не скрывавший подтянутое тело. – Я пооткрывала окна, чтобы выветрился запах краски, и пришла к тебе греться, – улыбнулась Айла.
– Побыстрее бы начать зажигать камин – просто для уюта, для атмосферы…
– Скоро уже, сестрица.
Такие фразы всякий раз напоминали Дженнифер, как сильно хотела мама, чтобы ее дочери жили дружно, и про себя она решила не оставлять попыток подружиться с сестрой. Дженнифер надеялась, что Айла тоже настроена мирно, пусть они и очень разные.
– Сегодня ты тоже преподавала? – Дженнифер вручила Айле блюдце, чтобы сестра не стеснялась и накладывала себе сыр и крекеры.
– С утра был урок. И знаешь, на кого я наткнулась?
– На кого?
– На Одри из школы!
– О, это с ней ты когда-то была не разлей вода?
– Да, мы дружили. Завтра вместе поедем на южное побережье…
– Какая прелесть – денек у моря!
– И спустимся дюльфером с башни Спинакер.
Дженнифер едва не подавилась сыром.
– Ты шутишь?!
– А что такого? Я с самой Новой Зеландии торчу тут как пришитая. Ну вот чего ты качаешь головой?
– Просто так.
Вот почему Дженнифер с самого начала знала, что работа в библиотеке общих вещей не для Айлы. Как только родители мирились с безответственными, безумными выходками младшей дочери, Дженнифер решительно отказывалась понимать. У нее случился бы сердечный приступ, если бы кто-то из ее детей объявил, что собирается выкинуть нечто столь отчаянное.
– Будешь красное вино? – спросила она.
– С удовольствием. Зная тебя, предположу, что вино хорошее, не такое, как я беру за пару фунтов… Подожди, ты поэтому настояла, чтобы я ничего не приносила с собой?
– Потому что ты гостья! – Дженнифер с трудом сдержала раздражение, но вдруг догадалась, что Айла нарочно ее заводит. – Ты меня дразнишь, что ли?
– Прости, не удержалась.
Дженнифер вышла в кухню за бокалами и бутылкой каберне совиньон. Она ничего не имела против небольшой пикировки по-родственному, но неужели Айла лишь хотела ее отвлечь и не дать высказаться по поводу безответственной эскапады, спуска с ужасающе высокой башни? Младшая сестра вела себя опрометчиво, мечась по жизни без руля и без ветрил, и, хотя разность людских характеров и вкусов вертит земной шар, Дженнифер не могла забыть, как Айла бросила ее в трудный час, наверняка занявшись чем-то столь же глупым, как спуск на канате с очередной дурацкой башни.
Дженнифер набрала воздуху в грудь, длинно выдохнула и с улыбкой на лице вернулась разливать вино.
– Значит, ты теперь на «ты» с дрелью? – начала она.
– Ну, я с ней вполне прилично управляюсь. – Айла поднесла блюдце под подбородок, когда крекер треснул и с него упал сыр. Доев, она вынула телефон и показала фотографии, которые Адам уже видел, а сестра – нет. Не будь Дженнифер столь несговорчива, увидела бы снимки в один день с Адамом, но она предпочла взревновать к дружбе сестры с человеком, с которым сама была на дружеской ноге.
Дженнифер рассматривала кухонные полки, крепкие и прямые на вид, крючки на стене, предназначенные для ковшиков и кастрюлек, книжный стеллаж, который Айла собрала в гостиной.
– Ты прямо настоящий мастер.
– Да, я уже не бесполезная младшая сестра.
Дженнифер проигнорировала подколку. Лучше уйти от любых тем, потенциально способных привести к спору и ссоре.
– А чем ты собираешься заполнить книжные полки?
– Ты зришь прямо в корень. В разъездах я мало чтива покупала, в основном дешевое. Сейчас с удовольствием поставлю там хорошие книги, создам свою библиотеку.
– Как хорошо, что нет прежних уродливых обоев! – Из тускло-зеленых, горчичных и нечисто белых стены стали спокойного молочного оттенка. – Кстати, обои с крупными цветами под ретро снова в моде, можно было оставить.
– Соблазн был, но там пятна, дыры – короче, я решила не заморачиваться. Есть план сделать акцентную стену, но не теперь. Сперва я хочу прочувствовать атмосферу дома и не ошибиться с оформлением маленьких комнат, чтобы не возникало ощущения тесноты.
Они поговорили о том, сколько времени у Айлы ушло на стены, об адовой каторге отскабливания старых обоев, которая существенно упростилась, когда Айла взяла в библиотеке общих вещей отпариватель. Дженнифер долила бокалы доверху, радуясь, что Айла согласилась, чтобы Дэвид отвез ее домой; значит, можно расслабиться, смакуя вино. Дженнифер с удивлением поняла, как соскучилась по таким посиделкам с сестрой. С родной сестрой, с которой можно говорить обо всем на свете без мелких склок, подколок и зависти, лезущей из всех щелей. Вот чего страшно не хватало, когда Дженнифер ухаживала за матерью, поставив свою жизнь на паузу… Дженнифер отпила большой глоток вина, чтобы не дать старой обиде испортить вечер.
– Во фруктовой лавке я вчера наткнулась на Элейн, – сказала Айла, – так она засыпала меня вопросами. Я и забыла, что она за человек. Ей приспичило знать, сколько комнат я ремонтирую, какие обои поклеила, буду ли я что-то пристраивать, потому что для этого нужно получать разрешение муниципалитета и непременно заручиться согласием соседей в качестве жеста вежливости. А главное, она докапывалась, как это я могу позволить себе такое финансовое бремя, не имея ни мужа, ни стабильного дохода.
– Так и сказала? Ну что за бесцеремонность!
Айла намазала новый крекер чатни и положила сверху ломтик камамбера покрупнее.
– Если она мне такие допросы устраивает, как же она трясла Адама, когда он только приехал в Кловердейл? Явился невесть откуда, с двумя детьми и без жены – у этой, небось, мысли и забегали. Как считаешь, что у него случилось, почему семья неполная?
– Откуда я знаю?
– Вы же друзья.
– Я стараюсь не расспрашивать. У меня впечатление, что он далеко не все готов рассказывать, но, когда ему хочется поделиться, он это делает.
– Тяжело в одиночку поднимать двоих детей. Но Зоэ и Зак у него хорошие, как считаешь?
Дженнифер кивнула, напряженно жуя полным ртом. Ей нравилось, что Адам с ней откровенен, и вовсе не хотелось, чтобы Айла разбила ему сердце, ведь ей, как всегда, все это быстро надоест.
– Да, дети прекрасные. У Арчи с Заком дружба навек.
– Только Адам, кажется, не знает, как воспитывать дочь-подростка.
– Ну, как-то же он справляется, как все родители.
После этого беседа едва не иссякла, но Дженнифер переключилась на обожаемую Айлой йогу, на группы, которые она обучает, и на то, как она увлеклась йогой в своих путешествиях.
– Мама просто любовалась твоими снимками, – сказала Дженнифер сестре.
– Она всегда так и говорила.
– Она и мне показывала твои фотографии. Настоящее чудо… Я ужасно завидовала, что застряла в скучной провинции, а ты каждый день видишь что-то новое.
– Дженнифер, не начинай.
– Отчего же, я серьезно. На
