— Ну туда мы пока не пойдем, — замявшись, сказал Эдип-Даниил Ильич не любит, когда ходят по четвертому этажу в его отсутствие. Да и потом, туда дверь открывается только его картой, а у меня нет доступа, пришлось бы охрану просить… Лучше уж подождем.
Алина отметила некоторую странность в планировке внутренних помещений: на каждом этаже коридор, ведущий в сторону заброшенного дома, был гораздо короче, чем его противоположная часть. Коридоры заканчивались глухой стеной. На взгляд Алины, за этими стенами могла скрываться добрая треть общей площади здания.
Когда после короткой экскурсии по медицинскому центру они пришли в ее кабинет, и Эдип приступил к объяснениям должностных обязанностей, Алина удивилась уже по-настоящему. Конечно, она ожидала, что ее работа в «Данко» будет носить в известной степени символический характер, но, чем дальше она слушала пояснения Эдипа, тем больше становилось ее удивление.
— Все что тебе нужно делать — вести прием. Это занимает максимум два дня в неделю. Пациентов тут все равно немного: у меня их восемь, например, у Мампории — семь. Для тебя вот подобрали пятерых. Так что спокойно можешь приходить сюда пару раз в неделю на несколько часов — и все.
Эдип достал из шкафа стоящие там папки и положил на стол перед Алиной.
— Так вот, — продолжал он. — Приходит к тебе пациент, ты вежливо с ним общаешься и направляешь на полную диагностику: анализ крови, КТ, флюорография, короче, вообще все. В некоторых случаях даже не на полную диагностику, а только на некоторые виды исследований. Потом получаешь результаты, убеждаешься, что клиент совершенно здоров, сообщаешь ему об этом по телефону — и все. Дело сделано. Подшила результаты в папку и ждешь следующего месяца, когда пациент снова придет.
— И все?
— Все.
Алина посмотрела на Эдипа. Он сидел напротив и совершенно спокойно смотрел на нее.
— А если пациент не совершенно здоров? Эдик, ты же врач, ты не хуже меня знаешь, что такого почти не бывает, чтобы полная диагностика чего-нибудь не выявила. Что тогда?
Эдип ухмыльнулся.
— Ну а вот здесь такое бывает. Точнее, тут всегда так. Пришел, обследовался, здоров — всего хорошего, приходите через месяц.
Алина помотала головой.
— Мы работаем с отрядом космонавтов?
Эдип коротко хохотнул, обнажив крупные желтые зубы.
— Нет, не космонавты. Хотя в каком-то смысле можно и так сказать. Да ты посмотри сама, — он кивнул на лежащие перед Алиной папки.
Алина открыла первую.
— Ого! — сказала она и открыла вторую. — Ого!
И тут же откинула обложку третьей папки.
— Ничего себе!
Эдип с улыбкой наблюдал за ней.
— А ты как думала, — сказал он. — Тут все клиенты такие… непростые.
— Знаешь, — медленно произнесла Алина, листая вложенные в папки страницы. — Я могу представить, как совершенно здоровой может оказаться молодая жена иностранного футболиста. Но я не могу понять младенческого здоровья пожилого эстрадного певца, двух уже немолодых бизнесменов и, что уж совершенно невероятно, генерал-полковника из Министерства обороны.
Она подняла взгляд на Эдипа.
— Это нормально, по-твоему?
Тот как-то искоса посмотрел на нее.
— Ну… здесь нормально. И вообще, привыкай не удивляться. — Эдик показал на раскрытые папки. — Это еще что! У меня, между прочим, кроме бизнесменов, два члена городского правительства — и тоже богатырского здоровья. А еще, — он понизил голос, — начальник ГУВД и Галачьянц.
— Да что ты говоришь, — протянула Алина. — Начальник полиции города? Надо же… А Галачьянц — тот самый?
— Ну да, — сказал Эдип. — Тот самый. «Алеф Групп» и прочее. Миллиардер.
Алина посмотрела на Эдипа чистым взглядом зеленых глаз.
— Слушай, Эдик, — сказала она — а ты завтракал сегодня? Я вот как-то не успела. Пойдем, перекусим куда-нибудь? Посидим, поболтаем. А Коботу я расскажу, как ты все чудесно и замечательно мне объяснил.
Эдик поморгал и кивнул.
Перекусить они направились в расположенную недалеко японскую забегаловку, из того огромного множества сетевых заведений, которые так легко спутать друг с другом. Алина выбрала дальний столик в углу зала для курящих, чтобы Эдип чувствовал себя комфортно. Долговязый прыщавый юноша принес им перепачканное чем-то липким меню, которое они оба тут же отложили в сторону и попросили принести им бизнес-ланч. В ожидании заказа Эдип курил, пуская в воздух густые клубы дыма, и говорил, периодически понижая голос и наклоняясь к Алине через стол.
— Бабла вложено немерено, — сообщил он, обдавая Алину запахами табака и нечистых зубов. — Все это здание, в котором сейчас «Данко», было куплено, в деньги, представляешь? Четыре этажа таких площадей коммерческой недвижимости в центре! Плюс оборудование — все самое современное, закупали за границей, вообще не торгуясь. А ремонт? Здание купили в декабре, а уже в марте начали принимать людей. Три месяца! Там бригады работали круглые сутки. Вообще, Ильич, конечно, красавец, такое сделал!
Эдик выдохнул, и Алина чуть поморщилась от окутавшего ее дыма.
— Это же фонд какой-то швейцарский деньги вложил, да? — спросила она.
Эдип махнул рукой с сигаретой, серый столбик пепла упал на несвежую скатерть.
— Да какой фонд! Все деньги отсюда, так только, для приличия, прогнали через зарубежные конторы, чтобы вопросов не было.
«Язык твой — враг твой, Эдик, — подумала Алина. — Язык, а еще любопытство».
Прыщавый отрок принес на подносе миски с чуть теплым супом, салаты из каких-то растений и по длинной тарелке с суши и роллами. Эдип потушил сигарету и с жадностью принялся за еду. Алина тоже аккуратно взяла ложку и попробовала суп, бульон для которого, кажется, варили на чистой соли.
— Слушай, ты вот говорил про здание, — сказала она, — а что там за стеной? Ну я имею в виду, есть же какое-то пространство за стенами, с той стороны, где пустой дом? Там что?
Эдип быстро посмотрел на нее и пожал плечами.
— Я не знаю. Может, склад какой-то: Кобот ведь не только диагностическое оборудование закупал, а еще и лечебное, и исследовательское. Я сам видел, как привозили хирургические столы, например, но они же не используются. Значит, должны где-то храниться. И много еще чего купили и спрятали куда-то.
Он звучно отхлебнул суп из ложки.
— Туда проход есть, с четвертого этажа, — на одной стороне коридора кабинет шефа, а на другой — железная дверь. Только я там не был никогда. Она всегда закрыта, доступ имеет только шеф, к тому же там еще дополнительный механический замок есть. И ключ Ильич у себя в кабинете держит.
— Да, так странно, — Алина покачала головой. — Надо же, лечебное оборудование закупили и закрыли. И никого не лечат, все и так здоровы…
Она бросила взгляд на Эдипа. Тот сосредоточенно ел с видом человека, которому страшно хочется что-то сказать, и он изо всех сил сдерживается, заталкивая себе в рот пищу, как кляп.
— Удивительно, — продолжала рассуждать вслух Алина. — Такие люди, все приходят здоровые — и просто наблюдаются. И ведь непонятно, откуда узнают про клинику: рекламы никакой нет. Ну ведь не просто так — мимо проезжали и зашли убедиться, что здоровы?
Эдип со стуком положил ложку.
— Ну конечно, не просто так! — Он снова нагнулся к Алине. — Вообще, я думаю, что всех приводит Кобот, по знакомым там или еще как-то. Происходит так: приезжает новый клиент. Сразу идет на четвертый этаж. Сидит там с шефом час, иногда больше — я не знаю, что они там делают. Может, договор подписывают, может, деньги считают, может, водку пьют.
«А может, гуляют туда-сюда через запертую дверь в закрытую часть здания», — подумала Алина.
— Потом клиент уходит, а ровно через месяц возвращается для диагностики. И все — потом просто раз в месяц, день в день приезжает, проверяется. Ну в виде исключения к некоторым я сам езжу. Например, к Галачьянцу. Он, правда, не сам у нас наблюдается, а его дочь Маша. У нее просто нужно кровь брать на полный лабораторный анализ, так что ничего, мне несложно раз в месяц поработать медбратом на дому. И то же самое: анализ сделали, все в порядке, отзвонились, доложились.
Эдип взял палочками кусочек сырой рыбы на слипшемся холодном комке риса и бросил в рот.
— Раньше, когда только начинали, клиентов мало было, человека три, — сказал он, жуя. Несколько зернышек риса вылетели изо рта на стол. — Маша Галачьянц была с самого начала и еще два пациента, их Мампория сейчас ведет. А один раз был случай — клиента привезли ночью. Мне один наш охранник рассказал, Гоша, мы с ним курить ходим. Так вот, ночью, часа в два, сначала Кобот примчался, а минут через десять привозят человека: пожилой мужик, почти без сознания, еле дышит. Его двое на носилках занесли прямо на четвертый этаж. А потом через час где-то этот же мужик спускается сам вниз, жмет Коботу руку, благодарит и уезжает. Вот так. И знаешь, кто это был?
