Он чувствовал себя сильным и могущественным, великодушным и просто добрым. От своей матери, школьной технички-уборщицы, он унаследовал искреннюю нежность к бухгалтерам, потому что для нее эта должность всегда была пределом желаний, которого она так и не достигла, не сумев по деревенской малограмотности выучиться даже на счетовода.
А потом, с первого по-осеннему прохладного утра, все завертелось как по писаному. Дедки из погорелого цирка, соскучившиеся по шелесту купюр, заработали головами, и дело понеслось вперед — Юрасик только успевал подписывать счета на оборудование, материалы и заказ костюмов. Андрей, изредка появлявшийся у него на участке, чтобы подгонять строителей и краснодеревщиков, вплотную занялся освоением фокуснической работы. Старик Соседов быстро и надежно пошел на поправку, осмыслился до приемлемых для работы пределов, хоть и был по-прежнему вздорен. Он начал помогать Андрею, почему-то даже ни разу не вспомнив Юрасика, которому, собственно, и оставил свои загвоздистые игрушки.
Никак не решался вопрос помещения для «Новой русской цирковой антрепризы» — так в конечном итоге назвал свою «дочку» Юрасик. Народ хотел, чтобы он включил в название свою фамилию, но Юрасик отказался — зачем особенно светиться?
Чтобы хоть когда-то окупить это предприятие, по своей многомесячной оголодалости поглощавшее жуткое количество денег, надо было сделать его круглогодичным и стационарным. А вот как перевезти огромный, размером в авиационный, ангар на новое место, на достижимое для публики расстояние — вот это стало для Юрасика настоящим кошмаром. И место он вроде нашел, и в мэрию своему человечку насчет выгодной аренды участка уду закинул, а вот с перевозкой…
Юрасик вышел на одну крупную фирму и получил от нее примерную смету на демонтаж и транспортировку ангара. Цена оказалась неприемлемой, даже когда он прикинул, что за хороший ужин в хорошем клубе повелитель громил-«Катерпиллеров» скинет ему процентов двадцать.
Юрасик гнусно мучился, ворочаясь в своей девичьей постельке, когда уже на подходе неглубокого, зыбкого сна у него в мозгу мелькнула сказочной огневушкой-поскакушкой спасительная идея. Юрасик тотчас сел и, не обращая внимания на струйки холодного воздуха, побежавшие под майку, тщательно додумал мысль до конца. Конечно! Как он сразу не догадался?!
Ежась от холода неотапливаемого еще октябрьского дома, он прошел по коридору в комнатку, где лежали дедовы коробки. Едва открыв дверь и щелкнув выключателем, Юрасик с досадой вспомнил, что почти все штучки Андрюшка перевез в Бибирево, где и стряпал свой ошеломительный номер под контролем старика Соседова.
«Позвонить разве? А, черт, поздно, некультурно…»
Мысленно вспомнив еще и блин, Юрасик пошел назад в спаленку, довольный, однако, что нашел решение. Эта коротенькая прогулка его как-то успокоила, тепло не успевшей остыть постели ласково приняло обратно.
«Я самый умный и деловой, у меня все получится», — лениво просигналило нечто в его часть за частью отключавшемся мозгу, свернулось там уютным калачиком и заснуло вместе с ним, довольным и счастливым.
Днем на работе, расшвыряв неотложные дела по сотрудникам, Юрасик набрал сотовый Андрея:
— Привет, Андрюх, Краснов беспокоит.
— Да, Юрьпетрович, — с готовностью ответил ученик чародея.
— Ты где сейчас обретаешься?
— Я от Георгия Георгиевича возвращаюсь.
— Не заедешь на фирму?
— Как скажете.
Уже во время разговора у Юрасика мелькнула мысль, не слушают ли его те ребята с Лубянки. Внимания на себе особого он не ощущал, решив, что от него отвязались. Но вдруг что-то щелкнуло у Юрасика в голове, и он решил поговорить с Андреем на вольном воздухе или в какой-либо уверенно безжучковой зоне.
Художник появился минут через сорок, выдравшись, как он сказал, с мясом из жуткой пробки в центре.
— Обедал? — без обиняков спросил Юрасик, пожимая ему руку.
— Э-э, нет…
— Оставь тачку, поедим тут неподалеку, а потом подъедем в одно место. Ты свободен, нет?
— Для вас свободен.
Они ели в небольшом ресторанчике, и Юрасик излагал Андрею свой хитроумный план.
— С помещением, точнее, с его переносом у нас все еще не решено, и я вот надумал… Где эта палка-исчезалка стеклянная?
— У Соседовых, — ответил еще неврубившийся художник.
Юрасик отодвинул тарелку, и ее моментально убрал возникший из ниоткуда официант.
— Щас докушаем, — сказал, чтобы протянуть время, пока официант ставил перед ним второе, — а потом поедем за палкой.
— А зачем?
— По дороге объясню. Главное — она цела? Действует?
— Да… Мне Георгий Георгиевич многое прояснил в ее работе.
«Хорошо, что по телефону говорить не стал! А то действительно…»
— Во-во, а ты прояснишь мне. Я возьму ее на пару дней. Не возражаешь?
— Нет… Как я могу возражать? А что вы задумали, Юрьпетрович?
— Интересно? — чванливо ответил Юрасик.
— Как же не интересно… Эти ветераны шапито в таком восторге от вашей идеи сделать открытое начало представления и сквозное действие «красной нитью»!.. Вы б поделились с бедным художником, а? Я ж член команды…
«Всем что-то от Краснова надо, со всеми делиться должен, — спесиво пробормотал про себя Юрасик. — Разве сказать ему? Он ведь с этой палкой дольше упражнялся».
— Ты в натуре тот ангар, что я под помещение планирую, видел?
— Не, только слышал, что большой очень.
— Во-о-от… А деньги, что на его демонтаж, транспортировку и монтаж на новом месте требуются, — я тебе даже сказать не могу. «Боинг» можно купить новый, прямо с конвейера.
Эта мысль — иметь ангар с собственным «боингом» — Юрасика развеселила, и он подобрел.
— Ну, я и решил — может, его этой палкой двинуть? — продолжил Юрасик. — Хватит ей мощности-то?
Челюсть у художника отвисла, он только и смог прохрипеть:
— Г-г-гениально!.. Супер!
— Да вот и хочу сегодня попробовать. Сейчас шесть, уже темно, народ, что там крутится, уберется по домам, я и погляжу, как эта елка-моталка по крупной дичи работает.
— Я поеду с вами! Но послушайте, Юрьпетрович, это же небезопасно! Мы ведь не знаем до конца, как эта штука действует! Разве вы не помните… тогда, в ресторане.
— Да я ж не себя собираюсь ею колотить, а объект.
— Все равно! Мало ли что может произойти от перемещения такой массы! С вами может что-то случиться!
«А он ведь прав… Мало ли что эта хреновника выкинет! Да и ангар надо ему показать».
— Ладно. Поедем. Уговорил.
Через пару часов они мчались на окраину Москвы. Пакет с волшебной палочкой лежал у Андрея на коленях, а он сам, отрешенно глядя вперед, бормотал вполголоса: «Ну просто гениально… использовать для телепортации, да…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
