- У себя дома.
Несколько мгновений он колдовал со своим компьютером - я слышал, как он барабанит по клавиатуре.
- Конрад Меткалф, - сказал он.
- Правильно.
- Вам бы лучше приехать, Меткалф. Нет, лучше оставайтесь дома, а я пошлю к вам кого-нибудь. Не выходите из квартиры. Мы сейчас приедем.
- Звучит разумно, но у меня другие планы. Спасибо.
- Я приостановлю действие вашей лицензии, - сказал он. - Оставайтесь дома.
- Извините. Поговорим в другой раз. Передайте Моргенлендеру, что он может оставить сообщение на автоответчике.
Я положил кудахчущую трубку и допил виски. Я действовал по наитию. Возможно, это глупо, но по-другому я не умею. Отдел явно собирался прикрыть дело, и мне необходимо было переговорить с Фонеблюмом прежде, чем они это сделают.
Фонеблюм стоял за всем этим. Он имел какое-то отношение к Пэнси Гринлиф, доктору Тестаферу, кенгуру и обоим Стенхантам, включая убитого. Вполне вероятно, он имел отношение также к инквизитору Корнфельду. И ему явно не по вкусу пришлось мое упоминание Моргенлендера - твердого орешка, поставившего на уши Корнфельда, Телепромптер, а возможно, и весь Отдел.
Мне недоставало информации. Каким боком относятся к этому делу убийство овцы или синьки общежития для животных на Кренберри-стрит? Что Мейнард Стенхант мог делать в этом занюханном мотеле? И вообще какое отношение могущественные Стенханты имели к замухрышке Пэнси Гринлиф? Я был бы рад поверить в теорию Ортона Энгьюина насчет связи Пэнси с доктором, но не мог.
Нет, я просто не имел права ждать приезда инквизиторов. У меня было дело, пусть я и не знал, в чем оно заключается. Оставалась одна загвоздка: как быть с Энгьюином. Бросить его спящим в офисе означало преподнести его Отделу на блюдечке.
Я поставил пустой стакан в раковину. Энгьюин все храпел. Я подошел к нему и потрогал его ногу носком ботинка. Он заморгал и сонно уставился на меня.
- Я ухожу, - сказал я. - Дверь захлопывается сама. На вашем месте я бы здесь не оставался.
Я достал из шкафа шляпу, надел пиджак и отпер ящик, в котором лежал пистолет. Мне не хотелось усложнять жизнь парням, которые будут обыскивать квартиру. Когда я выходил, Энгьюин все сидел на диване с таким видом, словно его пробудили от волшебного сна.
Я как раз переходил улицу к своей машине, когда у подъезда затормозил инквизиторский микроавтобус. Я нырнул за машину и сквозь окна наблюдал, как они вылезают и косяком хищных рыб исчезают в подъезде. Когда все до одного исчезли, я сел в машину и завел мотор - рука на рычаге ручного тормоза слегка дрожала. Я никак не мог позволить себе подождать еще и посмотреть, что случится. Все и так было яснее ясного. Дрожь в руках унялась, только когда я проехал пару кварталов.
"В каком-то смысле работать, не имея на плечах Энгьюина, будет даже легче", - подумал я. Теперь я мог действовать как независимый агент, не защищая ничьих интересов, кроме своих собственных. Если в результате мне удастся отделить правду от лжи, Энгьюин получит результат за свои деньги. Если же нет - ну что ж, я старался, и в конце концов это ведь не совсем его деньги. Все о'кей.
Я чувствовал себя полнейшим ублюдком.
15
Часы показывали полседьмого. Я въехал в Окленд, оставил машину на тихой боковой улочке и пошел дальше пешком. Единственным открытым заведением на улочке оказалась порошечня, и ее неоновая вывеска отражалась в лужах и витринах закрытых магазинов. С залива задувал свежий ветерок. Когда я отворил дверь, зажужжал электронный звонок. Я опустил воротник и подошел к стойке.
- Сейчас займусь вами, - сказал порошечник, не отрывая взгляда от монитора, бросавшего на его лицо и очки зеленоватый отсвет.
Ему было около сорока пяти, но голову украшала обширная лысина, а волосы у ушей были такие же белые, как щепотки порошка на его лабораторном столе. Не сводя глаз с экрана, он списал какую-то химическую формулу, потом вызвал на дисплей длинный столбик имен и рецептов и принялся изучать его, бормоча что-то под нос. Я стоял и ждал.
- Имя? - спросил он наконец, поворачиваясь ко мне. Глаза его, увеличенные линзами очков, скользнули по мне совершенно равнодушно.
- Конрад Меткалф, - ответил я и тут же огорошил его составом моего фирменного зелья. Не знаю уж зачем, но я заучил его наизусть.
Он повернулся к компьютеру и отстучал команду.
- Приниматель, - сказал он.
- В основном.
- Редко сейчас увидишь состав без Забывателя.
- Никогда не увлекался.
- Обычно...
- Ладно. Послушайте... если я назову вам пару имен, можете ли вы найти рецепты их порошков?
Он оторвался от клавиатуры и посмотрел на меня в упор.
- Вы задали мне вопрос, мистер.
Я выложил на стойку свою лицензию и подождал, пока он изучит ее. Одной рукой порошечник придерживал очки, а другая зависла в воздухе, будто боясь прикоснуться к чему-то приносящему несчастье. Когда он поднял взгляд, я убрал карточку в карман плаща.
- Ну так как?
- Вы же знаете, я не могу сделать этого, - заискивающе произнес он.
Я выудил из кармана одну из энгьюинских сотен, порвал ее пополам - как раз по портрету - и положил половину туда, где только что лежала лицензия. Порошечник посмотрел на нее уже с меньшим омерзением, чем на лицензию. Он водрузил очки на нос, потом, не отнимая руки от лица, посмотрел на меня.
- Согласен по одной за каждое имя, - тихо произнес он.
Я улыбнулся, достал еще сотню, порвал и положил половинку рядом с первой, оставив две вторые половины в кармане.
- Гровер Тестафер, - назвал я.
Он нервно набрал имя на клавиатуре.
- Придется минутку подождать, - извинился он. - Мне надо поискать код. Он пользуется другой порошечней.
Его пальцы стремительно порхали по клавишам, а бровь отсвечивала зеленым - ни дать ни взять какое-то подземное чудище. На экране высветился рецепт.
- Ничего особенного, - объявил он. - Забыватель, Избегатель, Добавлятель. Ничего особенного. Довольно много Избегателя.
- Расскажите мне про Избегатель. Никогда не пробовал.
Такой разговор его вполне устраивал - как-никак разнообразие в вечернюю смену.
- В принципе подавляет раздражительность. И мнительность. Могу добавить в вашу смесь на пробу.
- Спасибо, не надо.
От двери послышался звонок, заставивший нас обоих оглянуться. Я быстро подошел к двери и распахнул ее. Парень на улице держался за ручку, так что я выдернул ее из его руки.
- П-простите... - сказал он.
Я достал лицензию и помахал у него перед глазами достаточно быстро, чтобы он не смог прочитать. Он открыл рот и с секунду собирался сказать что-то, но вслух так ничего и не произнес.
- Мы закрыты на несколько минут, - объявил я. - Извините за неудобства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
