Наконец старший из мужчин слегка шевельнулся:
– Я – граф Циврас-дер-Малег. Это честь для моего дома: принимать благородную княжну Гее’неру из рода Френвельсов. – Он слегка поклонился: формально, с зажатой спиной. – Редко проведывают нас гости столь благородной крови.
После него поклоны отвесили младшие мужчины. Женщины присели. Кайлеан бросила взгляд на офицера, выражение его лица ничуть не изменилось. Он ждал.
Дагена, все еще стоя на пороге, также присела – да с такой грацией, что Кайлеан почувствовала гордость.
– Это для меня – честь, что я могу быть гостьей столь знаменитого рода, который славится далеко за пределами гор. Я лишь надеюсь, что моя просьба не доставила вам, господин граф, слишком много хлопот.
Говорила она с легким восточным акцентом, старательно произнося слова, а в конце очаровательно улыбнулась. Бесара тоже была бы горда.
Граф вернул улыбку – и к тому же выглядевшую искренне.
– У нас, обитателей суровых окраин, бывает немного гостей, а ведь каждый – дар Госпожи. Мало вещей доставляет мне такую радость, как то, что ваше высочество выказало интерес к моему скромному дому.
Кайлеан снова покосилась на капитана. Офицер Стражи не моргал: видимо, плоские комплименты и просчитанные вежливости были не тем, чего он ожидал. И казалось, что он будет ждать, пока замок не распадется от старости.
Старший дворянин бросил на него раздраженный взгляд.
– Ваше высочество окажет мне честь, если назовет мой дом – своим домом, – начал он наконец, – а мой очаг – своим очагом, мою честь – своей честью.
Меекханское приветствие гостя. Кайлеан помнила его с самого детства, хотя простые арендаторы, среди которых она росла, в таких ситуациях говорили лишь: «войди в мой дом, согрейся у очага, спи спокойно». Как видно, дворяне любили пышность, но командир их эскорта, похоже, именно этого и ждал, поскольку лишь теперь ударил кулаком в левую половину груди, развернулся на пятке и зашагал к воротам.
Она мысленно улыбнулась. Конечно, слова эти не обладали никакой силой, никакой властью над тем, кто их произносил. Если граф решит посадить их в подземелье или сбросить в пропасть, он сделает это. Но теперь, если до этого дойдет, капитан Горной Стражи сумеет свидетельствовать, что нарушены извечные обычаи.
– Для меня будет честью делить с тобой дом, очаг и хлеб, господин. – Дагена хорошо отрабатывала уроки, что было награждено несколькими улыбками. Даже черноволосая слегка растаяла.
– Горная Стража… – Граф поглядел на исчезающего в воротах офицера. – Эти люди представления не имеют о манерах.
– Я не разговаривала с капитаном слишком много. – Дагена сделала шаг и оказалась на подворье. – Однако он производил впечатление солдата.
– Опытного, ваше высочество? Наверняка. – Аристократ странно скривился. – Стражники – обычно люди из низов, простые горцы, пастухи, селяне, порой даже разбойники, что службой в армии спасаются от веревки. А потому и опытом они обладают собственным – и порой небезынтересным. Ну и конечно, как большинство вессирцев, они упрямы и не выказывают уважения никому. Даже моим воинам приходится отчитываться перед ними, когда я еду по своим землям. Но хватит говорить об этих неприятных вещах.
Похоже, он вспомнил об обязанностях хозяина.
– Это мои сыновья, старший, Эвенс, и третий, Иврон.
Первым поклонился тот светловолосый, а Кейлеан – помня переданную Бесарой информацию – глянула на его стопы, но широкие штаны и пара одинаковых сапог прекрасно скрывали увечье. Его брат лицом и цветом лица походил на черноволосую, а значит, она – вторая жена графа.
– Моя жена, Евхерия-дер-Малег. – Женщина снова присела. – И графиня Лайва-сон-Барен, троюродная кузина, а вскоре, надеюсь, также и счастливая супруга моего второго сына, Аэриха, который, увы, нынче не смог приветствовать ваше высочество.
Дагена чуть разворачивалась, кланялась и улыбалась. Истинная княжна, мать твою.
– А значит, я стану с нетерпением ожидать встречи с ним, граф. И прошу, без этих «ваших высочеств». Хватит и княжны. – Она улыбнулась еще шире. – Я хотела бы также представить мою спутницу, девицу Инру-лон-Верис, благодаря которой я так хорошо изучила меекх.
Проклятие, что она там снова выдумывает?
Кайлеан чуть присела, обметенная несколькими быстрыми взглядами. Не так они планировали, это Дагена должна была нынче находиться в центре внимания, чтобы Кайлеан имела бо́льшую свободу передвижения.
– Дворянка?
Видно было, что граф не ожидает утвердительного ответа. В его мире не было места для меекханской дворянки, что прислуживает княжнам верданно.
– Нет, господин граф. Свободная меекханка чистой крови, но без титула.
Он смотрел на Кайлеан некоторое время.
– Что случилось, дитя, что такая молодая и красивая девушка нашла для себя такое занятие?
Он пытался – возможно, из-за княжны – быть благодушным и любезным, но получалось снисходительно и беспокояще. «Ты Инра-лон-Верис, дочь купца, собирающая на приданое», – Кайлеан пришлось это себе повторять, чтобы не отвечать злобной гримасой и какой-то колкостью.
– Мой отец знал дядю княжны Гее’неры, а когда он умер, то я… не хотела оказаться ни для кого обузой, а потому решила сама о себе позаботиться.
Должно быть, она использовала лучший из возможных ответов, поскольку дворянин чуть заметно зарумянился.
– Истинный меекханский цветок. Сверху ты кажешься такой хрупкой, но внутри скрыта гордая сталь. Это такие женщины сопутствовали своим мужьям, когда те выстраивали империю.
Он снова кивнул ей и, не ожидая, пока она поклонится в ответ, перевел взгляд на Дагену, Кайлеан же пришлось напрячь все силы, чтобы не скривиться раздраженно. Бесара была права, дурные комплименты больше говорят о людях, чем прямые оскорбления.
– А ваше… прошу прощения, вы, княжна Гее’нера, окажете нам честь и сядете с нами за ужин? Прошу не беспокоиться о фургоне, слуги сейчас его разгрузят.
Слуги. Кайлеан только сейчас заметила, что на подворье были и другие люди. Одетые по-простому, они почти идеально растворялись на общем фоне. В несколько мгновений она насчитала шестерых. Если они стояли здесь с самого начала, то должны быть мастерами в том, чтобы не бросаться в глаза.
– Конечно, господин граф. Однако я хотела бы сперва освежиться с дороги.
– Разумеется. Комнаты ждут.
Глава 5
Комнаты, она не ослышалась – комнаты. А именно три. Отдельная спальня с кроватью размером с крестьянскую телегу, гостиная с отрядом соф, пуфиков и шезлонгов, расставленных лицом к гигантскому камину, перед которым лежала огромная медвежья шкура, и комната наименьшая, хотя тоже не маленькая, – для слуг. То есть для нее.
Едва лишь внесли их сундуки, Кайлеан отослала людей графа и распаковала нужные им с Дагеной вещи.
– Синее или бордовое платье, княжна?
– Ох, Инра, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не «княжночковала», когда мы одни. С полгода уже ездишь со мной, так что можешь называть меня Гее’нерой.
– Мы уже говорили об этом, княжна. Это недопустимо. – Кайлеан, не отводя взгляда от Дагены, легонько постучала пальцем по уху.
«Слушают?»
Пожатие плечами.
«Возможно, будь начеку».
– У нас несколько другие представления о допустимом и недопустимом. Если долго ездишь с кем-то одной упряжкой, если вы спите в одном фургоне – титулы перестают иметь значение. Мой возница зовет меня по имени.
«Смотрят?»
Собственно, она была почти уверена, что нет, поскольку Дагена наверняка бы сразу почувствовала и предупредила ее. То, как подруга взглянула на нее, подтверждало ее предположения.
– Но сейчас мы не в фургоне, княжна. И нету и шанса, чтобы я стала твоим возницей.
Даг рассмеялась, весьма натурально, и хлопнула по ближайшей софе.
– Именно за это я тебя и люблю. Сделаешь мне прическу с жемчугами?
– Конечно, княжна.
Словно умела делать какую-то другую.
– Но сперва – бордовое платье. Жемчуг к нему подойдет. Когда начнется ужин?
– Граф дер-Малег сказал лишь, что кого-нибудь пришлет за вашим высочеством. Я пока что распакую вещи.
– И речи быть не может. Ты идешь со мной.
– Но, княжна…
И так далее. Продолжали разговор на случай, если их подслушивали, – какой и должны вести между собою княжна Фургонщиков и ее дама сопровождения. Кайлеан сама удивилась, как легко и быстро вошла она в роль бедной девушки из провинции, которая старается напитать основами хороших манер и обычаев слегка дикую варварскую аристократку. Но хотя и считала она, что игра эта довольно забавна, все время чувствовала под кожей беспокойство. Даг сразу решила, что кто-то их подслушивает. А если так, значит, граф не совсем рад их визиту или – что еще хуже – что-то подозревает. Если и правда он или кто-то в его замке имел отношение к убийствам в горах, было понятно, что он будет начеку, однако такая прослушка с самого начала не обещала ничего хорошего.
