери была металлическая решетка. Затем, цепляясь за прутья решетки одной рукой (вторая свисала как плеть), он поднялся на ноги и стал материть нас на все отделение.
– Вы не знаете, кто я такой! – наконец произнес он после потока ругательств. – С кем связались! АУЕ! Мокруху хотите на меня повесить? Хрен вам…
– А я уверен, что все убийства повесят на вас, – сказал Арсений, подходя к нему, но держась на некотором расстоянии. – Не только жены, но и других девчонок. Башкой-то подумайте! – предложил он ему. – У вас, кстати, дома жарко? – неожиданно поинтересовался он. – Мы видели, как ваша жена в тапках выскочила за вами на улицу, причем носков на ней тогда не было. Значит, в доме тепло. – Арсений подошел еще чуть ближе. – Вы ее убили… может быть, и не специально, а так вышло… а когда стали одевать – напялили на голые ноги сапоги. А главное – наоборот! Левый сапог – на правую ногу, а правый – на левую. Торопились, наверно? Со мной тоже так бывает. – Строганов сочувственно кивнул и сделал еще один шаг к решетке. – Если бы она сама одевалась, то наверняка бы позаботилась и о носках. Потом машина. Она ведь важная вещь для вас, правда? Вы о ней позаботились в лесу: аккуратно припарковали, окна закрыли, двери тоже – чтобы никто не залез. Но это ерунда! Самое главное – я знаю, почему вы жену лицом вниз положили! – Строганов, гипнотизируя убийцу, подошел вплотную к решетке. Тот смотрел на него не мигая. – Чтобы она на вас мертвая… случайно… не взглянула!
– Убью! – прохрипел задержанный, но почему-то не попытался схватить Арсения.
Мы не стали дожидаться Руслана, потому что торопились в школу. Мне, честно говоря, было совсем не до встреч с учащимися. Но Строганов потащил меня чуть ли не силой.
– Доктор! Во-первых, ты обещал! – наезжал на меня Арсений. – И не мне, а школьникам! Во-вторых, чего нам торчать в отделении? Руслан и без меня справится – убийца в камере!
– А ты уверен?.. – начал было я.
– Конечно! Он прибил свою жену. Знаешь, что меня больше всего в нем поразило? Нечувствительность!
– Да что ты? – усмехнулся я.
– Ну! Я ему руку ломаю, а он боли почти не чувствует! – по Арсению было заметно, что это произвело на него впечатление.
– А когда он жену убивал? Что чувствовал? – поинтересовался я.
– Вот! – поднял он вверх указательный палец. – Когда убивал живую, может, и не чувствовал ни страха, ни боли. Но мертвую – испугался! Бросил лицом вниз…
– Может, совесть проснулась? – сделал я предположение, правда, сам в него не очень веря.
Арсений некоторое время размышлял.
– Нет, – резко покачал он головой, так, что шляпа чуть не слетела. – Это не совесть! Это боязнь всего мистического! Знаешь, как бы я на месте Руслана заставил его расколоться? Я бы переодел какую-нибудь женщину в одежду его жены и ночью запустил ее к нему в камеру!
– Он бы и ее придушил, – вздохнул я. – А как думаешь? Это же не наш «душитель»?
– Нет, конечно! – уверенно ответил Строганов. – Он обыкновенный психопат. Взрывной. Хотя Руслан, скорее всего, будет проверять, не он ли серийный убийца… О, Вася приехал!
Наш шофер съездил на заправку и вернулся.
– А я что-то не заметил, что сапоги были наоборот одеты, – сказал я Арсению, перед тем как сесть в машину.
– Разумеется, ты не заметил! – несколько язвительно ответил он. – Потому что они были одеты как надо!
Мы поехали в школу.
– Говорят, что на Шустина хотят все убийства повесить? – поинтересовался наш водитель. Мы с Арсением переглянулись. Сарафанное радио! Или, как говорят в Австралии, лесной телеграф.
Суббота, 11:30
Всю дорогу мы проехали молча. На меня произвело гнетущее впечатление убийство женщины. И несмотря на то что я видел сотни мертвых тел, труп задушенной жертвы стоял у меня перед глазами, стоило лишь их прикрыть.
Я вновь стал размышлять о ее сыне, о том, что его ждет… И о том, что нашла эта несчастная в Шустине?..
Видимо, и на Строганова подействовало преступление, произошедшее практически на наших глазах. Он даже не смотрел в телефон, а уставился в одну точку, а потом и вовсе закрыл глаза.
– Школа! – оповестил нас Василий.
Темнинская школа представляла собой длинное двухэтажное кирпичное здание, покрашенное в ярко-розовый цвет, с одинаковыми белыми стеклопакетами, с широкой лестницей и новыми дверями под крышей-козырьком – словом, было видно, что ремонтировали ее совсем недавно. А перед зданием росло множество молодых деревьев, аккуратно посаженных год или два назад. Школа во Тьме выглядела ничуть не хуже любой городской.
Но вслед за восхищением на меня напала паника – что мне сейчас говорить школьникам? Я мрачно взглянул на молчавшего Арсения.
– Доктор, у тебя на телефоне жена на какую букву записана? – вдруг поинтересовался он. – На Жэ?
– Почему на Жэ? – Я от странности и неожиданности вопроса забыл про свои страхи.
– Ну, потому что жена на букву Жэ, – пояснил он, злясь на мое непонимание.
– Нет, – помотал я головой. – На Эл.
– Понятно, – пробурчал он. – Я так и думал.
И он стал вылезать из машины.
– А при чем тут?..
– При том, что ты, когда в телефоне Шустина смотрел звонки от его жены, – недовольно пояснил Строганов, – то мог и не понять, что звонок был от жены, сечешь?
– А, понял! – дошло до меня опасение Арсения. – Не волнуйся, я смотрел звонки от Нины, – и, видя изумленный взгляд моего босса, добавил: – Ну, ты же мне давал читать заявление Шустина? А там сказано, что
