Но затем рассудок взял верх, и я отправилась на поиски Вайолет. Поиски – это, конечно, громко сказано, я рассчитывала найти ее в Утренней комнате, где мы обычно завтракали. Это была ее комната. Не представляю себе, чем там можно заниматься целый день, разве что сидеть на диване и выглядеть просто очаровательно. Или устроиться в кресле и смотреть в окно. Может, именно поэтому я не хотела становиться леди. А если я не найду Вайолет там, посмотрю в библиотеке. А если ее и там не будет? Да, это проблема. Я еще не успела осмотреть все имение.
По дороге в Утреннюю комнату я задумалась, что делала горничная в коридоре с Комнатой кукол. Там была еще одна дверь, и, судя по расположению, она должна была вести в библиотеку, вот только вчера среди всех этих книжных полок я вторую дверь в библиотеке не заметила. Но разве горничная не пошла в сторону Комнаты кукол? Во всяком случае, на этот раз я в точности знала, что заперла дверь. Определенно. Это движение далось мне нелегко. Но дальше по коридору дверей не было. При случае стоит поискать, нет ли там потайного прохода. Я же видела пристройки слева и справа от дома, а как туда попасть – непонятно…
Но этим нужно будет заняться позже. Сейчас стоит разобраться с кое-чем другим. Я остановилась перед гостиной, собралась с духом – сердце все еще билось слишком гулко, слишком часто – и постучала в дверь. Я немного подождала. Вайолет не станет подниматься с дивана и открывать мне дверь, но я не слышала, чтобы она когда-нибудь говорила «Войдите!». Горничные обычно стучались, ждали пару секунд и заходили в комнату – возможно, предполагалось, что я должна поступать так же. Досчитав до трех, я нажала на ручку двери и вошла. Комнату заливал мягкий свет свечей, а на диванчике сидела Вайолет в уже привычном бледно-розовом платье. Она приветливо улыбнулась мне, и я вздохнула с облегчением.
– Флоранс, – она словно в точности знала, зачем я сюда пришла, – что ты хотела рассказать мне?
Я сглотнула, не зная, действительно ли стоит ей все это рассказывать. Но судя по тому, как Вайолет постоянно задавала мне вопросы о чем-то странном, она уже давно подозревала о происходящем с куклами. Может, она знает об этом больше и сможет меня просветить.
– Я по поводу кукол, – с трудом промямлила я. – Вы сказали, если что-то случится, то… нужно прийти к вам…
– И что же случилось?
Обычно Вайолет будто ворковала, ее голос сочился сладостью, но казался полностью лишенным эмоций. Теперь же я услышала в ее речи волнение. Хотя сладость никуда не делась.
– Не знаю, как описать… но одна из кукол какая-то странная на ощупь… И потом… – Говорить об этом показалось мне совсем уж глупым, но я продолжила: – Потом мне показалось, будто кто-то смеется. Но в комнате, кроме меня, никого не было.
На мгновение мне пришла в голову мысль, что девушка, которую я видела в коридоре, вышла не из холла, а из какого-то тайного хода, протянувшегося за стеной Комнаты кукол, и это она стояла там и смеялась. Но зачем ей так делать? Бессмыслица какая-то. И ночью там точно никого не было, кроме меня. Никаких горничных. И все же кто-то смеялся. Вайолет кивнула. Вид у нее был довольный.
– Ты удивишься, что я это говорю, но это добрый знак. Это значит, что некоторые слухи о нашей тетушке правдивы и мы не зря запирали эту комнату и не пускали туда никого, кроме тебя.
– Но что это значит?
В ответ она лишь улыбнулась.
– Если бы я только знала! Почему бы тебе не показать мне эту странную куклу? Может, тебе есть еще что рассказать? Ощущение от прикосновения к ней было неприятным? Тебе показалось, что она злая?
– Да, я с удовольствием ее вам покажу. – Я была рада, что наконец могу кому-то продемонстрировать плоды своего труда. – И нет, «злая» – неподходящее слово. – Обычно я с легкостью могла подобрать правильное описание для чего угодно и этим отличалась от других девочек в приюте, но сейчас мне не хватало фантазии. – Ей будто очень хочется со мной подружиться. Словно я ей нравлюсь куда больше, чем она мне. И в то же время она вроде готова вылупиться.
Да уж, не похоже, чтобы я говорила о куклах! Но Вайолет поверила и не стала меня высмеивать, хотя собственные слова показались мне настолько глупыми, что я чуть не расплакалась. Мысль о том, что придется снова прикасаться к этой кукле, повергла меня в отчаяние.
– Не бойся, Флоранс. С тобой ничего не случится. Но сначала тебе нужно успокоиться. Садись рядом со мной.
Она протянула руку за диван. Я уже знала, что где-то там находится шнур звонка. Меня не пришлось долго упрашивать – меня знобило, должно быть, от ужаса, и поэтому мне очень хотелось устроиться перед камином.
– Расскажи мне о кукле, – предложила миледи.
Я открыла рот, но не успела произнести ни слова – в комнату вошла горничная, Клара. Которую из девушек я встретила в коридоре, я уже не помнила.
– Клара, принеси нам коньяк, – распорядилась Вайолет.
– Да, миледи.
Девушка вышла и быстрее, чем я успела переспросить или запротестовать, вернулась с подносом, на котором высились две пузатые рюмки и красивый хрустальный графин с красновато-коричневой жидкостью.
– Только один маленький глоточек, – сказала Вайолет. – Спасибо.
Сейчас, когда Руфуса не было рядом, она вела себя иначе, говорила со слугами куда приветливее и вежливее. Наверное, поэтому экономка так уважительно о ней отзывалась – едва ли миссис Арден стала бы так ее расхваливать, если бы Вайолет держалась холодно и надменно. Но когда Вайолет протянула мне рюмку, я не знала, брать ли в руки коньяк, не говоря уже о том, чтобы пить.
– Насколько я понимаю, ты не употребляешь спиртного, – улыбнулась Вайолет. – По крайней мере я на это надеюсь. Но глоточек тебе не помешает. Это позволит избавиться от испуга. Не надо бояться.
Она чуть покачивала рюмку в руке, чем-то напоминая заклинательницу змей.
Кивнув, я сделала глоток. Коньяк обжег рот, и я обрадовалась, что мне налили совсем немного. Вкус мне не понравился, да и сама мысль о спиртном пугала. В приюте я наслушалась историй о том, как бедные девушки превращались в беззащитные жертвы под воздействием выпивки, и хотела избежать такой судьбы, в особенности в присутствии человека, которому я совершенно не доверяла. Конечно, она не могла воспользоваться мною, как это сделал бы мужчина, – впрочем, я не представляла себе, что и Руфус опустился бы до такого, и все же… Все же стоит оставаться настороже. Я вздохнула с облегчением, когда Вайолет не стала подливать мне еще и действительно ограничилась одним глотком.
– Тебе сразу же станет легче, поверь.
Я ощутила жжение в горле, рот и желудок наполнило непривычное тепло. Я сидела и ждала, когда же мне станет легче.
– Я бы еще… – начала я и осеклась, вспомнив, что Клара все еще в комнате.
Девушка тихо стояла у двери, ожидая, когда можно будет забрать поднос. Наверное, у этих горничных особый талант – становиться почти невидимыми.
– Хорошо, – кивнула Вайолет. – Клара, ты можешь идти.
Ей не нужно было играть в прятки со слугами и красться в Комнату кукол. Пока Вайолет сопровождает меня, никто из служанок не осмелится за нами следить. Она величественно прошествовала по холлу, я последовала за ней. Я подумала, не рассказать ли Вайолет о странной встрече в коридоре, но потом решила этого не делать. Судя по всему, эта встреча связана не с куклами, а с другими тайнами Холлихока, и Вайолет не нужно знать, что я наткнулась на одну из них.
Она впервые вошла в Комнату кукол после того, как я навела тут порядок, и с любопытством и удивлением огляделась.
– Как я посмотрю, ты славно потрудилась, малышка. Очень хорошо. Теперь коллекция действительно впечатляет. Белые простыни придавали этой комнате «очарование» морга, ты не находишь? – Она прошла по комнате, осматриваясь. Ее изящные ножки не оставляли следов на ковре. – А теперь покажи мне куклу, о которой ты говорила.
Собравшись с духом, я взяла куклу и протянула ее Вайолет.
– Вот она.
Я надеялась, что Вайолет заберет ее, но женщина просто окинула куклу взглядом, а в руки брать не стала. Нагнувшись, Вайолет осмотрела ее со всех сторон. Может быть, она знала, что к этим штукам лучше не прикасаться.
– Замечательно. Как ее зовут? Ты уже придумала имя?
Я кивнула.
– Дженет… – начала я.
Договорить я не успела. Вайолет влепила мне пощечину. Больно не было – Вайолет била не с такой силой, как, бывало, мисс Монтфорд. У меня в голове промелькнула мысль о том, какие же у нее все-таки холодные руки. И я обомлела от изумления.
– Не смей произносить это имя в нашем доме! – прошипела Вайолет. – Я не желаю его слышать!
Я замерла как вкопанная, сжимая в руках куклу и не зная, что тут сказать. Попросить прощения? Нет. Дженет – обычное имя, в нем нет ничего странного.
– Я не знала… – осторожно начала я.
Но к Вайолет уже вернулась былая слащавость.
– Конечно, откуда тебе было знать. Просто запомни на будущее.
