делается-то?» и женщина не стала испытывать язык местных, схватив кольцо и зажав его в кулаке.
- Тогда считайте, что вы оплатили мои услуги.
И захлопнула окно не прощаясь. В очередной раз.
- А я уж подумал, что вы всерьёз решили на ней жениться.
Голос Ульяха вывел меня из оцепенения и я посмотрел на своего юного помощника, взлохматив тому волосы на макушке.
- Больше так не думай. Пошли, пока она не передумала.
Когда перестал носиться и отпустил мальчишку, наступил поздний вечер и деревню накрыла темнота. Жители, после дневной суеты и работы, позажигали свет в домах; где-то протяжно завыла собака и умолкла. Что удивительно, упыри к нам так и не заглянули, хотя я их даже ждал: то ли ушли дальше, то ли действительно сгорели. Проверить кость и создать зелье для отпугивания у меня так и не получилось – некогда было, но сегодня ночью решился всё же заняться. К тому же трактирщик Олд собрался к своей будущей жене: вся деревня уже знала, обсудила и составила их свадьбу. Причём уже на следующий день. Я же говорю, слухи тут распространяются быстро. Да и мне хорошо, лишние глаза и уши не нужны, мало ли как оно всё повернется.
Лабораторию пришлось оборудовать в снимаемой мною же комнате, каждый раз балансируя в маленьком пространстве: дом, который обещали достроить за неделю, как-то затянулся, а Василёк успешно меня избегал. Радовало то, что там хотя бы стены появились! Но вот всё остальное – нет. Я этим работникам ещё пару раз напомнил про чердак, который ни в коем случае нельзя было трогать, если никто не желал взлететь на воздух. Или помереть на месте от какого-нибудь проклятия – мало ли что оставил дядя. Чем больше размышляю о дяде, тем больше у меня к нему вопросов, вот только задать некому. А староста… Этот вообще при видя меня хмурит брови, делает угрюмое лицо и такой вид, что страшно и подойти. Особенно когда у него в руках то лопата, то оглобля, то пень… И на все мои «а вы можете сказать…», один ответ «я ничего не знаю». Прям тайны дворца, ей боги. А ещё ему явно не нравился факт того, что я ещё здесь и даже обустраиваюсь. Надеюсь не огреет лопатой тёмной ночью в тёмном безлюдном переулке.
Олд закрыл за собой трактир и заодно меня: теперь даже если захочу, придётся лезть через окно. Оставшись один, сходил на кухню, где меня ожидал мой поздний ужин в закрытой тарелке и кружка пива. Последнее кстати было вполне приличным на вкус, пусть я и не любитель такого.
В комнате открыл окно пошире, доставая из мешка – трактирщик отдал – кость с кладбища. Расположив на столе, капнул на неё приготовленным ранее раствором, на который потратил четыре часа жизни и тритона пойманного с помощью Ульяха. Чёрная капля расползлась по белой кости. Собралась снова в каплю, после чего от неё потянулись тонкие нити, опутывая кость. Прощупала отпечатки зубов, окрасив их в тёмно-зелёный цвет после себя, как и мелкие царапины. Вернулась в изначальное положение зашипев, источая приторно-сладкий запах.
Не хорошо.
Облил кость водой из кружки, припасённой как раз для такого случая, залив заодно и стол и пол. Вместе с водой растеклась и чёрная капля, растворившись: там, где она окрасила зелёным, помимо отпечатков проступил след от ауры. Слабый, человеческий и тёмный. Такой, какой бывает у некромантов. Да и кость оказалась отнюдь не животного происхождения.
- Если я там покопаю, может ещё какие тайны раскопаю?
Запустив пальцы в волосы, постоял так несколько минут ни о чём не думая: внутри черепушки сознание орало об опасности. О такой, какая мне и не снилась. О том, что я куда-то умудрился вляпаться – с моим-то везением даже немудрено. И упыри дело рук некроманта. Он не знал, что в Топольки заявится зельевар, заявится в ненужный момент и умудрится здесь застрять. И ему попался я. Я от себя тоже не в восторге: один на один он меня просто размажет по земле или это сделают его подручные. Трепыхаться я буду, но не долго. Всегда, конечно, есть вариант побега, но мне стало слишком интересно – все мы не без грехов.
Уборка была тем действием, которое помогает перенаправить мыслительный процесс. Кость можно было выкинуть, а лучше сжечь, но явно не в трактире, поэтому, завернув в мешок, положил под кровать до лучших времен. Закрыл окно, проведя пальцем по грязноватому стеклу – в деревне совсем стемнело. Зато небо практически светлое, беззвёздное, но через пару дней ожидается полнолуние: делаем ставки, водятся ли здесь оборотни и насколько мне не везёт? Надо было ещё артефакторику изучать, сделал бы себе амулетик…
Спать не хотелось. Лёжа в темноте постоянно ворочился: от нервного напряжения, казалось, что кто-то скрёбся под дверью, шуршал за окном, ползал за стеной и дышал в ухо. Когда в стекло что-то врезалось, я не выдержал и встал, спускаясь на кухню, наливая себе воды. Потом рука автоматически потянулась к вымытому котелку: могильная земля, крапива, спирт, болотная лилия, змеиный камень - которые я принёс из своей комнаты вместе с дополнительными зельеварскими инструментами - и пара капель собственной крови. Тягучая тёмно-красная, почти как венозная кровь жидкость не имела запаха – по крайней мере для обычного человека. А вот нежить, как показывала практика, не выносила это зелье и обходила его стороной: так, если облить предмет, существо или вылить на землю, то нежить, даже если захочет, не сможет приблизиться. Забавно, но факт, сочетание болотной лилии и змеиного камня является лучшей защитой от нежити. Теперь, если сюда заглянет упырь, будет чем его отпугнуть. Правда есть минус – зелье не любит свет. Пока разлил по двум флаконам, пока плотно замотал в тряпки, пока прибрал за собой – середина ночи набежала.
- Теперь можно и поспать.
Хотя не скажу, что я хочу спать даже после зельеварения. Но либо я себя пересиливаю, либо потом весь день клевать
