3–7 В описании прихода Бога на землю используется лексика, заставляющая вспомнить Его явление на горе Синай. Древнейшая поэтическая форма именования Бога — Святый — связана с преданиями об исходе (Лев. 11:44–45). Бог идет от Фемана и от горы Фаран. Эти места, ассоциирующиеся с явлением Бога на горе Синай, располагались в трансиорданском Эдоме. Бог грядет в блеске славы, испуская лучи света (символизирующие Его силу). Его сопровождают язва и жгучий ветер, также ассоциирующиеся с событиями исхода (Исх. 5:3; 9:3,15). Они представлены в выражениях, вызывающих в памяти свиту древнего ближневосточного сановника (ср.: 1 Цар. 17:7; 2 Цар.15:1). Эти грозные явления служат Богу и демонстрируют Его могущество, полностью подчиняясь Его власти.
Могущество проявляется и в природных катаклизмах, как это было на Синае (Исх. 19:16—19). Самые отдаленные народы, равно как и вековые горы и холмы, ощутят присутствие Бога. Рядом с Богом, Который действительно вечен, их древность и неизменность оказываются призрачными. Грандиозность будущего явления Бога превосходит опыт Израиля на горе Синай, и в конце времен будет иметь всеобщее, а не только национальное значение (ср.: Пс. 96:4–5; Иоил. 3:16; Отк. 16:18).
Раздел завершается упоминанием двух южных кочевых племен, которые тоже будут поражены страхом при приближении Бога.
8—15 В этом фрагменте Бог изображается в виде могущественного Священного Воителя, выступающего против тех, кто притесняет Его избранный народ (ср.: Исх. 15:1—18). Он укрощает реки и моря (8), как это было при разделении вод Чермного моря и Иордана (Исх. 13:17—14:31; Нав. 3:13—17) и при сотворении мира (Иов. 26:12–13; Пс. 28). Но это и образ будущего, свидетельствующий о вечной власти Бога над творением (ср.: Ис. 11:15; Мф. 14:22–33; Отк. 21:1).
Вооружение Бога включает лук и стрелы (9), хотя последние описаны иносказательно. Возможно, здесь есть связь с семью потоками, отраженными в хананейских текстах. Они используются как орудия возмездия Господа (ср.: ст.П; Втор. 32:23; Пс. 7:13–14).
Появление могущественного Воителя воздействует на природу, и вода рассекает поверхность земли (9; ср.: Пс. 73:15), как была разделена она сама в Чермном море (Исх. 14:16,21). Горы, и даже солнце и луна испытывают это воздействие, перемещаясь или останавливаясь вопреки своему обыкновению (ср.: Нав. 10:12—14; 4 Цар. 20:9–11).
Присутствие Бога проявляется по–разному и зависит от его отношений с теми, к кому Он приходит. Те, кто выступает против Него и Его народа, испытают на себе гнев (12) шествующего по земле Воителя. Они будут удивлены своим поражением, ибо рвались в бой с надеждой на победу. А те, кто живет в согласии с Божьей волей, узнают в Воителе Своего милостивого Спасителя. Это знание и есть настоящий ответ на вопросы Аввакума (1:12—17).
Вступительная метафора (8) повторяется в ст. 15, где Бог усмиряет море, как во времена исхода (ср.: Исх. 14:21—29).
3:16—19 Трепетать и все–таки верить
Теперь перед нами пророк, размышляющий о своих впечатлениях от богоявления и описывающий свой отклик на полученное откровение. Ответы Бога позволили Аввакуму выразить свою веру с большой убедительной силой.
Реакция Аввакума (16) отражает благоговейный ужас, испытанный им при осознании могущества Бога — Творца и Воителя. Однако он не сникает, а спокойно ждет, зная, что Бог придет к нему на помощь, как и прежде (2:1). На этот раз Он исполнит обещание покарать врагов Израиля. Долгожданный день непременно придет (2:3).
В заключительных стихах автор выражает полное и совершенное упование на Бога, Который всегда хранит верность Своему завету. Израиль существовал главным образом за счет сельского хозяйства, однако теперь псалмопевец осознает, что истинным источником жизни является только Господь, Который остается Богом, независимо от того, обеспечивает Он Свой народ продуктами или нет. Уверенность Аввакума зиждется не на зримом, но преходящем благоденствии, а на непоколебимых отношениях с Богом завета (ср.: Нав. 1:5; Рим. 8:38–39). Даже в ходе этого напряженного диалога автор может называть Бога своим. Все это наглядно объясняет смысл, вложенный в понятие «вера» в 2:4.
Вследствие этой веры могущественный Господь даст псалмопевцу силы на то, чтобы выжить в любых злоключениях и даже радостно прыгать, подобно оленю (2 Цар. 22:34; Пс. 17:34). Эта сила по–прежнему доступна тем, кто способен на такую веру в Бога Израиля и Церкви.
Baker David W.
Книга Пророка Софонии
Введение
Автор и его время
Софония, автор этого пророчества, происходил из благочестивой семьи, что явствует из его имени, означающего «Яхве спрятал, защитил». Имя это не единственный раз упоминается в Ветхом Завете (ср.: Иер. 21:1; Зах. 6:10), оно свидетельствует об уверенности родителей еще при рождении Софонии в Божьем промысле о нем. По–видимому, он был потомком четырнадцатого царя Иудеи Езекии (716—687 гг. до н. э.), о чем написано в его родословии (1:1) — самом длинном из всех встречающихся в пророческих книгах. Тот же стих позволяет датировать пророчество временем правления Иосии, шестнадцатого царя Иудеи (640— 609 гг. до н. э.), который также был потомком Езекии (см. табл. на с. 217).
Время, разделяющее благочестивых царей Езекию и Иосию, было временем религиозного упадка. Истинное богослужение было извращено Манассией (4 Цар. 21:1–18) и его сыном Аммоном (4 Цар. 21:19—26), соответственно дедом и отцом Иосии. Возможно, сохранение Богом благочестивой семьи в этот бурный период побудило родителей Софонии дать сыну такое имя.
Вопрос о том, когда именно во время царствования Иосии были произнесены пророчества Софонии, вызывает споры. Некоторые полагают, что это произошло до восстановления Иосией чистоты культа Яхве — Бога, Которому Израиль поклялся в преданности на горе Синай (Исх. 19–24). Вся жизнь народа — политическая, социальная и религиозная — должна была направляться Божьей волей, явленной, как описано в Пятикнижии, в законе, данном на Синае, однако израильтяне постоянно забывали об этом, живя по собственному усмотрению. Только при Иосии их взоры вновь устремились к Господу (4 Цар. 22:1 — 23:30; 2 Пар. 34:1–35:27). Поскольку языческие обычаи еще существовали (1:4—9), выдвигается гипотеза о произнесении этих пророчеств до Иосии. На этом основании книгу относят к периоду до 621 г. до н. э. — году начала его реформ. Однако этот довод неубедителен, поскольку религиозная реформа, проведенная царем, не была повсеместно поддержана народом и даже последующими правителями.
Несмотря на то что идолослужение было официально запрещено Иосией, оно, несомненно, сохранялось, что позволяет отнести эти пророчества к любому моменту правления Иосии. Иеремия, современник Софонии, тоже осуждал следование языческим обычаям (1:4—5; ср.: Иер. 2:8; 8:2; 19:5,13; 32:35), а проблема, возникшая примерно в тот же период перед другими пророками, Наумом и Аввакумом, также свидетельствует, что реформы Иосии не были полными и окончательными.
Удивительные параллели между Книгой Пророка Софонии и Второзаконием (см.: 1:5,13,18; 3:5) свидетельствуют в пользу мнения, что это пророчество было произнесено после начала реформ Иосии, к проведению которых царя подтолкнуло обнаружение в Храме «книги закона» (4 Цар. 22:8). Считается, что найденный документ представлял собой некую форму Второзакония, что и послужило основой восстановления культа Яхве. Явные ссылки Софонии на Второзаконие заставляют предположить, что он пророчествовал после обнаружения этой книги.
Упоминание в гл. 2—3 некоторых народов, и особенно Ассирии (2:13—15), помогает определить время создания книги. Софония предсказывает разрушение столицы Ассирии Ниневии (2:13). После захвата Израиля и изгнания его населения в 722 г. до н. э. (4 Цар. 17:4–41; 18:9–12) Ассирия стала главной угрозой, нависшей над Иудеей. Несмотря на то что она казалась непобедимой, по воле Бога, использовавшего военное могущество соседей—вавилонян, дни Ассирии были сочтены. До конца VI в. она стремительно ослабевала. В 612 г. до н. э. Ниневия пала, а к 605 г. вся империя была захвачена вавилонянами, следовательно, Софонии мог пророчествовать ранее 612 г. до н. э.
Софония упоминает также филистимлян (2:4—7), Моав и Аммон (2:8—11) и эфиоплян (2:12). Филистимляне были противниками израильтян со времен их возвращения из Египта после исхода; в конечном счете филистимляне были подавлены, хотя и не уничтожены, Давидом. Их города–государства — Азот, Аскалон, Газа, Экрон и Геф находились на средиземноморском побережье, к западу от Мертвого моря. К моменту появления пророчества Софонии Геф, очевидно, захирел, поскольку он не включен в грозное предсказание — далеко не единственное в ряду пророчеств, касающихся этого народа (ср.: Ис. 14:28—32; Иер. 47; Ам. 1:6–8; Зах. 9:5–7).
