– Подарочек, – Маша проводила ее не слишком дружелюбным взглядом. – Как бы так сделать, что бы она от нас поскорее отлипла?
– Утопим в пруду, и все дела. – Дима бодро шагал по направлению к дому. – А если серьезно, то, кажется, наш Командор что-то придумал.
– Придумаешь тут, – не поверила Маша. – Люська уж если прилипнет, то это надолго.
– Поживем-увидим, – проговорил Дима и первым поднялся на крыльцо. – Во всяком случае, Петька велел ему позвонить.
Едва близнецы оказались у себя на втором этаже, Дима набрал номер дачи Мироновых.
– Вы что, заблудились? – немедленно выкрикнул на том конце провода Петька.
– Нет, – отвечал ему Дима. – Просто Люське про один модный курорт врали. Мы ей…
– Про ваше вранье потом, – перебил Командор. – У меня родилась потрясающая идея.
– По поводу Люськи?
– Именно. Только, если стоишь, не падай. Я решил нашу милую Люсеньку подключить к расследованию.
– Рехнулся? – покрутил пальцем у виска Дима.
– Зря стараешься, – хмыкнула Маша. – Петька тебя все равно не видит.
– Не возникай, – отмахнулся брат.
– Я не рехнулся, – продолжал тем временем Петька. – План очень простой и гениальный.
– Скромность всегда была твоей второй натурой, – откликнулся Дима.
– Сперва выслушай, а потом говори, – сказал Командор. – Мы же не обязаны вводить Люську в курс расследования.
– Если Люська хоть что-нибудь узнает, считай, расследованию – конец, кричал в трубку Дима.
– Растрезвонит по всему поселку. И первым при помощи Люськиной бабушки будет поставлен в известность Степаныч.
– Этот момент я тоже учел, – отозвался Петька. – Мы именно за Степанычем и заставим Люську следить.
– Что-о? – удивился Дима.
– Что слышал, – гордо произнес Командор. Следующие несколько минут Дима, не перебивая, внимал собеседнику.
– Ух ты! – наконец с восхищением выдохнул он. – Ладно. Сейчас прибежим.
Он положил трубку.
– Ну? – выжидающе поглядела на него сестра.
– Без «ну»! – с таким высокомерным видом сказал Дима, будто он был, по крайней мере, соавтором замысла. – Потрясающий план.
– Какой? – осведомилась Маша.
– Лучше переодевайся скорее! – крикнул ей брат.
– Пока не скажешь, не буду, – заупрямилась Маша.
– По дороге скажу!
Дима проскользнул в свою комнату и заперся изнутри.
– Вот гад! – Маша заколотила в дверь кулаками. – Открой! Иначе замок сломаю!
– Не выйдет! Он крепкий! – отвечал ей Дима.
– Ах так! – разозлилась Маша. – Лучше открой! Хуже будет!
– Не могу! Я голый! – ехидно захихикал брат.
– Ну, ты у меня сейчас получишь!
Маша принялась колотить в дверь ногами. Крепкая довоенной работы дверь выдержала и этот натиск. Тогда она схватила сложенную гладильную доску, которая стояла на лестничной площадке, и воспользовалась ею как тараном.
– Все равно ничего не выйдет, – подначивал сестру Дима.
Маша взяла разбег. Дима тем временем тихо отворил задвижку и предусмотрительно ретировался в сторону. В следующий момент Маша вместе с доской влетела в комнату и, не удержавшись, растянулась на полу. Брат, предвидя неминуемое возмездие, пулей кинулся вниз по лестнице. Маша уже вскочила на ноги и устремилась за ним.
– Лучше бы шла переодеваться! – выкрикнул на ходу Дима.
Дверь на улицу по случаю сильной жары была распахнута настежь, Дима устремился к ней. Именно в этот момент туда же с крыльца, на свою беду, вошел почтенный Павел Потапович в обнимку с комплектом чистого постельного белья, который с благодарностью намеревался вернуть Анне Константиновне.
Дима заметил препятствие чересчур поздно. Павел Потапович и охнуть не успел, когда вдруг, к немалому своему изумлению, оказался на полу. Глаза ему застлала белая пелена. Это простыня, развернувшись в воздухе, накрыла седовласую голову академика.
Простыней, однако, дело не ограничилось. Сверху на грудь ученого старца плюхнулся Димка. А на ноги всего какуюнибудь секунду спустя приземлилась Маша.
– Кажется, земветгясение, – жалобно проговорил из-под простыни академик.
– Вставай, дурак, ты же его раздавишь! – первой очухалась Маша.
– Я не дугак! – принял заявление на свой счет Павел Потапович.
– А я не вам, я ему, – объяснила Маша.
– Не могу встать, – глухо проговорил Дима. – Я запутался.
– Люди добгые! Помогите! – барахтался Павел Потапович под Димой.
Маша, изловчившись, спихнула брата вместе с комплектом чистого постельного белья в сторону.
– Что тут происходит? – выскочила на крики Анна Константиновна.
– Мы свавивись, – кряхтя, поднялся с пола Павел Потапович. – И ваше бевье, по-моему, тоже.
– Когда же вы хоть немного повзрослеете? – укоряюще поглядела на внуков Анна Константиновна.
– Подвижные у вас гебятки, – прокартавил Павел Потапович. – Если бы я в моводые годы не занимався дзюдо, – тут он продемонстрировал окружающим дряблые мышцы, – мне сейчас настав бы каюк.
И он игриво подмигнул Анне Константиновне. Близнецы подобрали с пола белье, которое теперь уже нельзя было назвать чистым.
– Степанычу не понадобивось, – сообщил Павел Потапович. – Он еще не успев вечь, как за ним явивась Надежда Денисовна. И начавось такое… Но, думаю, – выразительно покосился он на близнецов, – эта истогия не двя моводых ушей.
– Пойдемте в дом, – пригласила его Анна Константиновна.
Маша, воспользовавшись замешательством, сунула бабушке в руки белье и побежала наверх переодеваться.
– Я тебя жду, – выкрикнул Дима и выскользнул на крыльцо.
Вскоре близнецы уже шли к воротам. Дима торопливо излагал сестре суть Петькиного плана. Командор оказался на высоте. По его замыслу, члены тайного «Братства» должны сделать вид, будто оказывают Люське большое доверие. Ей нужно туманно намекнуть, что они подозревают Степаныча в связях с организованной преступной группировкой, но успех расследования теперь зависит только от Кузнецовой. Потому что юным детективам следить за сторожем опасно. Он немедленно их засечет. К Люське же он испытывает полное доверие, и поэтому не почувствует никакого подвоха.
Пусть она проследит, куда он ходит и что делает. Люська, конечно, будет очень горда доверием. И непременно займется слежкой. А члены «Братства» ничего не получат от этого, кроме пользы. Во-первых, Люська будет занята, и они смогут без нее продолжить свое расследование. А во-вторых, она и впрямь будет докладывать ребятам обо всех перемещениях Степаныча.
– Гениально, – сказала Маша.
– Командор есть Командор, – с уважением произнес Дима.
Люся поджидала их у ворот.
– Меня торопили, а сами, – склочным голосом проговорила она.
– Авария вышла, – усмехнулась Маша.
– Какая авария? – уставилась на нее Люся.
– Димка столкнулся с Павлом Потаповичем, – объяснила Маша. – Все могло бы кончиться еще хуже. Но Павел Потапович оказался гением дзюдо и выжил.
Дима расхохотался.
– Без приключений не можете, – поджала губы Люся. – Ничего толком не говорите, а только перемигиваетесь и смеетесь.
Злить Люсю сейчас не стоило. Поэтому Маша и Дима решили развлечь ее рассказом о маленьком происшествии в передней.
– Подумаешь, – пожала плечами Люська.
Близнецы переглянулись, но промолчали. Они забежали за Настей, а возле шлагбаума к ним присоединился Петя.
– Вовку купаться возьмем? – спросил Дима.
– Ну их, этих деревенских, – процедила сквозь зубы Люся. – Не пойму, что у вас с ними общего?
Вы же из приличных семей.
– Дура ты приличная! – немедленно отреагировал Дима.
– Что? – маленькие Люсины глазки сверкнули злобой.
– Не будем ссориться, – елейным голосом проговорила Маша.
– И Вовка нам сейчас ни к чему. – Петька выразительно покосился на Люську.
Близнецы его поняли. Если они в присутствии Вовы сделают вид, что решили принять Люську в свою команду, то он почти наверняка задаст кучу ненужных вопросов. Уж лучше они поставят его перед фактом позже.
– Предупреждаю, – категорически заявила Люська. – Либо я, либо ваши деревенские. В нашей семье с такими общаться не принято.
– Какая семья, то в ней и принято, – тихо проворчал Дима.
Маша в ту же секунду громко закашляла. Настя, поняв уловку, похлопала ее по спине. Таким образом, слова Димы Люськиных ушей не достигли.
На пруду они в первую очередь искупались. В воде Петька, улучив подходящий момент, предупредил близнецов и Настю:
– Вы особо не вмешивайтесь. Я сам с ней поговорю.
– Как хочешь, – откликнулась Настя.
– А если она Денисовне разболтает? – все еще беспокоился Дима.
– Тогда, значит, я ничего в человеческой психологии не понимаю, – сказал Командор.
– И потом, даже если разболтает, – вмешалась Настя, – ничего страшного. Хуже, чем к нам Степаныч относится…
– Хуже некуда, – подтвердила Маша.
