— Не доверяешь амулетам? Сам ведь делал.
— Я сейчас ничему не доверяю. Как обычно, нам ничего не удалось предусмотреть заранее. Все наши хитроумные защиты, амулеты, источники и так далее на деле оказались бесполезными. Ну, почти бесполезными. А теперь их и вовсе нет. Не представляю, где мы найдем такую прорву энергии для защиты в этих подземельях.
— По большому счету, нам много и не надо.
— Разве что подчистим кое–где мох, — продолжил я размышления.
— Смотри–ка. — Кира указала на двери.
— Ишь ты! — бодренько сказал я, но спиной ощутил холодок страха. — Они ж закрыты были.
Одна из створок все еще медленно ползла в сторону. Тихо, без скрипа и рывков. Сама. Да так и замерла, открывшись едва наполовину.
— Пойдем посмотрим? — с сомнением спросила девушка.
— Если это то, чего от нас хотят, то я бы не стал. — На самом деле мне не хотелось туда идти не только поэтому. — Предлагаю пока наблюдать. — Я огляделся. — И не только за дверями.
— Пока тихо. — Кира тоже огляделась. — А ты не думаешь, что открытая дверь нам только мерещится?
— Не уверен, скорее нет. Все–таки наша защита, пусть и без дополнительных источников, чего–то стоит. Чего–чего, а залезть нам в мозги сейчас очень непросто. А вот кормить иллюзиями, пользуясь нашей неспособностью отличить ее от реальности — пожалуйста.
Словно в подтверждение моих слов сквозь дверной проем как–то даже скромненько протиснулся мохнатый черный паук впечатляющих размеров. С крупную собаку. За ним показался еще один.
— А ведь чистоту помыслов пауков храму не проверить, — медленно произнесла Кириэль. — За неимением оных.
Пауков тем временем стало уже пять, они столпились у двери и как будто осматривались.
— Хм, логично, — согласился я, стараясь не двигаться, дабы не привлекать внимание. — С двумя поправками. Первая — почему во время нападения на Тэсса пауки были меньше? Вторая — почему мы нигде в храме не видели даже следов паутины, не говоря уж о ее производителях? — И сразу ответил на второй вопрос. — Значит, раньше храм не пускал их.
— Предлагаешь отнестись к ним наплевательски?
— Скорее, со здоровым скептицизмом, — поправил я.
Шестой — последний — паук миновал дверь, и теперь они медленно двинулись по залу. Как будто что–то искали — шли по ломаной траектории, непрерывно шевеля усиками и жвалами.
— Не помнишь, они глухие или нет?
— Не помню, — шепотом отозвалась Кира. — И насчет зрения тоже.
— Дай–ка фляжку.
Пустая металлическая посудина загромыхала по полу навстречу одной твари. И проскользнула между лапами, не задев их. А паук не сделал попытки поймать ее, но резко замер, проводив ее взглядом.
— Вот зараза! — громко выругался я. — И даже пыли нет, чтобы посмотреть, оставляют ли они следы!
На мой голос ни один из пауков не среагировал.
— Иллюзия это, — уже вслух сказала девушка. — Разве что непонятно, как она держится в защищенном зале.
— Слишком слабая, чтобы причинить вред, — предположил я. — Вот и пролезла. Вроде привидения.
— Нашли чем пугать! — фыркнула девушка.
— А больше нечем.
Нас уже заметили, если можно так выразиться. Пауки собрались вокруг нас полукольцом и замерли на расстоянии хорошего прыжка.
— Ну? — громко спросил я, достав меч. — Нападать будем?
Нападать они не спешили, тем самым подтверждая наши догадки. Вместо этого двое из них отступили назад и попытались обойти меня, чтобы попасть на лестницу.
— А вот туда нельзя, — предостерег я, заступая дорогу.
И вновь нападения не последовало. Тогда я сам сделал резкий выпад мечом, надеясь, что Кириэль не станет громко смеяться.
Бледная вспышка озарила коридор, паук будто взорвался, превратившись в вихрь темного воздуха, быстро поглощенный мечом — оружие не потеряло способности подзаряжаться при любом удобном случае.
— Ха! — торжествующе воскликнул я. — Привидения.
Кира тоже попыталась достать одну тварь мечом, но та неожиданно проворно увернулась, а потом, видя, что терять нечего, оставшаяся пятерка разом прыгнула на нас.
Одного в полете срубила Кириэль, еще одного — я. Остальное доделала наша защита — три вихря слились в один, и пауков не стало.
— Откровенно слабо, — с некоторым разочарованием констатировал я, убирая меч. — Посмотрим на второй ход.
Однако второго хода не последовало. Мы безо всяких приключений дождались прихода Цефана с Дрангом.
— Вы тут поосторожнее, — предупредил я и поведал о возможных опасностях, и что с ними делать.
— Храм не даст нас в обиду, — умиротворенно произнес ежеминутно зевающий гном.
Кровати оказались на самом деле мягкими — густой мох синеватого цвета покрывал их сплошным ковром. В сочетании с эльфийскими спальниками — просто сказка. Единственный минус — мои ноги снова свешивались наружу. Я утешил себя мыслью, что ничего идеального в этом мире не бывает, на солнце вон — и то пятна.
Ночь прошла на удивление спокойно.
Когда мы спустились вниз, Тэсс от нечего делать развлекался с Кэрром. Он придумал новый способ тренировки — садился верхом на зверя, давал команду и… просто пытался удержаться. В этот раз все кончилось падением Тэсса, когда Кэрр прыгнул с одной колонны на соседнюю.
— Эй, ковбой, а ты часом не убьешься? — спросил я поднимающегося с твердого пола друга.
— Мелочи, — отмахнулся он, отряхиваясь и поправляя одежду. — А вы горазды спать!
— Мог бы и разбудить, — резонно заметил Дранг.
— У нас же не марш–бросок. — Тэсс ловко нацепил перевязь с мечами. — Что будет на завтрак?
— Как прошло дежурство? — успел спросить я, давая Кириэль время придумать ответ.
— Скукота, — коротко бросил воин, с ожиданием уставившись на девушку. — Были какие–то отблески за дверью, но я их проигнорировал.
— А что я? — Она заметила этот взгляд и решила поиграть в феминизм. — Какой козел вообще придумал, что если в отряде случается женщина, она автоматически становится кухаркой?!
— Но традиции… — попробовал вставить Тэсс.
— Лесным гоблинам будешь втирать про традиции! — оборвала она и уже абсолютно спокойно добавила: — Сушеное мясо у нас на завтрак. Будто сам не знаешь, что таскаешь у себя в рюкзаке.
— Я просто соблюдаю традиции. — Последнее слово Тэсс произнес робко, снова ожидая едкого комментария.
— Мясо приготовлено по традиционному рецепту, — хмыкнула девушка, уже роясь в рюкзаке. — Поставьте кто–нибудь воду на огонь.
Признаться честно, выходить наружу я боялся.
— Чего топчешься? — из–за моей спины спросил Тэсс. — Непривычно?
— А то! — наигранно бодро ответил я чистую правду.
Дверь оказалась закрытой, и теперь вряд ли кто мог сказать, открывалась ли она ночью или нет. Я несильно толкнул створку — она продвинулась на несколько сантиметров и встала, как будто во что–то уперлась.
— Хватит ломаться, словно барышня на первом свидании! — Рука Тэсса уверенно толкнула створку. Та тяжело двинулась вперед. Когда открылся проем достаточной ширины, воин уверенно шагнул наружу. Волей–неволей мне пришлось последовать за ним.
— И ничего страшного, — специально для меня сказал Тэсс. — Видишь, никто не спешит тебя есть.
— Ага, уже некому. — Я осторожно обошел груду обожженных трупов пауков, высоко поднимая ноги.
— Пока мы спали, нами активно интересовались, — нашел обтекаемый термин Цефан.
— Это ты дипломатично сказал, — восхитилась Кириэль.
— А храм их не пустил! — с непосредственностью ребенка, выигравшего в споре леденец, воскликнул Дранг. — Я же говорил…
— Тихо! — оборвал его Тэсс. — Слышали?
Далекое раскатистое «бам–м–м» прозвучало в наступившей тишине.
— Кто–то стучит в здоровенный барабан, — сделал предположение Цефан. — Я слышал нечто похожее у кочевников.
— Ага, особенно любят они постучать в барабан, когда курят кашшак, — поддержал Тэсс, казалось, пропустивший шум мимо ушей, и тут же пояснил: — Так вставляет лучше.
— Что за кашшак? — полюбопытствовал я, стараясь не думать пока, чем грозит нам этот там–там.
— Есть такая трава, в степи растет, — пояснил он. — Собирают, сушат, курят. Потом сидят, поют песни и дружно ловят видения. А в барабаны стучат для пущего эффекта. А то травка слабенькая, куда слабее, чем хусад у хассов.
— А это что за зверь? — признаться, раньше мне не доводилось интересоваться местными наркотиками. Я заинтересовался настолько, что следующий «бам–м» проигнорировал.
— О–о! Эта штука куда забавнее. — Тэсс брезгливо фыркнул. — Как вы знаете, хары дают хассам все — еду, питье, жилье, топливо, транспорт. — Он начал издалека. — А заодно заменяют женщин — ну, вы понимаете — долгие трудные переходы через пустыни и все такое… Но есть и еще один вид удовольствия — уж не знаю, какой умник до этого додумался. Помет харов вымачивают в специальном растворе, по большей части — моче. Потом сушат и кидают в костер. Садятся всей толпой и тащатся. Говорят, убойная штука.
