Правда потом Маша быстро забывает об этом. Остаток дня мы проводим в парке аттракционов. Там дочь даже знакомится с каким-то пухлым мальчуганом, который бегает за ней как хвост. Думаю о том, что она реально его замотала. Но парнишке спорт не повредит, так что пусть.
В итоге, когда мы подъезжаем к дому, Маша тихо сопит в машине. Я не спешу идти в дом. Смотрю на дочь, осторожно провожу ладонью по ее нежной щеке. Меня переполняет нежность.
Совсем недавно я знать не знал о существовании этой малышки. А теперь понимаю, что отдам жизнь за нее. Сделаю все, чтобы она была счастлива.
Освободив Машу из детского кресла, беру ее на руки и направляюсь в дом. Дочь прижимается ко мне во сне, обхватив за шею своими ручками. На моем лице рождается улыбка. Это приятно, черт возьми.
Но стоит войти в гостиную, как все меняется. Меня встречает жена с победным блеском в глазах. А рядом с ней на диване сидит моя мать, которая при виде малышки у меня на руках, резко бледнеет и хватается за сердце.
14
София
Черт, я не хотела оставлять Машу с Марком, но мне нужно было убегать на работу. По слова Лики случилось огромное ЧП, иными словами – очередная истерика Сильве. Я пока собиралась и ехала на работу, сердце было не на месте. Хоть Маша и восприняла новость о том, что Шаховский ее отец спокойно. Этого ребенка хоть чем–то можно удивить? Маленький стойкий солдатик. Явно не в меня пошла. Меня последние дни выбили из колеи. Хочется просто взять, остановиться и вдохнуть полной грудью.
Но такой роскоши я позволить себе не могу, время не стоит на месте. Приходится отражать проблемы, словно ниндзя. Сейчас мне казалось, что я нахожусь во сне. Знаете, бывает такое состояние, когда ты вроде бодрствуешь, но такое чувство, что все происходит не с тобой.
Вчерашняя ситуация напугала меня до чертиков. И я понимаю, что сама не решу эти проблемы… И Марк поможет со всем. Я чувствовала себя ужасно. Мне вообще не хотелось, чтобы он влезал во все это, но выбора нет. Я себя корила за то, что разрешила мужчине привезти нас в дом, где он живет с женой… Но мне кажется, в тот момент никто из нас не соображал. Главное – безопасность Машки. А таскаться среди ночи по отелям… Так себе вариант.
Все. Решено. Мы сегодня же съедем, и я сама найду жилье. Я же не беспомощная девушка в беде!
Забежала в здание и поднялась на наш этаж. В кабинете уже сидел Сильве, а рядом с ним Лика и Наташа. Девушки суетились вокруг мужчины, при виде меня они так просияли, словно увидели настоящего волшебника.
– Наконец–то, – чуть ли не со слезами на глазах воскликнула Анжелика.
– Что такое? – спросила я, обходя девчонок и занимая свое место.
– Ну… Вы тут сами разберитесь, – произнесла Наташка. – Мы пошли, – и бочком стали покидать мой кабинет.
Я смотрела на Стара, и у меня сердце сжалось от жалости к нему. Сидит такой в печали, весь убогенький, захотелось к груди прижать и пожалеть.
– Сильве, что случилось? – мягко спросила.
Мужчина молчал, картинно вздыхая. Ну, пока он отыгрывал моноспектакль, я решила не тратить время и поискать подходящее жилье.
Я успела найти три хороших варианта, когда Сильвестр заговорил.
– Смотри как меняется все:
День–ночь, утро–вечер… и я.
Так будет еще и еще,
Таков уж удел бытия.
Изыйди, шальная тревога!
Улягся ты, ритм сердечный.
Сегодня я вновь недотрога
Судьбою своей искалечен!
Я бросила все и начала записывать строки. Мало ли, новых хит.
– Очень красивые строчки, я все записала.
– Что ты записала, вот что? Ты хоть понимаешь, что происходит? Ты видишь дальше своего носа? Все пропало, Софи! Все кончено! – драматично завопил рифмоплет. Лучше бы молчал, ей Богу.
– Что кончено, Сильве? Я не могу уловить смысл.
– Конечно, куда тебе, – фыркнул мужчина.
– У нас 17 назначена автограф сессия и читка стихов в «Таун–Холле»!
– Я знаю, да. А в чем проблема? Еще неделя до мероприятия, мы готовимся, приглашено много людей, все будет хорошо…, – начала успокаивать его, но он хлопнул ладонью по столу и скривился от боли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ты не понимаешь! Я не буду выступать 17, я отказываюсь.
Я сидела на кресле и пребывала в шоке.
– То есть как это отказываешься? Что случилось? Почему? Ты же подписал контракт и сказал, что все хорошо… Реклама во всю идет, все билеты раскуплены… Что–то произошло? Давай подумаем, что можно с этим сделать, я уверенна, что все можно решить…
Я тараторила без умолка. Если честно, то мне даже плохо стало. Я представила, что нам придется отменить все… Боже, лучше не представлять. Кажется, давление подскочило. Мой организм не готов к таким каждодневным встряскам.
– Хорошо… Если не хочешь объяснять в чем дело, то давай пересеем все… Думаю, мы сможем сдвинуть на день или два…, – трясущимися руками я пыталась открыть файлы на рабочем столе, но не получалось.
Перед глазами все плыть начало… Кажется, у меня нервный срыв или паническая атака или еще что–то я не знаю.
Как сквозь толщу воды донесся голос Сильве.
– Нет, в этом месяце не получится. Мой таролог сказал, что этот месяц неблагоприятен для моей ауры.
Я медленно подняла голову на мужчину и посмотрела на него в упор.
– Прости, что? – мне же послышалось, правда?
– Таролог сказал. Надо перенести. Я доверяю Кларите. Это она сказала выкладывать стихи в инсте… Точнее, я тогда уже начал, а она сказала продолжать. Ее карты показывают всю правду. Может и тебе к ней сходить, м?
И тут нервный срыв закончился, так и не начавшись.
Медленно я встала с кресла и оперлась руками о стол. Перед глазами, все было красным. Я была в ярости.
– Ты сейчас довел до слез и нервного срыва половину издательства из–за того, что тебе какая–то шарлатанка погадала на картах?
– Кларита не шарла…, – начал было мужчина, но я не дала ему договорить.
– Замолчи! – прорычала я.
Сильве выпучил на меня глаза и смотрел в шоке.
– Я приехала сюда, думая, что случилось что–то архиважное, а ты… Тебе сколько лет, что ты веришь во всю эту ересь? Повзрослей! Все билеты распроданы, люди ждут! Сотни, твоих фанатов! Меня с дочкой вчера едва не покалечили, я могу лишится дома, мне негде жить, объявился отец моего ребенка, мой брат и муж оказались предателями и отморозками… А тебе погадали на картах?! – я не могла сдержать себя, кричала во всю силу легких.
Знаю, что пожалею, но как же, черт возьми, хорошо!
– Ты избалованный, крашеный гад, вот ты кто! Хоть бы раз подумал о ком–то кроме себя! А если ты не пойдешь выступать 17, то советую перечитать контракт и заглянуть в пункт о неустойке.
Я села обратно в кресло, точнее рухнула, сдулась, как воздушный шарик. Кажется, к огромной лавине моих проблем добавилась еще одна – меня уволят.
В кабинете воцарилась тишина, которая оглушала. Я не жалела о всплеске эмоций… Просто, надо быть чуточку сдержанней что ли… Это же Сильве.
– Я выступлю 17, – тихо сказал мужчина, я кивнула.
Он встал с кресла и собрался покинуть мой кабинет, но остановился.
– Если тебе негде жить, у меня есть свободна квартира. Она двухкомнатая, но думаю тебе и дочке хватит…
***
Сильве привез меня в ту самую квартиру, о которой говорил. Небольшая, уютная и чистая. Признаюсь, я думала здесь будет экстравагантная обстановка, вроде рисунков на стенах частями тела и всякое такое… Но я очень сильно ошибалась, похоже, как и в Старе. Мне стало так стыдно за свой срыв в офисе.
– Сильве, послушай, – начала я. – Я хочу извиниться за свое поведение… Мне очень жаль, что я так сорвалась на тебе. Просто… Просто у меня был тяжелый день, а просто еще и ночь… Я очень благодарна тебе за помощь… Правда. Спасибо!
Я робко улыбнулась рифмоплету, а он улыбнулся в ответ.
– Все нормально, Софи. Я знаю, что иногда бываю невыносим.
– Иногда? – приподняла бровь и засмеялась.
Телефон Сильве зазвонил и он вышел в коридор, чтобы поговорить.
