Молдер с облегчением вздохнул, спрятал оружие и еще раз постучал – теперь уже по косяку. Женщина опять не отреагировала. Гость громко прокашлялся и спросил:
– Я могу увидеть Дину Вайс?
Хозяйка наклонилась вперед, подобрала со стула пульт, выключила в телевизоре звук, и только после этого оглянулась:
– А кто вы такие?
– Агент Дейна Скалли, а это агент Фокс Молдер, – прошла вперед женщина. – Федеральное Бюро Расследований. Мы бы хотели задать вам несколько вопросов.
– ФБР? – Дина Вайс, потирая лоб, задумалась. – Нет, нет у меня ничего интересного для вас, ребята. Ни наркотиков, и трупов.
– Всего лишь несколько вопросов… – Скалли шагнула на кухню.
На большом и неожиданно чистом столе лежали конверты – сотни штук. Без адресов, без штемпелей, без марок. Конверты с марками находились в картонной коробке, что стояли на полу. Рядом с ванночкой, в которой плавал кусок мокрого поролона, вилась лента с характерными зубчатым краями.
– Вы клеите марки на конверты? – удивилась Скалли.
– Да. А разве это запрещено? Десять конвертов – два цента. Тысяча – два доллара. Многие фирмы ведут очень большую переписку. Должен же кто-то клеить для них марки на конверты.
Хозяйка дома широко зевнула, подобрала со стула пачку «Мальборо», закурила. В качестве пепельницы она использовала раковину. За раковиной притулился второй стол, также заваленный конвертами. Еще на кухне имелись два стула, холодильник и стоящий на нем телевизор. На экране гонялись друг за другом два мультяшных кота.
– Так что вы хотели узнать? Надеюсь, Лайза не начала торговать травкой?
– Лайза, это ваша старшая дочь? – Молдер тоже протиснулся на кухню.
– Единственная, – поправила Дина Вайс. – У меня есть одна дочь и один сын. Спрашивайте скорее, мне нужно работать.
– Скажите, – Молдер провел пальцем по подоконнику, убедился что тот чист и присел, наклонившись вперед. – Скажите, вы знали Джорджа Бартуолока?
– Знала ли я Джорджа Бартуолока?! – истерически расхохоталась женщина. – Знала ли я Джорджа Бартуолока? Да так, не особенно. Я всего лишь родила от него двух детей, и прожила с ним почти шесть лет.
– Шесть лет? – удивилась Скалли. – Как так? Ведь вы родились в тысяча девятьсот семьдесят втором? Не могли же вы…
– Еще как могла, – глубоко затянулась Дина Вайс. – Да, мне было пятнадцать. Ему девятнадцать. Подружка затащила меня в колледж на дискотеку, и там я познакомилась с ним. Это было… Было… Мы зацепились взглядами, и больше не смогли их разорвать. Он подошел, пригласил. Положил руки на плечи. И я сразу поняла, что если уж и терять с кем девственность, так только с ним. Я уже давно думала, что мне пора. И в тот же вечер затащила его в кусты. Мы лежали на душистой траве… И мне и в голову не пришло предупреждать его, что мне всего лишь пятнадцать. Что я, дура что ли? А вы что, решили его за растление малолетних сцапать? Ну-ну, милости просим. Адресок подсказать, чтобы полиция знала, куда за арестантом ехать?
– Он мог попасть из-за вас в тюрьму, – покачал головой Молдер.
– Все мы можем попасть в тюрьму, – пожала плечами хозяйка. – И очень часто не понимаем, за что. Надеюсь, ночь со мной стоила небольших неприятностей. Которые, впрочем, все равно не наступили.
– Но вы же не могли скрывать это вечно?
– Вечно не получилось. Потому, что я забеременела с первой попытки. Я явилась к нему, и сказала, что хочу получить как можно больше ласки, пока это еще не опасно для ребенка. Джо… Джо маленько прибалдел, и даже предложил решить эту проблему. Но я отказалась. Не хочу убивать детей. Даже, если им всего несколько недель от роду, и они все еще прячутся от несчастий у тебя под сердцем. Согласитесь, это очень сильно похоже на предательство. Я хотела только побыть с этим самцом еще немного, пока можно. Черт возьми, я была без ума от него! И потребовала, чтобы он посвятил мне хотя бы несколько месяцев, раз уж после этого я довольно надолго выпаду из веселья. – Женщина докурила сигарету, затушила ее в раковине, мечтательно улыбнулась. – Примерно через месяц такой жизни он честно сказал, что никогда не женится на мне. Потому, что в его положении жениться можно только в том случае, если это позволит как минимум удвоить капитал. Но что он все равно не бросит меня до конца жизни, всегда будет помогать и всегда будет рядом. Вот такое вот странное я получила объяснение в любви. У кого как, а мое начиналось с того, что на мне никогда не женятся…
Дина Вайс вытянула следующую сигарету, прикурила от зажигалки и затянулась так глубоко, что разом спалила белый цилиндрик почти на треть.
– Скажите, а Джордж Бартуолок никогда не рассказывал о своем брате, Роберте? – воспользовавшись паузой, спросил Молдер.
– О Роберте? – удивилась женщина. – Разве у Джо был брат? Пару раз он ругался на какого-то Роберта. Душевно так, с нутряной ненавистью. Но почему злился, так и не сказал.
– Вообще ничего не говорил?
– Нет.
– Как же ваши родители отреагировали, – поинтересовалась Скалли, – когда вы сообщили, что станете рожать ребенка от человека, который не собирается на вас жениться, и с которым вы, тем не менее, намерены жить?
– Мама ничего не смогла ответить. Потому, что Джо, явившись в нашу квартирку, сказал, что любит меня и собирается купить мне дом здесь, вблизи Рейдсвилла. Чтобы и нам с ребенком на чистом воздухе хорошо было, и ему к нам приезжать недалеко. Предложил маме переехать тоже. Не знаю, когда она поняла, что свадьбы не будет… Но мне ничего не говорила. Он ко мне каждую неделю приезжал. Иногда на выходные, иногда так заскакивал, переночевать. Привозил тысячи по две денег. Если куда-то отправлялся, больше полумесяца выбраться не мог, то десять тысяч давал. Вроде как оправдывался. Так что, жили мы в достатке, и требовать несбыточного было грешно. Откладывали на будущее, ни в чем себе не отказывали. Я как поняла, что снова тяжелая – родила без сомнений. Чего бояться-то? Но, пути Господни странны и непонятны. Кто же знал, что так все кончится?
Она загасила сигарету, а потом смачно сплюнула в сливное отверстие.
– Значит, у вас был свой дом? – с сомнением огляделся Молдер.
– Не веришь? Сейчас, подожди… – Дина Вайс поднялась из-за стола, вышла в соседнюю комнату, и вскоре вернулась с большой коробкой из-под торта. – Вот!
Она перевернула коробку на стол, и во все стороны расползлись фотографии. Женщина поворошила снимки, нашла один, протянула агенту ФБР:
– Вот смотри!
На фоне бежевого коттеджа с большой верандой стояла улыбающаяся девчушка с большим животом. Со смуглой женщиной с длинными засаленными волосами, что сидела на кухне, в ней не имелось ничего общего. Рядом с будущей мамой, обнимая ее за плечо, склонил голову высокий худощавый парень, чем-то напоминающий Роберта Бартуолока, но с более мягкими чертами лица и смеющимися глазами. В груде снимков он присутствовал чуть не на каждом: с малышом на руках, с лопатой в руке, во главе стола, с ребенком на шее.
– Сейчас-то дети где? – поинтересовалась Скалли.
– Гуляют с мамой. С моей мамой. Мы так вдвоем и остались.
– А что случилось с домом? – вернул снимок Молдер.
– Стоит, – пожала женщина плечами. – Только он больше не мой. Слишком уж мы привыкли хорошо жить. Джо ушел, а привычка осталась. Сперва сбережения уплыли, потом долги набежали. Пришлось продать.
Она снова потянулась за сигаретой.
– Вы слишком много курите, – заметила Скалли.
– А чего мне еще остается? – поморщилась Дина Вайс. – Думаете, я о такой хибаре мечтала? На это надеялась? Я думала, дети хорошие университеты закончат, богатыми людьми станут. Сама больше старые платья уже никогда перешивать не стану. А что теперь? Дочка ходит в школу, где половина детей наркоманы, другая половина заражена спидом, а девочки в двенадцать лет уже ходят брюхатые. Сынишке пять лет, он постоянно голодный, вечно в рот заглядывает. Сама марки клею за двадцать баксов в день. И весь заработок на оплату этого клоповника уходит, жратву на пособие покупать приходится. И просвета никакого впереди. Сколько раз уже думала: скакнуть из окна, да и все на этом. Да ведь в таком разе только мне хорошо окажется. А матери и малышам – совсем зарез настанет.
– Да, – согласилась Скалли и повернула голову к напарнику: – Вот тебе, Молдер, еще четыре жертвы проклятого «Мустанга».
– Угу, – кивнул тот. Задумчиво разворошил груду фотографий на столе. – Как много снимков с Джорджем Бартуолоком. Похоже, он вас ничуть не стеснялся, отношения не скрывал.
– А чего это меня стесняться? – моментально вспыхнула Дина Вайс.
– И раз отношений не скрывал, наверное, о его приездах, о ваших отношениях все соседи знали?
– Еще бы! Прекрасно все его знали.
– И о своих планах поддерживать с вами отношения, помогать лично вам и детям при любых обстоятельствах он тоже при людях упоминал?
