– Шаг влево, шаг вправо, стреляю без предупреждения! – немедленно объявила Филимоновна.
– Ах! – воскликнула Наталья Владимировна. – Избавьте меня, пожалуйста, от этого ужаса!
– Это уж будь покойна, – заверила Филимоновна.
– Как! – всплеснула руками Коврова-Водкина. – Уже и покойник есть?
– Пока нет, – сухо ответила домработница-снайпер. – Но скоро, наверное, будет.
– Ну-ну, – на сей раз ничего не расслышала Коврова-Водкина.
– Сама уйдешь или газом помочь? – обратилась Филимоновна к Надежде Денисовне.
– Уйду, – торопливо проговорила супруга Степаныча: она знала, что с Филимоновной шутки плохи.
Маша с Димой к этому времени уже просто свалились от смеха в придорожную канаву. Именно оттуда они увидели, как Надежда Денисовна отступает на заранее заготовленные позиции. Затем над их головами послышался дрожащий голос Симочки:
– Спасибо, дорогая Татьяна Филимоновна.
– Не для тебя старалась, – презрительно бросила та и первой удалилась на участок.
– А мы, мой друг, все же пойдем пройдемся, – обратилась Коврова-Водкина к Симочке. – Кстати, где ты сегодня утром пропадала?
Маша и Дима насторожились.
– Да я рано утречком поднялась, – вкрадчиво начала Симочка. – И в лесок. Такая, знаете, тетя Наташа, там красота.
– В лесу у нас жуткая пустота, – согласилась Коврова-Водкина и увлекла Симочку в переулок.
Близнецы вылезли из канавы.
– Врет и не краснеет, – сказал Дима.
– Интересная женщина, – кивнула сестра. – Пошли, скорее, домой, – спохватилась она. – Бабушка нас наверняка ищет.
Анна Константиновна и впрямь поджидала внуков возле калитки. Вид у нее был взволнованный.
– Куда вы исчезли? – строго взглянула она на близнецов.
– А зачем к тебе Надежда Денисовна приходила? – торопливо перевела разговор на другое Маша.
– Ой! У меня на кухне осталась первобытная дубинка, – вмешался в разговор Дима.
– Вы мне зубы не заговаривайте! Почему вы ушли, не поужинав?
– Нам без тебя стало скучно, – прибегла к испытанному приему Маша. – Мы с Димкой ждали, ждали, а у тебя все Денисовна сидит. Ну, мы и прошлись немного.
– Вам не скучно без меня стало, а лень было самим разогреть, – покачала головой бабушка, однако в глубине души она обрадовалась. «Значит, их по-прежнему интересует мое общество», – с удовольствием отметила про себя пожилая ученая дама.
– Мы так торопились к тебе из Москвы, – очень кстати добавил Дима.
– Хотели о празднике все рассказать, – подхватила Маша, – а у тебя Денисовна.
Услыхав это, Анна Константиновна окончательно растаяла.
– Ну, пойдемте, пойдемте, – заторопилась она домой. – Вы, верно, как волки голодные.
– Еще бы! – вполне искренне откликнулся Дима.
Вскоре они втроем уже сидели в столовой. Анна Константиновна решила тоже поужинать с внуками. Те поведали ей о празднике. Эпизод встречи с Людовной был предусмотрительно опущен. Зато Маша и Дима очень подробно описали Степаныча в объятиях иностранки. Анна Константиновна поначалу смеялась, а затем серьезным тоном сказала:
– Боюсь, вы оказали Степанычу плохую услугу. Хотя, – махнула она рукой, – пускай разбираются сами.
– А что там случилось? – хором спросили близнецы.
– Просто сумасшедший дом, – невесело усмехнулась бабушка.
– То есть? – посмотрела на нее Маша.
– Ну, я просто такое отказываюсь понимать, – пожала плечами Анна Константиновна. – Страсти шекспировского размаха в сторожке возле шлагбаума.
– Почему? – спросил Дима.
– Только, друзья мои, строго по секрету, – заговорщически проговорила бабушка. – Я бы вообще вам не стала забивать голову этой чушью. Но, пожалуй, все-таки поделюсь. Хочу, чтобы вы поняли: от Степаныча и его жены сейчас лучше держаться подальше.
– Да? – вполне искренно удивилась Маша.
– Судите сами, – отозвалась Анна Константиновна. – Является ко мне Надежда Денисовна вся в слезах и с пеной у рта уверяет, что ее Ваня… – бабушка вдруг по-детски хихикнула. – Так вот. Она уверяет, что ее Ваня влюбился… в Симочку.
– Что? – разом подскочили близнецы.
– Вот я точно так же отреагировала, – кивнула бабушка. – А Надежда Денисовна уверяет, что Степаныча, с тех пор как приехала Симочка, будто бы подменили. Куда Симочка, туда и он. Сперва Надежда Денисовна не обращала на это внимания. Потом Степаныч стал слишком долго совершать ночные обходы поселка. Ну, в общем, однажды Денисовна за ним проследила. И что же она увидела?! – воскликнула бабушка. – Степаныч пробрался на участок к Ковровой-водкиной и заглянул в открытое окно комнаты, где живет Симочка. И, по словам Надежды Денисовны, наш доблестный сторож теперь что-нибудь такое откалывает каждый день. А сегодня утром сперва Симочка мимо шлагбаума прошла на станцию. А потом выяснилось, что Степаныча в поселке тоже нет. Я, конечно, Денисовну, как могла, успокоила. Мол, Степаныч, скорее всего, ходит по каким-то делам. И в этот момент являетесь вы…
– Получается, мы его выдали? – крикнул Дима.
– Именно, – подтвердила бабушка.
– Ерунда какая-то, – вмешалась Маша.
– Ей было трудно представить Симочку в качестве героини любовного романа. Пусть даже роль героя-любовника исполняет Степаныч.
– Может, Степаныч просто за Симочкой следит? – предположил Дима.
– Это было бы еще большей чушью, – решительно заявила Анна Константиновна. – Подозревать в каких-нибудь злодеяниях Симочку просто нелепо.
– Правильно! – быстро проговорила Маша.
– Я тоже так думаю, – поспешно проговорил Дима, поняв, что минутой раньше сказал лишнее.
Убеждена, что Симочка в этой истории – лицо пострадавшее, – с уверенностью продолжала Анна Константиновна. – Одно из трех. Либо Степаныч окончательно лишился ума. Либо это произошло с Надеждой Денисовной. Либо они помешались оба. В любом случае заклинаю вас их не дразнить. Иногда люди в таком состоянии становятся неуправляемыми.
– Знаем, – руководствуясь недавними впечатлениями, хором отвечали близнецы.
– Как хорошо, что вы меня поняли, – расценила по-своему их ответ бабушка. – Значит, договорились?
– Конечно, – кивнула Маша.
– Мы всегда от Степаныча стараемся держаться подальше, – заверил Дима. – Он сам постоянно возникает у нас на пути.
– Вот, чтобы не возникал, – повторила бабушка.
В дверь раздались три настойчивых звонка. Анна Константиновна пошла открывать. Минуту спустя она вернулась вместе с почтенным старожилом Красных Гор, академиком Павлом Потаповичем Верещинским. Маша и Дима переглянулись. Павел Потапович отличался, в основном, двумя качествами. Во-первых, он не выговаривал много букв. А во-вторых, выйдя на пенсию, стал крайне любопытен и бурно реагировал на любую новость в поселке.
– Вы свышави, Анечка? – с волнением произнес он. – Кошмагнейшая истогия!
Глава VII КОМАНДОР РАЗВИВАЕТ АКТИВНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
– Какая история? – разом насторожились бабушка и внуки.
– Вы мне позвовите сесть? – вежливо осведомился почтенный Павел Потапович.
– Конечно.
Все четверо прошли в гостиную и расселись по креслам.
– Так вот, – продолжал с многозначительным видом внезапный гость. – Тгидцать минут назад к нам явився Степаныч и попгосив убежища до завтгашнего утга.
Маша и Дима, не удержавшись, фыркнули.
– Згя, моводежь, весевитесь, – не разделял их радости Павел Потапович. – У нас с женой возниква не газгешимая пгобвема. Наш сын вчега увез все бевье в пгачечную. И Степаныча нам повожить совегшенно не на что.
– Но зачем ему у вас оставаться на ночь? – удивилась Анна Константиновна.
– Я тоже его об этом спгосив, – ответил Павел Потапович. – А он отвечает… – Гость издал игривый смешок. – Степаныч сказав, что у него вгеменные тгудности на вичном фгонте. Вы себе пгедставвяете?
– Немного, – хмыкнула Анна Константиновна.
– Вы что-то знаете? – немедленно оживился Павел Потапович.
– Нет-нет! – Анна Константиновна не любила сплетничать.
– Почему же сказави, что пгедставвяете? – не сдавался Павел Потапович.
– В каждой семье случаются осложнения, – уклончиво ответила Анна Константиновна.
– Ах, вы совегшенно пгавы, – горячо поддержал ее Павел Потапович. – Вот, напгимег, мой сын взяв недавно себе такую кгасивую секгетагшу. И мы с женой тепегь очень вовнуемся, как бы она не газгушива его семью.
– Когда семья крепкая, ее ничто не разрушит, – с уверенностью проговорила Анна Константиновна.
– Ну, понеслось, – с недовольным видом прошептал Дима на ухо Маше.
– А что все-таки со Степанычем-то случилось? – вернула беседу к более интересной теме Маша.
– Степаныч, кажется, вдгызг погугався с Денисовной, – с важным видом произнес Павел Потапович.
Из дальнейших его слов выяснилось, что сторож поселка Красные Горы явился в семью Павла Потаповича в полном обмундировании и с любимой двустволкой. На все отговорки хозяев по поводу отсутствия комплекта свежего постельного белья Степаныч решительно возразил, что он человек бывалый и может переночевать в сенях и даже в погребе. «Хоть режьте меня, хоть бейте, все равно от вас никуда не уйду», – добавил он. При этом сторож поселка Красные Горы постоянно тер левую щеку, которая почему-то была намного краснее, чем правая. По уверению наблюдательного Павла Потаповича, выходило, что на этой щеке у Степаныча явственно отпечаталась чья-то ладонь.
