Ужин был без масла, но все блюда были превосходны. Бобы с чесноком, питье, издававшее приятный запах, приготовленное, как объяснил хозяин, из светлого и темного сахара с добавлением кленового сиропа. Внушительной величины оладьи шипели на огромной сковороде. Пит переворачивал их, встряхивая и подбрасывая. Перепела, испеченные на древесных углях, были разогреты на плите и поданы с аппетитной подливкой. Пит рассказал мне, что убивает дичь, когда охотничий сезон заканчивается, удаляет шкуру, голову, ноги, внутренности, готовит на огне и сохраняет впрок в таком месте, которого не обнаружит ни один пронырливый инспектор.
– Много хлопот с инспекторами?
Пит кашлянул:
– Был тут в городе один тип, повадился сюда ходить, но ничего так и не нашел.
Это был замечательный обед. Я хотел помочь Питу убрать со стола, но пока я спорил с ним, он уже управился с посудой, вымыл и высушил миски, ножи и вилки, аккуратно спрятал все в ящики стола. Потом поставил заправленную сырой нефтью лампу в центре стола и зажег ее.
– Хотите сигарету? – предложил я.
– Нет. Я привык к трубке. Дешевле и больше удовольствия.
Я закурил сигарету. Пит – свою трубку. Она была так пропитана табаком, что в воздухе тотчас же распространился приятный аромат.
– Ну, что вы хотите еще знать? – спросил Пит.
– Вы проводили здесь разведывательные работы?
– Да.
– Как именно? Мне показалось, что тут уже нечего было делать, поскольку золотоносный слой находится под водой.
– В те дни, – объяснил Пит, – у нас были буры Кейстуна, очень простые в обращении. Пробиваешь буром скважину до скалы и вынимаешь грунт землесосом. Все, что извлекается оттуда, идет в лоток, промывается и сортируется по цвету.
– По цвету?
– Да. Золото попало в грунт благодаря работе, проделанной речкой и ледниками. Там оно расслоилось на мельчайшие чешуйки. Иногда приходилось намывать множество таких чешуек величиной с булавочную головку, чтобы добыть хоть цент.
– Но, наверное, из каждой просверленной скважины вы добывали много золота?
– Ничуть. Эти компании не щадили землю и бурили ее, даже если она давала всего центов десять на кубометр. Это все равно больше, чем добывал человек старыми методами.
– Но как они могли получить точное представление о ценностях с помощью такой разведки?
– Инженеры обследовали каждую скважину и тщательно взвешивали золото.
– Они получали много золота из каждой скважины?
– Нет, мелочь.
Я покурил немного и произнес неторопливо, как бы размышляя вслух:
– Вероятно, было бы нетрудно фальсифицировать результаты такой разведки.
Пит вынул трубку изо рта и посмотрел на меня, сжав губы так, что они превратились в одну прямую линию. В хижине воцарилось молчание.
– Это единственное место, где вы работали? – спросил я после несколько затянувшейся паузы.
– Нет. Когда я разобрался в этом деле и научился пользоваться машинами, я много поездил. Я исследовал землю в Клондайке. Там земля мерзлая, и ее нужно согревать, прежде чем сверлить скважину. Я был и в Южной Америке. В общем, проехал по всей стране. Потом вернулся сюда и работал на золотодобытчиков.
– Скопили денег?
– Ни цента, будь все проклято.
– Но сейчас вы уже не работаете?
– Нет. Поставил точку. Прожить не так уж трудно, – пояснил Пит. – То, что у меня есть из барахла, я нашел среди оставшейся рухляди. Посадил немного овощей, бобы. В городе понемногу покупаю табак, сахар, бекон, муку. Вы бы удивились, узнав, как мало нужно человеку для жизни.
Поразмыслив немного, я произнес:
– Представить себе не мог, что проведу вечер в таком уютном месте, в такой приятной компании. Осталось только одно…
– Что именно?
– Хороший глоток спиртного. Поедем в город и раздобудем бутылку?
Он ничего не ответил, только поглядел на меня.
– Что вы пьете? – спросил он.
– Все, что угодно, только хорошего качества.
– А сколько вы обычно платите за выпивку?
– Около трех долларов за кварту[6].
– Побудьте здесь, я сейчас вернусь.
Пит поднялся и вышел. Я слышал его удаляющиеся шаги. Затем все стихло. Сквозь окна, не забитые жестью, я видел обширное пространство, залитое лунным светом, черные тени, протянувшиеся за соснами и дубами. Позади белели кучи отбросов и шлака, ловившие и отражавшие лунный свет. Их холодный блеск напомнил мне пустыню.
Вернулся Пит. Я полез за бумажником. Он вернул мне один доллар из трех и добавил еще пятьдесят центов, выудив их из собственного кармана.
– Я принес только пинту, – объяснил он.
Он поставил на стол бутылку, достал стаканы и наполнил их, убрав бутылку в глубокий набедренный карман.
Напиток был приятного янтарного цвета. Он оказался совсем неплохим по вкусу.
– Хорошая штука, – похвалил я.
– Спасибо, – скромно отозвался Пит.
Мы пили, курили. Пит рассказывал истории о биваках золотоискателей, рудниках в пустыне, о незаконно захваченных участках, вражде и драках, о тех днях, когда весь бассейн реки обрабатывался драгами.
После второго стакана, когда моя голова немного отяжелела, я спросил:
– Ходят слухи, что организуется новая компания по добыче золота. Разве прежние недобрали чего-нибудь?
– Компанию, на которую я работал, возглавлял старик Дэрниел. То, что он упустил, не больше соринки в вашем глазу.
– Но ведь остались места, где так и не сумели добраться до коренных пород?
– Да.
– И немало?
– Да.
– Тогда почему прежние компании не могут возобновить свои работы и делать деньги?
– Они могут.
– А сумеют ли они возродить плодородные земли? Ведь это было бы добрым делом.
– Они клянутся, что сделают это.
– Мне думается, что должны были остаться какие-нибудь записи, бумаги о ваших разведках, о перспективных местах, куда бы золотодобытчики могли направиться сейчас?
Пит наклонился ко мне:
– Земли были давно полностью истощены, их просто «подсаливали».
– Что вы имеете в виду?
– Да то, что они просто подкладывали золото в пробуренные скважины, а затем намывали его. Каждый раз, проделывая такую штуку, они привозили с собой толпу бездельников, желающих поглазеть на золото. Те просто не замечали, что бурильщик не снимал одной руки с троса, а другой постоянно лазил к себе в карман и бросал в скважину крохотные золотинки. Проделывалось это ловко, не вынимая буровой керн с золотом, пока бур не опускался ниже уровня, на котором работали золотодобытчики прежней компании. И поверьте мне, братец, когда они доберутся до коренных пород, они подсыплют туда достаточно своего золота. А сколько будет пробуравлено скважин, искалечено акров земли! Да они разроют весь штат, чтобы только найти коренные глубинные породы.
– Должно быть, требуется немало золота, чтобы «посолить» скважину?
Пит покачал головой:
– Нет, совсем немного. Ведь народ же совсем глупый. Люди сами хотят, чтобы их дурачили сейчас.
– Сколько скважин уже пробурили?
– Три. Четвертую только начали.
– Вы знаете, кто стоит за этим?
– Нет. Какая-то шайка из южной части штата. Она занималась здесь распродажей участков.
– Как относятся к этому горожане?
– О, по-разному. Когда это только началось, дела завертелись и все выглядело так, словно люди опять склонны верить новой компании. Можно сказать, что Торговая палата от радости стояла на голове и дрыгала в воздухе ногами. Но старожилы все-таки не доверились золотодобытчикам. Они ведь уже нагляделись на их дела и многое поняли. Компания не намеревается вкладывать в золотодобычу много средств. Нанятые ею люди пробуравят дырки, подкинут туда золото, чтобы привлечь простаков. Затем вынут его и положат в другие дырки… Как насчет того, чтобы выпить еще?
– Нет, спасибо. Крепкая штука.
– Да, сбивает с ног. Для того и предназначена.
– Вы пейте, – сказал я. – А мне еще надо добираться до города, вести машину.
– Я-то не увлекаюсь выпивкой. Мне просто нравится сидеть вот так и разговаривать с… с приятелем. Вы хороший человек. Вы сказали – писатель, а?
– Угу.
– И вы знаете кое-что о горнодобыче?
– Ни черта не знаю.
– Как же вы взялись писать об этом?
– Я предполагал, что статья пойдет в обычном сельскохозяйственном журнале.
Он молча поглядел на меня, затем вздохнул и принялся уминать табак в трубке, предвкушая привычное удовольствие от затяжки.
Я сказал ему, что сейчас должен вернуться в город, но приеду к нему еще за дополнительной информацией. Я пообещал платить ему пять долларов за каждый вечер. Пит поблагодарил, сказал, что плата вполне достаточна, но отказался от нее.
– И не нужно никаких долларов, приезжайте. Вы мне нравитесь. Не всякому я позволю сидеть здесь, а уж угощения дождется один из сотни. – Он кивком указал на стоявший на столе стакан.
– Понимаю вас, – сказал я. – Ну, пока.
– Пока.
Я вернулся в кемпинг. Большой, сверкающий спортивный автомобиль припарковался перед забронированной мной кабиной. Я отпер свою кабину и, услышав возню в соседней кабине, захлопнул за собой дверь. Раздались легкие, быстрые шаги. В дверь постучали.
