— Аем. — Спустя какое-то время ответил шерстяной комок, чей мех отливал коричневым цветом. — Это Мис. Терия.
— Что?… Что это? — Его сердце, что случалось крайне редко, забилось быстро и гулко; нервы натянулись. Не то, чтобы Дрейк не верил в наличие у Фурий нужной информации, но шансы на это были столь малы, что он едва позволял себе надеяться. — Что такое Мис. Тария?
— Ми-и-и-исте-е-ерия. — Протяжно поправил другой. — Ига Тайн.
— Не понимаю… — Пальцы Дрейка сжались. — Не понимаю…
Может, стоило позволить Бернарде остаться? Она хорошо понимает их язык, могла бы перевести. Вот только ошибаться теперь нельзя — ни в едином звуке, ни в одной строке, совсем нигде.
— Дайте символ.
Над шерстяными существами, чуть поодаль от созданной им проекции золотой книги, возникла еще одна книга — маленькая, а в центре нее замысловатая спираль.
— И-и-ига. Тайн. — Важно заявили они хором.
— Книга Тайн? Это Книга Тайн?
— Да.
Рядом с крохотной книгой возникли еще три символа: Первоисточник, Творение и Бог.
— Оставленный Богом источник?
— Да. — Вновь повторил ближайший глазастик — на этот раз один.
— Точник Ания.
«Источник Знания».
Значит, Дрейк увидел верно! Всевышний указал ему на источник, в котором содержался ответ. И если отыскать его, то можно понять, как соорудить вокруг мира Уровней дополнительный щит — невероятно нужная теперь, бесценная информация.
Возбуждение нарастало. Над головами Смешариков продолжали вращаться символы Первоисточника и Бога.
— Она есть — эта книга? Существует на самом деле? — он был готов трясти каждого из них — тискать, давить, тормошить, хоть и знал, что это не поможет. Фурии сами решали, стоит ли делиться информацией и когда, и чтобы не выглядеть наглецом, который не приложил усилий, чтобы разузнать ответ, Дрейк добавил. — Я видел темное пространство вокруг нее — серый туман и тени. Только туда существует единственный вход, но я так и не понял, где он находится. Что это за изменяющееся место с неровно текущим временем? Оно тянется до бесконечности — ни конца, ни края. Где подобное может находиться?
Они смотрели на него ровно, будто ждали чего-то. Слушали.
Дрейк стиснул зубы.
— Если я попаду туда и отыщу вход, то смогу узнать, как поставить вокруг нашего мира дополнительную защиту.
Глазастики продолжали смотреть. То ли мысленно совещались, то ли просто рассматривали его — не разобрать.
— Это важно. — Появившаяся надежда начала таять — гаснуть в безветренную ночь угольком. — Скажите мне, где это?
Они молчали так долго, что он почти впал в безнадегу — прошел через все стадии разочарования и успел упрекнуть себя в том, что снова стал почти человеком, иначе, откуда к черту такие переживания?
А потом увидел, как один из них открыл маленький рот.
— Кри-ала. — Выпало наружу единственное слово, а над ним тут же вспыхнули символы: Путь, Коридор, Мертвый.
Дрейк всматривался в них так пристально, что заболели глаза, в то время как мозг выдавал тысячи комбинаций в секунду, в попытке найти правильную.
Коридор. Мертвый. Коридор мертвых… Путь…
Кри. Ала…
Криала… Ну, конечно! Как же он сразу не догадался!
— Дверь к книге расположена в коридоре между мирами? Криале?
Они синхронно кивнули.
— Выход… это оттуда существует единственный выход к книге. А тени… Ведь там находятся пересечения со многими мирами — тени их охраняют.
— Да. — Вновь открыл рот ближайший смешарик. Теперь его золотистые глаза смотрели крайне напряженно. — Но вым низя.
— Что?
Он снова не понял что-то важное, а когда увидел новые два символа, вращающиеся над головой, недоверчиво переспросил:
— Живым туда нельзя?
— Слусай. И мотли.
И над Фуриями, выстраиваясь в ряды, в воздухе поплыли сложные ежесекундно сменяющие друг друга символы.
* * *
Уровень: Война
— Командир! Командир, радары выходят из строя — что-то дает на них наводку. Прием.
— Слышу тебя, Риггинс. Все ли радары так себя ведут? Или же…
Из динамиков послышался треск и помехи; далекий голос командующего восьмым взводом пропал.
— Риггинс! Риггинс?
— Я здесь. Слышу вас, но обрывочно… язь выхо… строя…
Сидящий у пульта Дэйн поморщился, потер висок и нажал кнопку микрофона.
— Повтори, Риггинс, повтори сообщение. Я его не понял, прием.
— Мы не можем установить связь с ближайшим отря…, все… дары повреждены. Везде навод…
— Черт!
Эльконто стукнул широкой ладонью по краю стола и зло посмотрел на покрытый пластиковой решеткой приемник. Еще никогда в жизни на Войне не было проблем со связью — никогда. То был слишком критичный элемент, чтобы на нем экономить — Дрейк, помнится, говорил о том, что Комиссия установила сюда одну из лучших систем связи — ни изъянов, ни сбоев, ни помех.
Мда уж…
Ни сбоев, ни помех…
Рация трещала, не умолкая, непонятного происхождения шум поглотил голос. Столько лет все работало, а теперь вдруг сломалось — ну, что за жопа? Наверное, это как-то связано с погодой наверху, что-то там в последние дни не ладно.
Дэйн задумчиво потер небритый подбородок и, все еще держа глухой микрофон в руке, подумал об Ани — не взялась ли она выгуливать Барта? Тот в последнее время часто скулил у двери, просился на улицу, но проклятая жара всех доконала. Они договорились, что будут выводить его по ночам, но этот шерстяной манипулятор умел корчить такие умильные рожи, что кто знает — вдруг она поддалась? Дэйн оставил для нее в прихожей солнцезащитный крем, но не успел об этом сказать — увидела ли?…
— Командир, идет… — оживший на мгновенье приемник пропустил в эфир два слова, но поглотил третье — самое важное.
— Что идет?
— Идет…
Шорох, треск, шорох, будто кто-то невидимый сыпал на радиоволну стеклянный песок.
— Б%!ь!
Ну, разве можно так работать?
— …огода… Что-то происходит с погодой…
— Погодой? А что там такое, черт его дери, с погодой?
Рация умерла окончательно, и сколько он ее не тряс, сколько ни матерился, вновь оживать не торопилась.
— Да едрись оно колотись! — в сердцах выплюнул главнокомандующий как раз в тот момент, когда в распахнутую дверь штаба вошел доктор.
— Эй, здоровяк, ты чего опять ругаешься? Печеньки закончились?
— Да печенек вагон — Ани мешок напекла. А вот рации не работают. Мне с утра докладывают про накрывшиеся тазом радары и проблемы со связью. И это притом, что мы годами их не имели. А последний вообще что-то попытался сказать про погоду.
