И Ма Дань-би снова показал на Лю.
Начальник вконец растерялся. А Ма Дань-би продолжал:
— Скажи ты, Цзяо, кто твой сосед с юга?
Но не успел Цзяо раскрыть рта, как начальник, у которого голова пошла кругом, замахал руками и закричал:
— Хватит, хватит! Я уже разобрался в жалобе. Пусть только свидетели подтвердят, что полем просителя Лю действительно издавна владел его род.
Дальше дело пошло без заминки. Слова просителя Лю подтвердили его соседи, а слова каждого из соседей подтвердил их сосед Лю.
Пришлось начальнику продиктовать писарю решение, в котором говорилось, что земля Лю принадлежит Лю.
Вот каков был Ма Дань-би. Недаром про него говорили бедняки, что ума у него хватило бы на первого министра. Разве не так?
О Лян Шань-бо и Чжу Ин-тай
Жила когда-то в Китае девушка по имени Чжу Ин-тай. Она умела хорошо рисовать, искусно вышивала на шелку фениксов, поющих на ветке, и играла на лютне. Но это еще не всё. Чжу Ин-тай красиво выводила иероглифы тонкой кисточкой и прочла множество старинных книг. Так что учёностью она могла поспорить с любым юношей.
Старый отец недаром гордился своей дочерью. Он отказал уже трём женихам, так как они показались ему недостаточно знатными и богатыми. Ведь он считал, что дочь его достойна самого лучшего мужа во всей Поднебесной. Но Чжу Ин-тай совсем не думала о женихах.
В городе Ханьчжоу жил старый знаменитый учёный. У него было много учеников из разных провинций Китая. Одни, достигнув больших успехов в науках, с благодарностью покидали своего учителя, на их место приходили другие. К нему-то и задумала отправиться Чжу Ин-тай.
Отец сначала и слышать не хотел об этом. Где это видано, твердил он, чтобы девушки покидали родительский дом и одни отправлялись в дальний путь. Однако Ин-тай стояла на своём.
— Обычай предков, — говорила она, — запрещает девушке учиться вместе с юношами. Но я надену мужскую одежду, и никто не узнает, что я родилась девушкой.
Ласками, мольбой и слезами Ин-тай добилась согласия отца, и он отпустил её на три года.
От селения, где жила Ин-тай, до города Ханьчжоу был не близкий путь. Ин-тай вышла рано утром, к полудню дошла до развилины дорог и присела отдохнуть в тени под ивой. Скоро на другой дороге показался путник. Когда он подошёл поближе, Ин-тай увидела, что это юноша, чуть постарше её самой. Юноша, верно, тоже устал и сел под тем же деревом.
Они разговорились. Ин-тай узнала, что юношу зовут Лян Шань-бо и что он идёт учиться в тот же город и к тому же учителю. Дальше они пошли вместе и еще до того, как закатилось солнце, так подружились, что называли друг друга не иначе, как братец Шань-бо и братец Ин-тай.
Дружба их стала ещё крепче, когда они начали учиться. Слушая учителя, они всегда садились рядом, читали одни и те же книги и выбирали для своих сочинений одинаковые темы. Учитель радовался их быстрым успехам и никак не мог решить, кого из них назвать первым.
Так прошёл год, за ним второй. Но вот к учителю приехала погостить его старшая сестра. Как говорится, мужчина первый видит гору, но если надо найти на этой горе паутинку, сотканную самым маленьким паучком, лучше послать на поиски женщину.
Ни Лян Шань-бо, ни другим ученикам, ни самому учителю и в голову не приходило, что Чжу Ин-тай переодетая девушка. Но в первый же вечер сестра учителя спросила себя: почему у юноши по имени Ин-тай проколоты уши, — ведь серьги носят только девушки? Однако она ничего никому не сказала, а решила смотреть позорче и слушать повнимательнее.
Однажды она сидела в беседке и вышивала. Мимо проходили Лян Шань-бо и Чжу Ин-тай. Сестра учителя окликнула их и сказала:
— Мне хочется вышить летящего аиста. Не поможете ли вы мне подобрать шелка?
Лян Шань-бо ответил:
— Чего же проще. Всем известно, что у аиста перья белые, а на концах крыльев — чёрные. Значит, вам понадобятся только белые и чёрные нитки.
Но юноша по имени Ин-тай призадумался, а потом сказал:
— Я бы на вашем месте вышил аиста, летящего навстречу восходящему солнцу. Тогда, кроме белых и чёрных, можно выбрать и другие цвета. Грудь у него должна отливать нежно-розовым, а тени под крыльями надо положить бледно-голубые. Так будет красивее.
Поклонившись, оба друга пошли дальше. А сестра учителя подумала: «Юноша с дырочками от серёг в ушах слишком искусно подбирает цвета. Похоже, что он не раз держал в пальцах иглу для вышивания. А это не подходящее занятие для юноши».
Но и теперь она ничего никому не сказала.
Прошло ещё несколько дней. За это время ученики написали сочинение и подали учителю. Учитель прочёл, и из всех сочинений ему больше всех понравились два — те, что написали Ин-тай и Шань-бо. Учителю захотелось порадовать своих лучших учеников, и он решил сделать им маленький подарок. Он позвал их вечером к себе и преподнёс по красивому вееру. Один веер был голубой, словно вода озера, а к ручке прикреплена подвеска — цветок лотоса. Этот веер учитель выбрал для Шань-бо. Другой веер, для Ин-тай, был расписан зелёными листьями и внизу на тоненькой цепочке порхал золотистый мотылек, сделанный из прозрачного шёлка.
Юноши встали на колени, чтобы принять подарок. Шань-бо опустился сперва на левое колено, как это делают мужчины, а Ин-тай — на правое. Увидев это, сестра учителя больше ве сомневалась, — ведь с правого колена становятся только девушки.
На следующий день она позвала Ин-тай и спросила:
— Ты очень любишь Шань-бо?
— Очень, — ответила, покраснев, Ин-тай, — он мой названый брат.
Старая мудрая женщина улыбнулась и ласково сказала:
— Если ты слишком долго будешь называть Шань-бо своим братом, он когда-нибудь назовёт своей женой не тебя, а другую девушку. Подумай, не будет ли тебе это больно?
Ин-тай поняла, что её тайна раскрыта. Она заплакала и сказала:
— Уходя из дому, я поклялась отцу, — ни один человек не узнает, что я родилась девушкой. Но вы догадались об этом, и теперь я должна покинуть школу и расстаться с Шань-бо.
— Не печалься, — сказала сестра учителя, — ты поступаешь достойно. Но если хочешь, оставь что-нибудь на память для Шань-бо, я передам ему. Думается мне, он скоро пришлёт в дом твоего отца свадебные подарки.
Тогда девушка оторвала от веера бабочку-подвеску и дала её сестре учителя.
В тот же вечер Ин-тай
