Нет. Я ненавижу Броуди, потому что он никогда по-настоящему не трахал меня. Несомненно, он заставлял меня испытывать чувство заботы, безопасности и, возможно, даже иногда чувство уважения, но он никогда не заставлял меня почувствовать себя женщиной.
Поэтому, когда звонит моя мама — сразу после того, как я надела приподнимающий грудь корсет и подвязки — я не знаю, что сказать ей.
— Многие девушки убили бы, чтобы у них был такой мужчина, как Броуди, — говорит она тем же самым тоном, которым раньше говорила о «детях, голодающих в Африке», когда я не съедала свою зелень.
— Ну, тогда тебе не стоит волноваться о нем, мама. Он отлично проживет и без меня, — говорю я, пытаясь надеть узкую юбку-карандаш одной рукой.
— У него хорошая работа, он движется вверх по карьерной лестнице. У него такие прекрасные зубы, и можно быть уверенной, что у него будут хорошие волосы в сорок лет.
— Я знаю, мама. Ты говоришь так каждый раз, когда видишь его.
— И он никогда не изменял тебе, — говорит она. Я включаю в телефоне громкую связь, чтобы выбрать кофточку, глядя на себя в зеркало. — Или изменял? Поскольку иногда мужчины в его возрасте…
— Нет, он не изменял мне, — говорю я, выбрав свободную желтую кофточку с широким вырезом, который открывает плечи.
— Тогда ты изменила ему? Я знала, что так произойдет, Лиззи. Ты всегда поглядывала на мужчин.
— Я не изменяла ему, мама. Все совсем не так, — говорю я, при этом обдумывая, какую вещь Джаксу будет проще сорвать с моего тела.
— Тогда в чем причина?
— Мы расстались по обоюдному согласию.
— Ничего подобного не может происходить по обоюдному согласию!
— Ну, так и было, — говорю я, пытаясь вложить хоть какую-нибудь решительность в свой тон, но звучу больше как плаксивый подросток. — Послушай, мама, я знаю, ты беспокоишься за меня, и знаю, что тебе нравился Броуди, но обещаю, все будет хорошо. Поговорим завтра.
— Куда ты собралась? Встретиться с кем-то другим? Уже?!
— Да, у меня свидание.
— О, Боже. Я знала, что ЛА пробудит худшие качества в тебе. Мужчины не станут покупать корову, если молоко будет бесплатным, ты же знаешь.
Если бы ты только знала.
— Мне пора, мама, не хочу заставлять ждать. Позвоню тебе завтра. Не волнуйся. Пока!
Требуется много громкой музыки в машине, чтобы изгнать голос мамы из моей головы, но на полпути к дому Джакса я уже начинаю ощущать знакомое покалывание, которое появляется перед встречей с ним.
Возможно, я слишком трезвая, но мои нервы звенят, как рождественские сани. Всего за несколько коротких дней он заставил меня чувствовать себя подобно богине, шлюхе, школьнице и королеве — часто все одновременно. Встретиться в баре было легко — я привыкла к барам, и это нейтральная территория — но теперь я направляюсь в его дом, и существует лишь один путь, которым все может закончиться. Дрожь пробегает по моей спине, когда я просто думаю об этом.
Я поворачиваю автомобиль к его дому и паркуюсь, затем мне требуется несколько секунд, чтобы сделать глубокий вдох.
— Давай же, Лиззи, — шепчу себе, — не отступай теперь. Ты слишком глубоко забралась в кроличью нору.
Я смотрю в сторону большой двери восхитительного дома Джакса и вижу, как он беспечно облокотился на дверной проем. Его руки в карманах, на лице красуется понимающая ухмылка. Когда я просто вижу его, меня наполняет уверенность. Волна тепла проходит через меня, порождая бабочек в животе и покалывания на коже.
Я открываю дверцу, выхожу из машины, захлопываю ее и направляюсь к нему провокационной походкой, которую развила у себя за последние сорок восемь часов.
— Ладно, Джакс, — бубню себе под нос, — посмотрим, что ты приготовил для меня на сегодня.
— Ты опоздала, — говорит Джакс, как только я подхожу к нему.
— Так накажи меня, — подмигиваю я и прохожу мимо него в прихожую.
Хотя у меня уже и была экскурсия по дому Джакса, я все еще чувствую, что зашла в фантастический дом, который может существовать только у кого-то с фантазией и вкусом как… ну, как у Джакса. Он берет мою куртку и следует за мной. Я знаю, что он пялится на мою задницу, но мне плевать. Мое внимание привлекает расположенная со всех сторон красивая мебель и предметы искусства, на которые я могу смотреть на протяжении многих часов.
Когда я нахожусь в присутствии такого огромного количества удивительных вещей, это заставляет меня чувствовать себя подобно маленькой девочке, и я понимаю, что меняю образы от сексуальной стервы до невинной школьницы так часто, что, вероятно, разовью себе расстройство личности к тому времени, когда Джакс закончит проводить со мной время.
Хотя, пока я продолжаю обучаться тому, как трахаться, меня все устраивает.
— Устраивайся поудобнее, я принесу тебе что-нибудь выпить, — говорит он, когда мы подходим к роскошному угловому дивану, расположенному возле огромных окон от пола до потолка, которые открывают вид на бассейн и океан.
Я поправляю юбку и сажусь, все еще любуясь потрясающей обстановкой дома. Я верчу головой так сильно, что, вероятно, похожа на одного из тех злодеев из эпизода «Звездный путь» шестидесятых годов, когда они посетили новую планету.
Пока я жду возвращения Джакса, продолжаю подбадривать себя. Джакс может быть непредсказуемым, когда дело доходит до секса, но единственное в чем я уверена, это что могу рассчитывать на то, что он всегда будет спокоен, вежлив и почтителен. Я горжусь тем, что до сих пор не сделала ничего слишком смущающего или не сказала что-то слишком глупое рядом с ним, но я постоянно борюсь сама с собой. Покусываю губы, когда хочу что-то сказать — не уверена, как это прозвучит — и теперь мне необходима хорошая гигиеническая помада.
Звучание старой музыки неожиданно пронизывает до глубины души, и когда Джакс возвращается, я решаю спросить:
— Это пластинка?
— Да, — отвечает он, замерев на середине шага, и всего на долю секунды я замечаю, что его безжалостная уверенность дрогнула. Но затем все возвращается обратно, и он одаривает меня еле заметной улыбкой.
— Если ты ожидала, что будет играть группа музыкантов, то предполагаю, ты выбрала не тот дом.
Я хихикаю, и это неловкий звук. Тьфу, ненавижу звук своего голоса.
— Нет. Я имею в виду, виниловая пластинка… как в настоящем проигрывателе.
Джакс слегка кивает, пока передает напиток мне, после чего садится рядом со мной. Он близко. Достаточно близко, чтобы почувствовать его запах. Он был и ближе, конечно же, но не тогда, когда мы просто разговаривали.
— Вот это по-настоящему круто, — говорю я, смутившись.
