менее, судя по проникающим сквозь дверь розовым духовным нитям, враг никуда не уходил. Выждав немного, он подумал, что противник, вероятнее всего, хоть и не видел нитей, исходящих от него, однако мог прочувствовать их при столкновении со своей душой. Взяв меч, Касьян собирался резко вскочить с кровати и броситься на врага, но так же быстро передумал.
Лука встал с пола раньше, ловко выпутавшись из простыни и слегка подкашиваясь, словно спросонья, отправился к двери. Касьян понял, что враг был очередным менталистом, просто его заклинания действовали иначе, нежели у первого, достигая Луку слишком быстро для того, чтобы он мог углядеть. Правда и контроль за жертвой в таком случае был куда слабее.
Для самой же жертвы всё произошло иначе. Лука, напрочь поддавшись панике, уже был готов смириться со своей участью, как неожиданно тьма разошлась. Словно всё это время он просидел в чёрном воздушном шарике, который кто-то лопнул иголкой. Он сразу же открыл глаза, и перед ним открылась довольно-таки привычная картина.
Отходя от кошмара, Лука ещё некоторое время провалялся на полу, приводя мысли в порядок. События быстро сложились в общую картину, и парень понял, что из-за приснившегося начал ворочаться во сне, отчего и упал с кровати, а столкновение с полом пробудило его, развеяв тот ужас.
Приснившееся быстро улетучивалось из мозга, и спустя пару секунд Лука уже ничего не мог вспомнить из кошмара. Но он и не особо-то переживал об этом. Подобный расклад даже радовал, ибо юноша помнил, что увиденный ужас был будто взаправду.
В приподнятом настроении Лука встал с пола, обратив внимание на своё голое тело:
«А почему я… сейчас такая жара, что спать нагишом весьма удобно…»
Услышав дверной звонок, Лука сразу же отправился к входной двери. Он так быстро оказался подле неё, что даже не заметил, как проскочил всё расстояние, но и не обратил на это внимание. Посмотрев в глазок, Лука увидел свою мать.
«Как она меня нашла? мама вернулась с работы…»
Парень на это не обратил внимания, но когда он отстранился от глазка, дверь перед ним уже выглядела иначе. По его мнению, всё было правильно, ведь это квартира, где они жили с матерью, а не та, в которую он съехал повзрослев. Да он нигде больше и не жил, ему ведь всего семнадцать лет, и никуда сбежать он не может.
«Не могу…»
Когда Луку посетила такая мысль, на мгновение картинка перед ним изменилась, и стали проявляться образы того, как он хоронит свою мать. Но всё это развеялось так же быстро, как и появилось. Дверной звонок начал звенеть интенсивнее, отчего у юноши разболелась голова, и он ускорил темп. Но всё же на его лице мимолётно проскочила улыбка, подкреплённая мыслью:
«Мечты…»
Потянувшись к замку под ручкой, но так там ничего и не найдя, Лука вспомнил, что вообще-то у них на двери была щеколда. С громким скрипом парень открыл дверь и всё наваждение как рукой сняло.
В ночи перед ним предстала писанная красавица, причём совершенно голая. Она стояла в игривой позе, способная одним своим видом свести любого мужчину с ума. Всё в ней казалось безупречным, а если бы девушка заговорила, то сладострастный голосок заставил бы влюбиться в своего обладателя даже слепого.
Лука не видел, так как не пересёк порога дома, но слева от неё валялся первый незваный гость. Им оказался тощий серокожий мужчина, который лежал свернувшись калачиком и тихонько похныкивал, весь дрожа от страха и стараясь производить как можно меньше шума.
Самой броской особенностью мужчины была растущая из затылка волчья голова, шерсть которой доходила тому до самого лба, имитируя короткие пепельно-серые волосы. Пара ушей у них была одна на двоих, будучи от животного. Волчья голова внешне выглядела совсем печально, получив основную порцию побоев, и в данный момент находилась в отключке.
Но мощная волна страха, пришедшая откуда-то сбоку, словно хорошая пощёчина, вернула морду в чувства, напитав и придал сил. Но та так же быстро и закончилась. Понимая, что этой энергии слишком мало для чего-то серьёзного, волчья голова решила поступить обдуманно.
Конечности мужчины бесшумно и легко, словно предназначенные для этого, вывернулись в обратную сторону, и вскочив на четвереньки, он мигом убежал куда-то в тёмный переулок, явно не намереваясь здесь задерживаться.
Касьян всё это время лишь молча сидел и наблюдал за происходящим. Он видел, как Лука, поприжимавшись щекой к двери и покрутив пустоту под ручкой, всё же открыл дверь незваной гостье, однако вместо пышущей молодостью красавицы перед ним предстала уродливая старуха. Тут Касьяну и гадать не пришлось, дабы понять, что они с Лукой видели совершенно разные вещи.
Бледная ссохшаяся кожа, обвисшие мышцы и груди, впалые глаза и жиденькие седые волосы. Касьяну даже стало жаль парня за то, какую ошибку тот мог совершить по незнанию. Он собирался действовать, но очередной поступок Луки заставил его остаться на месте.
Прелестным голосом для подростка, прорезавшим Касьяну уши, старуха заговорила:
— Пойдём со мной, — поманила она своим костлявым пальцем.
Оцепенев от шока, Лука так и стоял неподвижно, глядя на красавицу перед ним, но приятный голос девушки смог ненадолго привести юношу в чувства. Лука быстро захлопнул дверь, успев закрыть ту на щеколду, прежде чем упал в обморок, громко рухнув на пол.
У Касьяна челюсть отвисла. Он никак не ожидал от парнишки такой мощной защитной реакции на ментальный контроль. Касьян предположил, что Лука каким-то образом смог избавиться от наваждения, узрев истинное обличье старухи, отчего перепугался и потерял сознание.
«Какой же он впечатлительный».
Усмехнувшись про себя, но никак не подав вида, Касьян вытащил обломок меча из ножен, осторожно встав с кровати. Основываясь на выводах наблюдения, он примерно представлял, с кем столкнулся, а значит, и как стоит действовать.
Старуха же и сама осталась изрядно удивлённой, когда мальчишка захлопнул дверь прямо у неё перед носом. Но увидав его однажды, она больше не могла так просто сдаться и уйти. Старуха так и стояла на месте не шелохнувшись, но на её лице постепенно начинало проявляться безумие. Образ Луки так и проносился перед взором, сводя женщину сума.
Уже напрочь ни о чём другом не думая, она собиралась постучаться, но звук открывающейся щеколды заставил онеметь от счастья, а последовавший за этим голос Касьяна так и вовсе не оставил шансов на здравое мышление:
— Прости, сейчас выйду.
Ей не удалось услышать голос Луки, а подумать, что после такого громкого падения парень
