Элида, обрадовавшись, что правильно поступила, не поддавшись эмоциям в ту минуту.
— Дай сюда, приказала мать. — И Элида безропотно протянула ей запечатанные листы (а как по-другому? Свою мать она всегда боялась до ужаса, а теперь была еще и зависима от нее). Марриет перебирала прямоугольники, читая имена, увидев письмо со своим именем она вскрыла его и быстро стала пробегать глазами строчки и на ее лице явственно проступила брезгливость и отвращение. — В остальных письмах тоже самое? — коротко спросила она, и дождавшись кивка Элиды бросила все письма в пламя камина.
— Только самая глупая, самая недалекая женщина, — медленно начала она, — будет собственными руками уничтожать репутацию мужа, не испробовав все другие возможные способы, чтобы добиться желаемого! — при этих словах Элида покраснела, внезапно осознав, что мать в общем-то права. Элида ведь в сущности ничего не делала, чтобы утвердится в доме мужа и потребовать должного к себе отношения. — Понимаешь, — неожиданно «человечным» голосом продолжила мать. — Репутация мужа — это будущая репутация детей. Опозорив мужа в глазах общества, ты этот позор перенесешь и на будущих детей, поскольку никто и никогда не забудет ни упреки, которые ты прилюдно бросишь в лицо мужа, не те грязные тайны, о которых ты всем расскажешь. И что потом? Ты под влиянием секундной обиды, сотворишь такое, что последствия коснуться не только тебя, но и твоих детей! — слова матери пробрали Элиду до костей, и она стала бы переживать еще больше, если бы не мысль, что у нее не будет детей от Лоута, и, значит, за их репутацию переживать не стоит, но все равно, она дала себе слово, что прежде, чем совершать какие-то необатимые поступки, хорошо обдумать последствия, какие могут быть.
— Да, мама, — тихо прошептала Элида. — Теперь я понимаю, что письма были неправильным поступком, продиктованным чувством жгучей обиды, что я испытывала в тот момент. — Мать внимательно вгляделась ей в глаза, и увидев, что Элида говорит искренне, продолжила свою речь, но уже совсем в другом тоне.
— Герцог Лоут рассказал мне о том, что ты учинила в его замке. Если бы это рассказывал кто-то другой я бы объявила этого человека лжецом и обманщиком, поскольку МОЯ дочь, не могла сделать того, о чем мне рассказывали.
— Мама, — попыталась как-то оправдаться Элида, — ты не…
— Закрой рот, — коротко приказала мать, и Элида умолкла на полуслове. — Ты когда-нибудь видела, чтобы я дралась со слугами? — задала мать риторический вопрос, и не дожидаясь ответа продолжила: — Ты думаешь у нас работают какие-то особенные слуги? Ты думаешь, мне не пришлось ломать отношение слуг к себе, когда я пришла в дом твоего отца и они также неохотно приняли меня, демонстрируя свое неуважение из-за того положения, в котором я оказалась, лишившись родителей, дома и состояния? — Только в эту секунду, услышав слова матери, Элида вдруг поняла, что у них в чем-то были схожие ситуации. Обе вышли замуж за мужчин, что были выше их по положению, обеих мужья не любили… Как же мама добилась такого подчинения прислуги? — всерьез заинтересовалась Элида, осознав, что обстоятельства обстоятельствами, но огромную роль играет личность человека. Она с раздражением вдруг подумала, что перед Лоутом она продемонстрировала себя в виде бесхарактерной, трусливой и глуповатой (что тут скрывать), особой, к которой невозможно было испытывать ни любовь, ни уважение, ни даже простую симпатию. Элида закусила губу, до того й противно стало от самой себя, а мать между тем продолжала.
— Герцог Лоут потребовал, чтобы в течении трех дней ты принесла ему свои извинения и по поводу своего недостойного поведения, и по поводу тех угроз, что посмела ему предъявить, а потом… — Мать сделала театральную паузу, — а потом, он разрешит тебе вернуться в его дом! — Элида быстро вскинула голову, не ожидая услышать эти слова.
— Мне придется вернуться к Лоуту? — с содроганием спросила она.
— А как же иначе? — неподдельно удивилась мать. — Жена обязана жить в доме мужа, по возможности стараясь удержать от любопытства посторонних все те семейные проблемы, что могут возникнуть между мужем и женой, особенно в первые годы после свадьбы.
— А я не хочу возвращаться! — запальчиво крикнула Элида.
— А придется! — жестко и очень убедительно сказала мать. — У тебя есть три дня, чтобы свыкнуться и смирится с этой мыслью, и обдумать свои дальнейшие поступки, чтобы они не осложнили твою жизнь, а, наоборот, облегчили ее. Ты вернешься к Лоуту ровно через три дня и ни минутой раньше — это последний мой тебе совет. Так ты хоть немного сохранишь свое достоинство, от которого остались одни ошметки, — брезгливо скривила губы Марриет.
— А если я не вернусь? — с дрожью в голосе спросила Элида.
— Об этом не может быть и речи! — сказала, как отрезала мать. — Ты вернешься, иначе Лоут с тобой разведется. Ты ведь знаешь, что это значит? — «Конечно знаю, — мысленно сказала Элида. — Это значит — СВОБОДА!». — Тебя не примут ни в одном доме, — между тем продолжала Марриет. — «И больно надо», — про себя усмехнулась Элида. — Ты не сможешь посещать балы! — с ужасом сказала мать. — «Ура!», — чуть не закричала в ответ дочь. — От тебя отвернуться все знакомые! — «А что сейчас они ко мне повернуты?». — огрызалась в мыслях Элида. — Ты не получишь ни копейки ни от герцога, ни от меня, — твердо закончила перечень угроз от развода с Лоутом мать. — «А вот это настоящая проблема», — все также мысленно согласилась с матерью Элида. — И еще… — в голосе Марриет явно сквозила неуверенность. — Как скоро герцог Лоут консуммировал ваш брак? — Элида, которая теперь знала, что означает это слово и какое действие при этом совершается, вздрогнула.
— Он его не консуммировал, — тихо ответила она. Мать удивленно и тревожно посмотрела на нее.
— Как не консуммировал?
— Он сказала, что у него есть несколько десятков лет для того чтобы это желание пробудилось, а особенно возникло желание — это реализовать…
— Ох! — ахнула Марриет, но не из-за возмущения словами Лоута, а тем, что теперь вероятность развода стала совершенно реальной. — А ты не пыталась вечером подпоить его? — совершенно серьезно спросила она, досадуя на себя за то, не сказала этого Элиде раньше.
— Подпоить? — не поняла Элида. — Зачем?
— Как зачем? Чтобы он потерял над собой контроль. Бокал крепкого вина перед сном, потом ты, обождав какое-то время, чтобы он
