Держа в одной руке факел, а в другой – щит своего отца, я первым вошел туда. Имайра, чей народ некогда пробил этот тоннель в твердом камне, мало чем мог тут помочь. Он рассказал нам все, что знал о тайном ходе: тот проходит под первым уровнем Аргатты, давно оставленным Морйином и жителями города. Имайра считал, что тоннель может вести в старую тронную залу или к лестнице, ведущей туда. Оттуда мы могли пробраться на второй уровень, где живут люди, а также на высшие уровни, пока не попадем в новую тронную залу Морйина на седьмом и самом высоком уровне Аргатты.
В темном тоннеле было холодно и тесно. Хотя его сделали достаточно высоким, чтобы Имайра мог идти не наклоняясь, из-за его узости нам приходилось идти по одному. Я медленно двигался вперед, не зная, что осветит мой факел в следующий момент в извивающемся черном проходе. Стены из поблескивавшего базальта, казалось, сжимались вокруг, сдавливая дыхание в груди. Воздух был затхлым, в его насыщенной сырости витали запахи гниения, страданий и смерти.
Имайра шагал сразу за мной, ужасно неуклюжий в новых башмаках, к нему прижимался Мэрэм. За ними следовали мастер Йувейн, Лильяна, Атара и, наконец, Кейн. Их ужас перед этим темным местом смешивался с запахом тоннеля и маслянистым дымом факелов. Я обонял нервный пот Мэрэма и вонь кальвааса на его усах и бороде. Атара держалась стойко, борясь с леденящим унынием, которое еще не сломило ее дух. И я чувствовал, как что-то темное пожирает душу Кейна, еще глубже погружая его в пучины ненависти.
Мы уже, наверное, прошли восьмую часть мили, переступая через разломанные камни и частые трещины в полу тоннеля. Скала здесь будто впитала стоны и крики давних времен. Сырость проступала на стенах, словно они потели кровью. По скользкому полу бежали струйки воды и прочих жидкостей, просачивавшихся с верхних уровней города над нами. Местами эта жижа достигала глубины нескольких дюймов: дурно пахнущая смесь ржавчины, гниющего мусора и человеческих отходов. Имайра заметил, что очень рад своим башмакам.
Мы дошли до места, где тоннель раздваивался. Оба ответвления – направо и налево – казались одинаково зловещими.
– Они что, все ведут в тронную залу? – спросил я у Имайры.
– Не знаю. – Он покачал головой и похлопал по тюку, где хранилась карта. – Хотел бы я, чтобы живая глина показывала такие мелкие подробности.
Я позвал Атару, и Имайра прижался к стене тоннеля, давая ей пройти. Она встала рядом со мной на развилке.
– Какой путь выбрать? Ты видишь, куда нам идти?
Атара достала свой гадательный шар и заглянула в него.
– Направо, – решительно сказала она.
Когда мы продолжили путь через темноту, я подумал, что Атара просто произвольно выбрала направление, чтобы подбодрить нас. Вскоре мы добрались до неожиданной трещины в камне тоннеля, рассекавшей потолок и стены и через пол уходившей глубоко в землю. Я едва не свалился в эту черную пропасть. Мэрэм предложил проверить ее глубину, бросив туда камень, но быстро осознал свое безрассудство. Так как трещина оказалась длиной всего в несколько ярдов, я просто разбежался и перепрыгнул ее, за мной последовали Имайра и Мэрэм. Мастер Йувейн был не так ловок: когда настала его очередь прыгать, он слегка не рассчитал, и лишь Мэрэм, схватив за руку, удержал его от падения в темноту.
– Спасибо, – поблагодарил наставник, отдуваясь.
Он стоял вместе с Мэрэмом на краю трещины, стараясь не смотреть вниз.
– Не за что, сир. Не беспокойтесь – я не дам вам умереть. Мэрэм был очень горд, что спас жизнь мастеру Йувейну так же, как Имайра спас жизнь ему самому.
Когда все остальные перебрались через расселину и оказались в безопасности на другой её стороне, мы снова двинулись в путь и шли сквозь душную темноту так тихо, как только могли. Встречались и еще ответвления и трещины. Одна из них оказалась такой широкой, что через нее перекинули узкий каменный мостик. Арка моста была такой старой и изношенной, что, казалось, могла обрушиться под малейшей тяжестью. И все-таки она выдержала меня и даже Имайру.
Мэрэм пересек мост, остановился и вытянул руку, словно щупая воздух.
– Тепло, – сказал он. – Почти горячо.
Я подошел к нему поближе, тоже ощущая, как горячий воздух дует в лицо. Мне показалось, что в его иссушающих потоках можно различить звуки ударов железа, свист кнутов и крики людей.
– Что лежит под нами? – спросил я Имайру.
– Я думаю, только шахты.
– И сколько уровней они занимают?
– У шахт нет уровней.
Он рассказал, что шахты под Аргаттой изгибаются подобно человеческим внутренностям, уводя далеко в глубь земли.
– И все-таки как далеко?
– Не знаю, Вэль. У города семь уровней, и каждый из них высотой пятьсот футов. Говорят, что шахты вдвое глубже, чем все уровни вместе взятые. И это было более двух тысяч лет назад.
Как далеко? Как далеко до того момента, когда Морйин доберется до темных токов земли и освободит лорда Смерти, известного как Ангра Майнью?
– Идем, Вэль. – Имайра положил мне на плечо руку в перчатке. – Не смотри вниз – смотри вверх. Мы все еще далеко от цели.
Я кивнул, подождал, пока остальные пересекут мост, и снова двинулся вперед, неся перед собой мерцающий факел.
Через некоторое время дурной запах принялся донимать все сильнее, он горел в крови, подобно яду, далекое капанье воды молотом било по голове. Местами в потолке и полу были пробиты воздуховоды, но это приносило не облегчение от давящей темноты, а лишь еще больше отвратительных запахов приглушенных криков, потеков грязи и экскрементов, медленно стекавших куда-то вниз. Факел мой светил неярко, но этого хватало, чтобы отпугивать крыс. Некоторые из них выросли размером с кошку, мерцающие красные глаза напоминали горящие угли, животные шмыгали вокруг, стуча по камню коготками, и пробегали прямо по моим башмакам. Я было задумался, чем они тут питаются, но потом понял, что не хочу знать этого.
Тоннель все больше забирал к югу, через трещины, к самому центру горы. Примерно через милю мы добрались до очередной развилки, там, где тоннель изгибался вправо и влево, словно следуя линиям совершенного круга. Мне не хотелось идти ни туда, ни сюда. Даже Атара, вышедшая вперед, казалось, не могла решить, какой путь выбрать.
– Я не знаю, – проговорила она наконец, покачав головой. – Ты выбирай.
– Ну, ладно. Тогда идем направо.
Так мы и поступили, но через сотню ярдов добрались до очередной развилки и должны были вновь выбрать направление. Я снова повернул направо, и мы двинулись по кругу.
Так и пошло, развилки следовали одна за другой, тоннель резко повернул на запад, а потом на север и снова вернулся к югу. Трижды мы заходили в тупики, и приходилось возвращаться по собственным следам. Мы шли на восток, пока тоннель не свернул снова, ведя нас на север, в сторону, противоположную той, что была нам нужна. Вскоре стало ясно, что мы попали в лабиринт – и потерялись в нем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
