И поэтому, когда в 511 году скоропостижно скончался главный соперник Теодориха — великий франкский король Хлодвиг, остготы заняли господствующее положение в Западной Европе. Их король находился в то время на вершине своего могущества и своей славы.
Его королевство включало в себя всю Италию, Сицилию и Прованс. Еще в течение целых тридцати лет северные границы этого государства будут проходить по Рейну и Дунаю, хотя, пожалуй, вряд ли власть остготского короля распространялась дальше, чем Южная Швейцария, Южный Тироль, Каринтия и Штирия. На востоке границы Остготского королевства доходили до Хорватии, Словении, Северной Сербии, а также до всех австрийских земель, расположенных на Балканах.
В то время под властью остготского короля находились, кроме того, вестготские Южная Галлия и Испания. Таким образом, остготы подчинили себе всю бывшую Западную Римскую империю, за исключением: провинции Африка; территорий, находящихся на юге Балканского полуострова; и большей части Галлии. Теперь Теодорих действительно мог считать себя самым могущественным из всех германских королей. Он сосредоточил в своих руках такую власть, которой — вплоть до Карла Великого — не обладал никто.
Начиная с этого времени Теодориху стали воздавать императорские почести. После того как в 512 году в окрестностях г. Террачины были осушены болота, там, неподалеку от моря, установили памятник остготскому королю, на котором высечена такая надпись:
"Наш государь, благороднейший и доблестнейший король Теодорих, победитель и триумфатор, неизменный покровитель страны, рожденный для ее счастья, защитник свободы, возвеличивший Рим покоритель народов".
Действительно, как и прежние римские императоры, Теодорих, используя и мощь своих вооруженных сил и мудрую дипломатию, делал все возможное для того, чтобы возвеличить свое государство и обеспечить его безопасность. Целое десятилетие — с 511 по 522 год — можно по праву назвать самым блестящим периодом правления Теодориха и истории всего его народа.
Да, я подчеркиваю, истории всего его народа. В эти годы, благодаря стараниям Теодориха, он мог спокойно смотреть в свое будущее: в стране царили мир и процветание. Но Теодориху было уже шестьдесят лет, и он, без сомнения прекрасно отдавал себе отчет в том (как теперь это знаем и мы), что своим благоденствием его страна обязана в первую очередь именно ему. И его не могли не тревожить мысли о том, что будет со страной, когда он еще больше состарится и не сможет удерживать власть в своих руках. Сколько времени отведено ему судьбой до того момента, когда он, согнувшись под тяжестью весьма трудно прожитых лет, навсегда закроет свои глаза? Что будет происходить после этого в его стране, которой он до сих пор так и не сумел дать достойного наследника? И, призвав на помощь трезвый расчет и осторожную дальновидность, столь свойственную ему при решении многочисленных политических проблем, Теодорих нашел-таки ответ на один из самых важных для него в то время вопросов. В 515 году он женил знатного испанского вестгота из рода Амалов Эвтариха на своей дочери Амаласунте, которую подарила ему сестра Хлодвига Аудофледа. Этим брачным союзом Теодорих хотел создать прочную, нерасторжимую связь между остготами и вестготами, а также между двумя странами — Италией и Испанией. Ребенок мужского пола, которого можно было ожидать от брака Эвтариха с Амаласунтой (и вскоре у них действительно родился сын — Аталарих), стал бы легитимным монархом обоих братских народов и наследником Теодориха.
Теодориху удалось привлечь на свою сторону и Византию. В 518 году умер император Анастасий I. Вступивший на престол император Юстин I стал проводить внешнюю политику, отличную от политики своего предшественника. Новое правительство Византии не препятствовало осуществлению Теодорихом столь долго вынашиваемых им планов. Как в свое время император Зинон сделал Теодориха римским гражданином и открыл ему путь к наивысшим государственным должностям, так и теперь то же самое произошло и с Эвтарихом. Юстин I назвал его своим «сыном по оружию», и уже в 519 году Эвтарих, вместе с императором, стал консулом. Теперь династия Амалов и Остготское королевство могли спокойно смотреть в ближайшее будущее.
Рис. 39. Император Юстин I (портрет на медной монете)
Свое назначение на должность консула Эвтарих отметил грандиозными празднествами и в Риме, и в Равенне. Кассиодор рассказал о них в своей хронике, которую он написал в честь Эвтариха:
«В этом году Рим увидел множество чудес. Посол Востока, Симмах, не мог надивиться огромному количеству дорогих подарков, которые получили и римляне и готы. Сенаторов Эвтарих буквально осыпал почестями. В проведенных в Амфитеатре играх были представлены дикие звери всех видов, которые привели в изумление присутствовавших там зрителей, поскольку они таких зверей еще никогда не видели. Даже Африка, в знак своего глубочайшего уважения, прислала на эти игры всё самое лучшее, что есть у нее для проведения таких забав. Все в один голос славили Эвтариха, и римские граждане выражали настолько сильную любовь к нему, что выражали горячее желание видеть его даже тогда, когда он уже давным-давно возвратился в Равенну к своему прославленному отцу. Там он вновь принялся раздавать римлянам и готам такие богатые дары, что все пришли к единому мнению: он, и только лишь он, смог бы превзойти великолепие празднеств, данных им по поводу вступления в должность консула».
Во время этих торжеств хвалебные речи звучали и в адрес Теодориха, о чем нам известно из некоторых фрагментов панегириков Кассиодора. В них прославлялась проводимая остготским королем внешняя политика, направленная на воссоздание Западной Римской империи, однако особо восторженных похвал удостоились те достижения его правительства, которые способствовали укреплению могущества и процветанию Италии. Вот что говорилось в одном из панегириков:
«Слава тебе, неутомимый триумфатор, благодаря борьбе и победам которого вновь возрождаются к жизни обескровленные части страны и возвращается к нам прежний, Золотой век».
В конечном счете сбылось, хотя и в несколько другой форме, приведенное выше пожелание Эннодия, в котором, правда, нет ни слова ни о борьбе, ни о победах:
«О, как хотелось бы, чтобы к плодам этого Золотого века добавился королевский отпрыск от тебя! Как было бы хорошо, если бы на руках у тебя играл наследник твоего королевства и если бы он воспринял от нас ту уверенность в счастливом радостном завтра, которую мы положили к твоим ногам!».
Так говорится в панегирике Эннодия. А в письме, которое он написал в 511 году одному южногалльскому епископу, эта же тема изложена такими словами:
«Помолись, чтобы Христос, наш Спаситель, сохранил на долгие годы жизнь того из Своих слуг, которого Он дал нам в лице нашего благороднейшего короля; за то, чтобы король смог подарить нашему государству наследника из своего рода, иначе все плоды трудов короля, все результаты, достигнутые им на протяжении нескольких поколений, бесследно исчезнут и нам останутся лишь горькие воспоминания о безвозвратно ушедшем Золотом веке!».
Глава 6
Золотой век
Современники Теодориха говорили о временах его правления как о поистине Золотом веке, о возврате прежних счастливых дней, поскольку несколько десятилетий, предшествовавших его приходу к власти, были отмечены беспросветной нищетой и тяжкими условиями жизни его народа. И эту счастливую перемену как друзья, так и враги Теодориха единодушно считали результатом проводимой им политики. Рим вновь стали называть — и уже в последний раз — Felix Roma, то есть счастливым Римом.
Как же удалось Теодориху добиться столь разительных перемен за довольно короткое время своего правления? Ни государственные, ни экономические органы управления страной не претерпели каких-либо существенных изменений. Все дело в том, что Теодориху удалось принести многострадальной Италии такой бесценный дар, как мир, который он стремился оберегать на протяжении всей своей жизни. Именно это было совершенно необычным в те жестокие времена. Армия его остготов была надежной защитой от набегов воинственных, жадных до чужого добра варваров. Сам король принимал весьма решительные меры к тому, чтобы и в самом государстве, и на его границах спокойствие сохранялось настолько долго, насколько это было возможно. Кроме того, его правительство проявляло крайнюю осторожность в таком вопросе, как повышение налогов, и гарантировало полное освобождение от налогов и государственную поддержку в тех случаях, когда речь шла об освоении новых земель или возникновении форс-мажорных ситуаций (стихийные бедствия, пожары и т. п.). Финансовое положение страны во времена правления Теодориха было очень стабильным, что позволяло правительству осуществлять мероприятия, имевшие чрезвычайно большое экономическое и экологическое значение: строились и реставрировались водопроводы и бани, для создания новых посевных площадей осушались болота. «Принимались все меры по сохранению, увеличению и рациональному использованию природных богатств страны независимо от того, о чем шла речь — о добыче полезных ископаемых или лове рыбы».
