пугания.
(Варюше.) Ты на меня не серчай.
Варюша. А я и не сержусь. Нисколько. Мне за дедушку страшно.
Страходер (Нюрке). Тебе, рыжая, не только надо прощения просить. Тебе Варюшу еще и благодарить надо. Она тебя, не глядя на твою дурость, в обиду не давала. За тебя вступилась. Она подружка настоящая. А ты, выходит, кто? Пустельга!
Нюрка (крепко держится за Варюшу). Я и сама знаю.
Леденцов. Все обошлось – и ладно! (Девушке.) Да вы садитесь, гражданочка! (Пододвигает табурет, смахивает с него пыль.) Видно, тоже устали.
Девушка. Мы по медвежьим следам опрометью бежали.
Леденцов. Слышал я про вас от людей, да не знаю, как вас величать?
Девушка. Я – Весна. Я каждый год тут бываю, Анисья (всплескивает руками). А я-то гляжу, будто что-то знакомое. Глаза у тебя синие-синие, будто наши небеса по весне. И косы золотые, как солнышко. И вся ты такая легкая, светлая, и голос у тебя, милая, звенит, как ключ весенний. (Подпершись, любуется девушкой.) Да-а… А я свою красоту давно растеряла. Я красивая была, врать не буду. Вот вроде тебя.
Леденцов (насыпает на блюдце конфеты, ставит перед девушкой). Угощайтесь! Такая гостья – дорогая. Сделайте уважение.
Девушка. Спасибо. Надо идти. Проведать деда Никиту. А потом по полям, по лесам, по лугам, У меня дела сейчас много.
Леденцов. Желаю удачи. Вы к нам заглядывайте почаще.
Девушка (улыбается). Да уж раз в год. Больше нельзя.
Варюша. Пойдем скорее. А то за деда мне боязно.
Девушка. Пойдем, милая.
Нюрка. А меня возьмете?
Паня. И меня!
Девушка. Идемте.
Нюрка. Я озоровать больше не буду. Я деду сахару понесу. И чаю. Он любит.
Леденцов (отсыпает в кулек сахар). Вот так бы давно!
Страходер (девушке). Я тебя провожу. Разрешишь, государыня?
Девушка. Хорошо.
Страходер (Леденцову). Нюрка мое ведерко берестяное унесла. А я без него как без рук.
Нюрка. Я его на дороге кинула. Я его вам найду, дедушка.
Страходер. Пока найдешь, что я буду делать?
Леденцов. Да бери любое. Ведер много.
Страходер. Они жестяные. Гремят. Я их терпеть не могу, эти ведра. Мне бы берестяное.
Леденцов. Такого товара не держим.
Страходер. Ну ладно, давай. Покамест берестяное найдется.
Леденцов (насыпает в ведро жамок и орехов, подает Страходеру). От меня. В благодарность. За то, что Нюрку мою проучил.
Страходер (кланяется). А мы вас обратно благодарим, Кузьма Леонтьич.
Леденцов (кланяется). Не стоит вашей благодарности. Я для вас всей душой.
Страходер (кланяется). И мы к вам с полным расположением.
Леденцов (кланяется). Захаживайте, не забывайте, мы вам завсегда рады будем.
Страходер (кланяется). Беспременно как-нибудь забегу. На огонек. Покурить.
Леденцов (кланяется). Чайку попить с баранками. Я для хорошего человека ничего не жалею.
Страходер (кланяется). И я остатнюю шкуру доброму человеку отдать готов. Премного вами доволен.
Девушка. Да будет вам кланяться. Идти пора, Михайло Власьевич.
Все низко кланяются девушке. Девушка, Варюша, Нюрка и Паня уходят. Страходер пятится к двери, кланяется, мотает головой.
Страходер. Нижайшее вам почтение. Не взыщите за беспокойство.
Все (кланяются). И вам также! Чем богаты, тем и рады!
Картина шестая
Изба Никиты. Оконца завешены. Полумрак. Только слабо светятся распустившиеся в жестяных банках цветы. Никита, укрытый тулупом, лежит на лавке. Кутыркин топит печку.
Кутыркин. Окончательно помирает старик. Все ему холодно. Окна велел завесить. И печь затопить. А она дымит, в лесу ветер сырой, теплый. Весна!
Никита (вполголоса). Варь? А Варь?
Кутыркин. Нету ее. Еще не воротилась. Это я, дед, виноват. Придумал про колечко.
Никита (едва слышно). Известно, ребенок.
Кутыркин. Девчоночка доверчивая. Побежала в лес, чтобы перстенек найти и принесть. Снег-то сошел. (Замолкает.) Что-то долго они его ищут.
Никита. Будь другом… Там вот… на стенке, за портретом генерала Кутузова… ключик висит. От сундука. Возьми его, отомкни сундук…
Кутыркин (осторожно снимает портрет Кутузова). Хоро-ош полководец! Фельдмаршал! (Снимает со стены ключ, вешает портрет на место.) Смекалистый, видать, был старик, даром что с виду простой. (Открывает со звоном сундук.) Чего доставать?
Никита. Там егорьевский крест лежит. Мне был ладен за Порт-Артур. Самим генералом Кондратенко. И свечечка еще там восковая. Достань.
Кутыркин (бережно достает георгиевский крест). Солдатский Георгий. Да ты, видать, был герой.
Никита. Был, да сплыл. Крест этот ты мне на грудь приколи. Пущай со мной в могилу пойдет.
Кутыркин. А свечка зачем?
Никита. В ногах у меня засвети.
Кутыркин. Да ты что! Вправду помирать приготовился? Георгиевский кавалер, а перед смертью сдаешься.
Никита. Силы у меня нет сейчас с тобой спорить. Раз есть у человека последнее желание, ты, сапер, должен его исполнять. По воинской дисциплине.
Кутыркин. Это, конечно, так. Каждый умирает по своему усмотрению. (Прикалывает георгиевский крест к груди Никиты, прилепляет у него в ногах на скамье свечку и зажигает ее.)
Никита (тихо зовет). Варь?.. А Варь? Что ж это ты, бедовая какая! Деда кинула в последний час.
Кутыркин. Ты не тревожься. Варюшу я к себе возьму, выведу в люди. Это дело решенное. Так что ты помирай совершенно спокойно.
Никита. Спасибо, сапер.
Кутыркин. Не стоит благодарности.
Никита складывает на груди руки, закрывает глаза, затихает.
Эх, дела! Весна обещалась его вылечить, да, знать, забыла. Не идет. (Замолкает. Трещит огонек свечи.) Дед!.. А дед!
Никита молчит.
Ты бы откликнулся. Неужто уже успокоился? (Подходит к Никите, медленно снимает фуражку.) Так и есть! Помер герой Порт-Артура. Помер старик, да будет ему вечная трудовая слава. И память.
За стеной голоса, но Кутыркин, очевидно, их не слышит. Голоса приближаются. В избу вбегает Варюша. Останавливается, смотрит на Никиту, вскрикивает, бросается к нему, обнимает его голову, плачет.
За Варюшей быстро входит девушка, а за ней, стараясь не шуметь, – Нюрка, Паня и Страходер. Страходер взмахивает лапами, валится на колени и кланяется до полу Никите. Все молчат.
Варюша подымается, судорожно вертит колечко на среднем пальце, с надеждой смотрит на Никиту, но он лежит все так же неподвижно. Варюша бросается к девушке, прижимается к ней. Та ласково гладит ее по волосам.
Нюрка (шепотом). Отказало колечко. Испортилось. Не берет.
Паня (тихо). Замолчи, дуреха!
Варюша. Опоздали мы! Опоздали! (Срывает колечко и бросает его на пол.)
Нюрка быстро подхватывает колечко и прячет за пазуху.
Девушка. Погоди! (Подходит к Никите, прижимается щекой к его губам, слушает.)
Все смотрят на нее. Неожиданно девушка улыбается, оборачивается и гасит свечу в ногах у Никиты.
Кутыркин. Неужто живой? Девушка. Чуть дышит. Отворите все окна. И дверь. Поскорей!
Все бросаются к окнам, отодвигают занавески, распахивают окна, открывают дверь наружу. Только Страходер все лежит, уткнувшись головой в пол.
Нюрка (толкает его). Вставай! Ишь разлегся! Дед еще живой, не помер.
Страходер медленно подымается.
Девушка. Надо бы воздухом весенним и теплом всю избу продуть. Насквозь.
Страходер. Может,
