— Элли, прошу простить, что нам пришлось приехать раньше. Видите ли, Линда… Я говорила, что она проведет с нами уик-энд, так вот, как только она приехала, я сразу же заметила, что-то неладное. Она вся покрылась красными пятнами. Я отвезла ее к Дэвиду, и он почти уверен, что это ветрянка. Вот я и решила не рисковать, и поскорее увезти Чарли домой. Надеюсь, что еще не поздно.
— Бедная Линда. — Элли медленно поднялась. — И конечно, вы правильно сделали, что вернулись домой. Ветрянка нам совсем не нужна. — Она повернулась к дочери. — Ты ведь не хочешь лежать в постели целую неделю, правда, Чарли?
— Нет, — Чарли замотала головой, — не хочу пропустить каникулы. — И затем с улыбкой, которая была очаровательна несмотря на отсутствие двух передних зубов, взглянула на Бена. — Ты кто? Наверное, друг мамы?
Молчание длилось секунду, варианты ответа вертелись у Элли в голове, но единственный, который прозвучал бы наиболее убедительно, она не могла произнести. Это твой отец, Чарли. Его зовут Бен Конгрив, все эти годы он ничего не знал о нас и… не желал знать. Какой был бы замечательный способ свести старые счеты!
6
Элли улыбнулась со всем спокойствием, на какое только была способна, и, надеясь, что голос не дрожит, решительно сказала:
— Это Бен Конгрив, он приехал из Соединенных Штатов. Бен, это моя дочь Чарли, о которой вы уже слышали, и Венди… — она повернулась, — …не стой в дверях. Венди Каммингс, которая стала моей правой рукой с тех пор, как появилась Чарли. Она присматривает за домом, готовит и, самое главное, заботится о Чарли, когда я в отъезде. И когда бы мне ни понадобилось… — На языке Элли уже вертелось слово «отвалить», но из-за дочери она сдержалась, однако по взгляду Бена поняла, что тот угадал ее мысль, — …понадобилось воспользоваться ее услугами, она меня никогда не подводила. Не знаю, что бы я без нее делала.
Венди вспыхнула, когда Бен пожал ей руку, и торопливо стала объяснять, что визит ее племянницы, совпадавший с короткими каникулами Чарли, расстроился. И поездка к морю на пикник в компании других девочек теперь не состоится.
— Это такое разочарование для девочек, но позднее мы наверстаем упущенное. А теперь мне пора домой, Элли. До свидания, Чарли, мы что-нибудь придумаем. Очень приятно было с вами познакомиться, мистер Конгрив.
С этими словами Венди вышла, и вскоре послышался шум отъезжающего автомобиля.
— Итак, Чарли, — Бен присел на корточки, так что его глаза оказались на одном уровне с личиком девочки, — маленькие каникулы? И что это значит?
— Это значит, что школа будет закрыта целую неделю, а мне нечем заняться.
Она жалобно вздохнула, что заставило ее мать укоризненно нахмуриться.
— Подъезжая утром к вашему дому, я видел на лужайке пони. Он твой?
— Да, это Флосси, только это она.
— А как насчет того, чтобы познакомить меня с ней? Конечно, если твоя мама позволит. Я просто обожаю лошадей.
Он обернулся и решил не обращать внимания на насмешливо приподнятые брови Элли.
— Мама не возражает. Пойдем.
Чарли схватила его за руку и потащила к двери.
— Можно, Элли?
Она поджала губы, беспомощно махнула рукой и отвернулась, чтобы скрыть выражение растерянности на своем лице. Но когда они ушли, Элли наблюдала через окно, как две фигуры, маленькая и большая, спускаются вниз по дороге. Чарли засунула руки в карманы брюк, оба были явно увлечены беседой. Элли даже не сделала попытки подавить вырвавшиеся у нее всхлипывания.
Прошло несколько минут, прежде чем она овладела собой. Она поднялась по лестнице, ополоснула лицо холодной водой, потом решительно спустилась в кухню и начала выдвигать один за другим ящики буфета и наводить в них порядок. Элли знала — только работа может спасти ее от назойливых мыслей.
Пару часов спустя Бен Конгрив сидел в «Красном Быке» за воскресным ланчем с Элли и ее дочерью. Он испытывал удовольствие от искреннего восхищения Чарли, с которым та разглядывала огромную порцию украшенного фруктами мороженого в таком высоком стакане, что едва могла взглянуть поверх него.
Элли удивлялась тому, как легко и доверчиво дочь общается с новым знакомым. Чарли кокетливо наклоняла головку, отводила взгляд и решительно стискивала губы, стараясь не рассмеяться, когда Бен поддразнивал ее. Элли было тяжело видеть в дочери все те женские черты, которые она долгие годы подавляла в себе и которыми когда-то так упивался Бен. Он просто дьявол и всегда им был, ей нужно быть настороже под насмешливым взглядом его искушающих глаз.
Но в то же время в ней зрела новая боль. Впервые за долгие годы она отчетливо поняла, что ее дочь может быть лишена мужского влияния, а она по своему опыту знала, как это необходимо. Отец… Она помнила свою растерянность, свой стыд, когда была вынуждена открыть родителям правду о беременности. И тогда именно отец первым протянул ей руку помощи. Забыть это она не в силах. Элли глубоко вздохнула, погрузившись в воспоминания, и только тут услышала, как дочь настойчиво обращается к ней.
— Мама, где ты витаешь? — обиженно надув губы, произнесла девочка.
— Прости, я задумалась.
Элли умышленно избегала взгляда сидящего напротив мужчины.
— Я рассказывала Бену, — девочка взмахнула длинными ресницами, — что моя бабушка живет в Австралии, и мы летали на самолете навестить ее.
По непонятной причине щеки Элли залились ярким румянцем. Она припомнила номер телефона в Сиднее, и долгое, безнадежное ожидание звонка Бена Конгрива, которого все не было.
— Все правильно, дорогая. Ты ведь тогда в первый раз увидела свою бабушку. — Элли подобрала изящной вилочкой ломтик апельсинового желе и, сделав над собой усилие, улыбнулась дочери.
— Мне было тогда четыре года, и бабушка расплакалась, когда мы приехали. Потому что дедушка к тому времени уже умер.
— Да, — спокойно сказал Бен, — от этого можно заплакать. Всегда печально, когда кто-нибудь умирает.
— Нам было очень грустно. Мама тоже плакала.
Конечно, плакала, подумала Элли, а как же иначе? Ведь она причинила родителям столько горя.
Когда Чарли снова занялась мороженым, голос Бена, мягкий, глубокий, задумчивый привлек внимание Элли.
— Ваши родители живут в Австралии? Я готов был поклясться, что вы англичанка.
— Я и есть англичанка. — С деланным спокойствием она смотрела на него, подбирая ключ к разгадке выражения его лица. — Когда мы переехали в Австралию, я была подростком. У моей мамы рассеянный склероз, и местный климат ей больше подходил, поэтому родители решили обосноваться там.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
