В темноте дорога казалась длиннее. Деревья смыкались у меня над головой, и просветы в листве, отражаясь в лужах, смахивали на волшебную сеть, протянувшуюся от ворот к дому. Подойдя к дверям, я остановился и прислушался: никого и ничего. В лунном свете чернела открытая дверь в покои овцы.
На дверной ручке и в самом деле запеклась кровь. Я вспомнил про Энгьюина и попробовал протереть ее рукавом, но она уже засохла. Свет в комнате был выключен, так что мне пришлось шарить по стене в поисках выключателя. Первое, что я увидел, когда свет зажегся, была моя собственная рука - вся в крови, а ведь я почти ни к чему не притрагивался. Я отвел взгляд от руки и чуть не опрокинул кресло, отпрянув от тела - оно оказалось прямо у меня под ногами.
Кто-то изрядно постарался, разделывая бедную овечку Кто-то просто вывернул ее наизнанку Она лежала на пропитанном кровью ковре, а отдельные части ее тела валялись по всей комнате. Тошнотворный, тяжелый запах свидетельствовал, что ей вскрыли даже кишечник. Моя рука инстинктивно дернулась ко лбу прежде, чем я подумал о крови на ней, и я измазал себе бровь. Я выпрямился, чтобы прислониться к чему-нибудь, и стукнулся затылком о потолок.
Я заставил себя еще раз посмотреть на тело в поисках каких-либо еще особенностей убийства, но никак не мог сконцентрироваться. Взгляд мой против воли все возвращался к дыре в овечьем теле, в глубине которой виднелось искромсанное черно-красное сердце. Какие уж тут особенности - я выключил свет и вышел на улицу.
Я поднялся на парадное крыльцо, но дверь оказалась заперта. С неожиданным для меня самого облегчением я сунул руки в карманы и побежал обратно к шоссе. Я добрался до машины так никем и не замеченный и поехал в Беркли.
Должно быть, я плохо следил за тем, куда еду, поскольку на Алькатраз-авеню нарвался на патруль. Прежде чем я сообразил, что происходит, инквизиторы отсекли движение в целом квартале. Мою машину залил ослепительный свет прожекторов. Где-то по соседству голосили перепуганные собаки.
В окошко моей машины постучали. Я поспешно вытер лоб ладонью и опустил стекло. У машины стояли два инквизитора в касках с фонариками и дубинками. Тот, что стоял ближе, наклонился к окну и сказал:
- Предъяви карточку и рабочую лицензию.
Я порылся в кармане и молча протянул ему то и другое; Инквизитор передал их второму и снова наклонился. Я вжался в сиденье, но все равно он оставался слишком близко.
- Куда едешь?
- Домой, - ответил я.
- Откуда?
- Так, катался...
- Это частная ищейка, - сообщил второй. - Конрад Меткалф.
- Катался, говоришь? На работе?
Должно быть, я дрожал. Образ изрубленной овцы все стоял у меня перед глазами, и на какое-то мгновение мне показалось, что они все знают и что патруль выслан специально за мной.
- Так, ерунда, - ответил я.
- Сорок пять единиц, - сообщил второй. - Негусто.
- Именно это я говорил тому парню, что отпустил меня так.
- Что ты такого сделал?
- Ничего.
- Если мы запросим Отдел, что они нам расскажут про тебя?
- Попробуйте - узнаете.
- Вот и попробую, - обиделся первый инквизитор. - Поворачивай к обочине и глуши мотор.
Я повиновался и стал ждать, пока он запросит мое досье. Ребята досматривали машины вполне профессионально, у некоторых даже багажники потрошили. Похоже, часть кармы уходила с карточек на их декодеры, поскольку, возвращая их владельцам, они укоризненно качали головами. У одной машины они сгрудились и обыскали водителя, ярко одетого брюнета. Рутинная процедура. В свое время мне приходилось видеть и хуже.
Немного погодя "мои" инквизиторы вернулись к моей машине и отдали мне карточку и лицензию. Первый загадочно улыбался.
- Твое досье изъято для изучения, - сообщил он. - В архиве его нет.
- Что это значит?
- Тебе повезло, парень. Приятно было познакомиться. Езжай.
- Нет в архиве?
- Сказано тебе: езжай!
Они отодвинули рогатку, и я уехал.
14
Поднимаясь в лифте на свой этаж, я терзался мрачными предчувствиями, но в офисе все оказалось до неправдоподобия по-прежнему. Энгьюин спал на диване, где я его оставил. Свет горел, из радио слышалась негромкая музыка. Я протянул руку и выключил ее, взял с полки недопитый стакан и ушел с ним на кухню. Лед давно растаял, но я не обращал на это внимания.
Я взвесил свои шансы. Весь дом Тестафера был усеян отпечатками моих пальцев, к тому же патруль засек меня, едущим с той стороны. Допустим, убийство совершено самим Тестафером - это означает, что он вот-вот вернется домой и поднимет шум. Выходит, в моих интересах связаться с Отделом первым и рассказать им все, что мне известно, пока они не завалились ко мне с допросом. Если Энгьюин действительно отделался от слежки, я могу заработать несколько столь необходимых мне единиц кармы, наведя их на него. Ему это уже не повредит, а мне так и так надо подбирать все возможные крохи с тем, чтобы это дело двигалось без помех - черт, да чтобы оно вообще двигалось.
Я стоял в дверях и смотрел на храпящего Энгьюина. Я испытывал к нему жалость, но не чувство вины. Все равно я не мог сделать для него больше того, что делал. Он был из тех парней, что то и дело наступали на грабли в те времена, когда еще были грабли, чтобы на них наступать. В наше время у него вообще не было шансов. Правда, для людей вроде меня наше время тоже не лучшее. Я не особенно сокрушаюсь по этому поводу. Я выключил свет над Энгьюином и прошел со стаканом в спальню.
Сидя на краю постели, я набрал номер Отдела и спросил Моргенлендера. Дежурная ответила, что его нет в здании. Я попросил Кэтрин Телепромптер с тем же результатом. Тогда я сказал дежурной, что хочу заявить об убийстве, и она сообщила мне, что проверит, откуда я звоню. Я сказал, что удивлен, почему она не сделала этого раньше, и она не ответила, просто переключила канал. На этот раз трубку взял инквизитор-мужчина с усталым, брезгливым голосом.
- Вы хотите заявить об убийстве? - переспросил он.
- Совершенно верно. Убита обращенная овца. Я обнаружил труп.
- Это не убийство, - возразил он. - Как вас зовут?
- Частный инквизитор Меткалф. Я расследую убийство Стенханта, и, мне кажется, эти два случая связаны между собой.
- Где это случилось?
- В частном доме в районе Эль-Соррито. - Я продиктовал адрес.
- Где вы находитесь сейчас?
- У себя дома.
Несколько мгновений он колдовал со своим компьютером - я слышал, как он барабанит по клавиатуре.
- Конрад Меткалф, - сказал он.
- Правильно.
- Вам бы лучше приехать, Меткалф. Нет, лучше оставайтесь дома, а я пошлю к вам кого-нибудь. Не выходите из квартиры. Мы сейчас приедем.
- Звучит разумно, но у меня другие планы. Спасибо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
