ему живот длиннющим бинтом. Пока доктор работал, Томас лежал, оперевшись на локти. Мускулы его скульптурно проступили под бледной кожей, впрочем, с Томасом это происходило в любой позе. Его бледные глаза надолго задержались на Молли, и моя ученица с заалевшими щеками резко отвернулась.
– Я, э-э-э… – проговорила Молли. – Ого.
– Томас, – предостерегающе сказал я.
– Извини, – отозвался он. Без особой искренности. И с ленивой грацией поднялся со стола. – Слушай, Гарри, рубашки здесь еще остались? Свою я испачкал, благородно и жертвенно истекая кровью.
– Это не моя рубаха, а Молли, – сказал я.
Он посмотрел на мою ученицу:
– Вот как? Что мне нужно сделать, чтобы получить одну такую?
– Пройдите туда, – сказала Молли внезапно охрипшим голосом. – Возьмите одну.
– Премного благодарен.
Томас прогулочным шагом направился в гостевую спальню.
Мёрфи с интересом наблюдала, как он проходит мимо, затем бросила на меня почти вызывающий взгляд.
– А что? – сказала она. – Он красавчик.
– Я слышал это! – крикнул Томас из спальни.
– Карту, – сказал я, и Молли поспешила к столу.
Баттерс убрал свое барахло довольно быстро. Судя по всему, он извлек пулю из кишок Томаса, не наделав излишне кровавого бардака. Должно быть, пуля располагалась близко к поверхности. И пистолет Туза был невеликого калибра, 25 или 22 миллиметра. А может, он пользовался дешевой амуницией, и в патроны не досыпали пороха. Или же супермускулатура Томаса затормозила пулю прежде, чем та зарылась слишком глубоко.
После того как стол почистили, Молли развернула на нем карту. Это была карта острова Мичиган и береговой линии вдоль него, включая Чикаго, Милуоки – до самого Зеленого залива. Молли передала мне авторучку, и я наклонился над столом, начав опухшими пальцами наносить значки на карту. Было больно, но я не обращал на это внимания. Кэррин встала и подошла, чтобы понаблюдать за происходящим. Вскоре к нам присоединился и Томас, облачившийся в простую белую футболку, которая, казалось, была сшита специально на него. Вот такая он сволочь.
– Что я сейчас делаю, – пояснил я, – так это наношу все узлы, которые помню.
– Узлы? – спросил Баттерс.
Моим неуклюжим пальцам было сложно ставить значки именно там, где требовалось мне.
– Точки, где сходятся две и больше лей-линий, – сказал я.
Несколько лет назад я знал их все.
– Что-то вроде магических кабелей? – спросила Кэррин.
– Примерно, – кивнул я. – Источник энергии, которую ты можешь черпать для серьезной магии. И в районе Великих озер их очень много. Я рисую по памяти, но почти уверен, что точки расположены именно здесь.
– Здесь, – негромко подтвердила Молли. – Тетя Леа несколько месяцев назад показывала их мне.
Я посмотрел на нее, потом на свои избитые, опухшие пальцы и сказал:
– Тогда почему это делаю я?
Молли закатила глаза и взяла у меня ручку. Она стала наносить значки узлов на карту быстро и точно, включая источник Духоприюта, хотя самого острова на карте не было.
– Те, кто попытается применить заклинание на Духоприюте, должны делать это где-то неподалеку от берега озера, – сказал я. – Они почти наверняка встанут у одного из узлов, и чем ближе к берегу озера, тем лучше. – Я указал на несколько значков вблизи побережья. – Значит, нам нужно выслать охрану, чтобы прежде всего проверить эти шесть точек у края озера. После чего переходить к следующим близлежащим, и так далее.
– Некоторые из них располагаются на порядочном расстоянии, – заметила Кэррин. – Насколько быстро эти маленькие типы могут перемещаться?
– Быстро, – сказал я. – Быстрее, чем кто-либо предположил бы. Они могут лететь, а могут срезать дорогу через Небывальщину. Они могут добраться туда и вернуться обратно до заката.
Закат. Время, когда большие плохие бессмертные выходят поиграть.
– Еще вопросы? – спросил я, глядя на Мёрфи.
Она повела подбородком в сторону моего брата:
– Томас ввел меня в курс дела.
– Хорошо, – сказал я. – Повторяющееся описание быстро надоедает. Чтобы приготовить такое заклинание, требуется немало времени, и они не смогут скрыть его, если мы будем следить за избранной ими точкой. Как только мы узнаем, на котором из узлов остались следы воздействия, мы можем отправиться туда и расстроить планы любого безумца, который решит им воспользоваться.
– А мы уже знаем, кто это? – спросила Мёрфи.
– Ответ неясен, – сказал я.
– Наверняка ведь кто-то из этих Иных, да? – спросил Томас.
– Понятное дело. Но главный вопрос: кто помогает им?
Со всех сторон на меня обратились удивленные взгляды.
– Иные не могут просто взять и появиться в нашей реальности, – сообщил я. – Вот почему в первую очередь они называются Иными. Кто-то должен открыть дверь и впустить их. – Я сделал глубокий вдох. – Это приводит меня к следующему повороту. Я разговаривал с Лилией и Мэйв, и они рассказали мне, что островом собирается заняться не кто иной, как Королева Мэб.
За этими словами последовало общее молчание.
– Но ведь… это ложь, да? – спросил Баттерс.
– Они не способны лгать, – сказал я. – Физически не могут. И да, я заставил их говорить об этом напрямую. Никакой путаницы в сигналах, никакой возможности темнить.
Томас тихо присвистнул.
– Да, – сказал я.
– Э-э-э, – подала голос Молли. – Мы противостоим Мэб? Вашему боссу?
– Не обязательно, – сказал я. – Лилия и Мэйв, может, и не лгут, но они могут быть не правы. Лилия никогда не была интеллектуальным гигантом. А Мэйв… может быть, «сумасшедшая» – единственное слово, реально описывающее ее, но в любом случае движок у нее с нечетным количеством цилиндров. Возможно, их обманули.
– А возможно, – сказал Томас, – и нет.
– Возможно, и нет, – кивнул я.
– Что это означало бы? – спросила Молли.
– Это означало бы, – тихо произнесла Кэррин, – что Мэб послала Гарри убить Мэйв, потому что она хочет убрать с дороги либо Мэйв, либо Гарри. И это хорошо, потому что выясняется следующее: ее тревожит тот факт, что имеется кто-то, способный ее остановить.
– Верно, – согласился я. – А может быть… – Я нахмурился, раздумывая над новой мыслью.
– Что? – спросил Томас.
Я медленно обвел комнату взглядом. Если Мэб была инфицирована – здесь требуется слово поточнее, – это значило бы, что Леа тоже заражена, а Леа – наставница Молли. Если зараза распространилась на Белую Коллегию, мой брат подвергался опасности заразиться. Мёрфи была наиболее уязвимой: она жила в изоляции, а ее поведение в последние пару лет радикально изменилось. Черт возьми, Баттерс среди нас был тем, кто с наименьшей вероятностью подвергся бы воздействию вируса, что делало его самым идеальным кандидатом для заражения.
Паранойя – почему только сторонники теории заговоров должны получать от этого удовольствие?
Но я просто не мог представить, что кто-то из моих друзей обратился против меня – не важно, под чьим влиянием. Однако, если
