Больше ни о чём серьезном в тот вечер поговорить не удалось, поскольку с улицы вернулись взбудораженные весёлые дети и дедушка с Сону. Празднование покатилось своим чередом. Бабушка подала вкуснейший вегетарианский ужин, затем Люсе был преподнесён подарок – роскошная цветастая раджастанская юбка с блузкой в тон.
– Это гхагра-чоли! – объяснила Гаури, помогая Люсе за ширмой облачиться в индийский наряд и затягивая тесёмки у неё на спине и на талии. – Вы такая красивая, вам очень идёт этот стиль!
…Затем были новые фейерверки во дворе, сладости и даже пляски – Гаури притащила свой дхолак и принялась отстукивать на нём весёлый ритм, напевая при этом зажигательную народную песню. Люся поначалу стеснялась, но дети вытащили её на импровизированный танцпол, и даже бабушка не смогла удержаться – присоединилась к их кружку и выдала несколько па.
Празднование удалось на все сто – Люся чувствовала себя бесконечно счастливой, и счастье это было сродни детству – такое же незамутнённое, всепоглощающее, безбрежное…
При прощании все члены семьи взяли с неё клятвенное обещание, что оставшиеся пять дней в Джайпуре она будет у них обедать и ужинать. Само собой, она удостоилась также радушного приглашения присутствовать на ежевечерних спектаклях семейного кукольного театра. Разумеется, бесплатно.
Люся с удовольствием стала проводить время в обществе этих милых людей. Она наблюдала, как ловко и вкусно стряпает дади-джи – и всякий раз жестами и восторженными возгласами выражала своё восхищение кулинарным талантом старухи, чем окончательно завоевала её сердце. Люся также с удовольствием слушала рассказы дедушки – и воспоминания о его молодости, и секреты кукловождения, и просто рассуждения о жизни… У хрупкой Гаури она училась мудрости, безграничному терпению, любви и кротости. С её мужем Сону Люся почти не разговаривала – но ей достаточно было просто наблюдать за его работой. Пару раз она смотрела представление не со стороны зрителей, а прямо по ту сторону ширмы, и только дивилась ловкости его рук…
Днём, когда не было представлений, Люся брала с собой детей – Амита, Рину и Анжали – и устраивала им настоящий праздник. Они шли в какой-нибудь молл, и Люся без оглядки покупала им подарки. Ребята поначалу очень смущались и отнекивались, но она видела, как восхищённо горели их глазёнки, и решительно выбирала обувь (Амит был в восторге от пары модных кроссовок), одежду (какое удовольствие она получала, наряжая и старшую, и младшую в платьица, как у принцесс!), игрушки (занятно, но к куклам Барби сестрёнки были совершенно равнодушны – очевидно, после живых и весёлых кукол своего отца они совершенно не испытывали священного трепета по отношению к бездушной гламурно-пластмассовой красотке)… Дети не пропускали ни одного игрового автомата – видно было, что для них это в диковинку, и у Люси просто сердце сжималось от того, как многим обделила их судьба. Впрочем, нельзя было назвать эту семью несчастной – в их тесном уютном мирке царила настоящая любовь, в отличие от обеспеченного и столь благополучного внешне Люсиного московского дома…
В завершение она обычно вела всю ватагу в какое-нибудь детское кафе или столь вожделенный индийской ребятнёй «МакДональдс», где те неизменно выбирали вегетарианские бургеры и мороженое. Вечером бабушка и мать дружно ворчали на Люсю за столь бездумные огромные траты и даже пытались вернуть ей подарки, но та стояла намертво: это для детей, это святое!
Наконец, настал момент прощания. Вечером тридцать первого октября Люся в последний раз поужинала с этими сердечными людьми. Во время трапезы все выглядели печальными и хранили молчание. У Гаури так и вообще глаза были на мокром месте в связи с предстоящей разлукой. Люся заподозрила, что ей очень не хватает задушевной подруги. С их кочевым образом жизни не до завязывания тесных дружеских связей… А к Люсе она уже успела привыкнуть.
– Может, погостишь ещё пару дней, дочка? – робко спросил дедушка. – Агра ведь никуда от тебя не убежит.
– Как там гласит народная индийская мудрость? – Люся нашла в себе силы улыбнуться и пошутить. – «День – гость, два – гость, а на третий – уже не гость, а смертная напасть!»
Все рассмеялись, и напряжение само собой схлынуло.
Напоследок Люсю нагрузили гостинцами и подарками и заставили поклясться, что она непременно когда-нибудь вернётся сюда вместе с мужем и дочкой. Несмотря на то что семейство постоянно переезжало, на осенне-зимний сезон они чаще всего оставались в Джайпуре, и их всегда можно было отыскать – представления неизменно давались недалеко от Дворца Ветров.
– Помните, что вы для нас – не гостья, – заявил Сону. – Где бы мы ни находились, отныне вы член нашей семьи, и мы всегда рады будем принять вас и ваших близких.
Люся сдерживала благодарные сентиментальные слёзы до последнего и разрыдалась уже в рикше, когда ехала к себе в отель.
– Грустно расставаться с хорошими людьми, мэм? – сочувственно пробасил водитель – тот самый, что исправно все эти дни возил её по Джайпуру и был в курсе её дружбы с семьёй кукольника.
– Не то слово, – всхлипнула она. – Кстати, и с тобой завтра тоже простимся… В последний раз отвезёшь меня на вокзал.
– Мне будет вас не хватать, – улыбнулся рикшавала. – Обязательно возвращайтесь в Джайпур когда-нибудь!
– Обязательно. – Люся тоже улыбнулась ему сквозь слёзы. Она и в самом деле была уверена, что непременно приедет сюда ещё раз. Джайпур зацепил и потряс её куда сильнее, чем Дели, и она сомневалась, что впредь какой-нибудь другой индийский уголок сможет так же проникнуть в её сердце, как этот волшебный Розовый город…[21]
Часть 4. Агра
Чему учит нас Агра, мой свет?Мегаполис: каждый десятый спит на белье,Каждый пятый о нём слыхал.Над портретом Шивы и Парвати лампа, чтоб глаз приезжего отдыхал.Тадж-Махал был построен, чтобы все расы мираВстречались перед воротами в Тадж-Махал…
(Вера Полозкова)
Агра поначалу ей совершенно не понравилась.
Экспресс из Джайпура – шатабди – прибыл на станцию ранним утром, и Люсю ошеломили толкотня, зловоние и бестолковость здешнего вокзала. Кто-то, стоя на платформе, мочился прямо на рельсы, кто-то спал в ожидании своего поезда, расстелив покрывало сомнительной чистоты на ещё менее чистой земле… Людской водоворот мгновенно подхватил её, закружил, и она совсем растерялась, пытаясь взглядом отыскать в толпе Мишу. Воспользовавшись её замешательством, к ней тут же подскочил местный пройдоха и убедительно залопотал что-то про такси.
– Простите, но меня встречает… муж, – отозвалась Люся растерянно, на что этот хитрован, не заколебавшись ни на миг, соврал – дескать, встречающих на платформы теперь не пускают, новые правила, а ей всё равно придётся выбираться с вокзала, так что если будет угодно машину, то он доставит леди куда потребуется, можно даже прямо к мужу, и совсем недорого! Люся не знала, куда деваться от его напора, и пыталась внятно объяснить, что никуда с ним не пойдёт, однако он не хотел ничего слушать и говорил, говорил, говорил, увлекая её за собой к выходу… Люся уже подумала, не позвать ли ей на подмогу полицейского, но в этот момент рядом раздался знакомый голос, и она испытала такое облегчение, что чуть не расплакалась.
– Миша! Слава Богу! – Она бросилась к нему на шею.
– Какие-то проблемы, чувак? – мрачно осведомился фотограф у индийца, моментально оценив обстановку. – Ты чего пристал к девушке?
Тут же растеряв весь свой запал, мошенник залопотал, что всего лишь хотел предложить такси.
– Спасибо, мы с водителем. – Миша подхватил Люсю под руку и решительно зашагал к вокзальному выходу.
– Испугалась? – спросил он добродушно, когда они вышли к стоянке машин и авторикш.
Люся поёжилась:
– Да нет, просто он меня… ошеломил. Не ожидала такого напора. Господи, как же я рада тебя видеть…
Старый знакомый – водитель Салман – по-мусульмански поприветствовал её, с почтением прикоснувшись ладонью ко лбу, и они отправились в отель. Люся с любопытством смотрела в окно, но дорога была довольно скучной, явно проигрывающей живописным улочкам Джайпура. Люся, конечно, была предвзята, но увиденное ей совершенно не нравилось. Ей даже казалось, что коровы в Агре более худы и жалки, а козы более агрессивны на вид, чем ей приходилось встречать до этого.
Впрочем, номер в отеле «Амар Ятри Нивас» на Фатехабад роуд оказался довольно милым. Хотя после роскошных старинных апартаментов джайпурского «Саба Хавели» Люсю мало что могло потрясти, да и народный раджастанский стиль был ей куда более по душе, чем современная роскошь, фальшиво стилизованная «под Индию».
– Кровать одна, – вздохнув, развёл руками Миша. – Но она такая широкая, что ничуть не уступает джайпурской. Полагаю, перед сном мы просто будем желать друг другу «спокойной ночи» и раскатываться по обе стороны, чтобы встретиться лишь утром… О чём ты задумалась?
