Генеральный директор кивнул, и секретарь издал жесткий, лающий смешок. Это звучало как охотничий крик некоторых лесных хищников, и всегда румяный цвет лица Пиндер-Свана был примерно на пол тона темнее, чем обычно.
— Ладно, — сказал он. — Что я действительно хотел бы сделать, это указать им на терминал, и предложить им идти прямо вперед!
Он злобно улыбнулся, и Кадделл-Маркхам поморщился.
Предел на любую одномоментную массу перехода мантикорского туннельного Центрального Узла был около двухсот миллионов тонн. Это означало, что крупнейшей силой, которую ФСЛ мог бросить через терминал Беовульфа в одной волне, будет около тридцати его супердредноутов класса «Ученый», после чего терминал будет дестабилизирован и бесполезен более семнадцати часов. Это было много кораблей… пока не задумаешься, что один залп ракет группы, состоявшей исключительно из крейсеров и линейных крейсеров, полностью уничтожил двадцать три единицы того же класса в битве у Шпинделя. Что же мантикорские корабли стены Домашнего Флота — или даже просто форты Центрального Узла — могут сделать, чтобы заставить Шпиндель выглядеть как любовный шлепок.
— Хотя я признаю определенную мстительность в себе самом, Джошуа, — заявил Бентон-Рамирес через мгновенье, его интонации были мягкими, — мы могли бы иметь в виду, в первую очередь, что космонавты на борту этих кораблей не будут теми, кто решил атаковать Мантикору. Не говоря уже о том, что они наши соотечественники соларианцы… и чьи-то мужья, жены, сыновья, и дочери.
— Я сказал, это была моя непосредственная реакция, — ответил Пиндер-Сван. — Ты прав, все же, конечно. Хотя, когда я думаю о том, как часто Флот садился на свою коллективную задницу и наблюдал, как работорговцы продолжали катиться дальше, мое чувство сопереживания становится странно глухим. Несмотря на это, я согласен, мы не должны поощрять Раджампета и Кингсфорда получить задание, чтобы многие из личного состава Флота погибли в односторонней резне.
— Так что же нам делать? — Бентон-Рамирес оглядел лица своих коллег еще раз. — Предложения, кто-нибудь?
* * *
— Спасибо за согласие встретиться со мной так быстро, директор, — сказала контр-адмирал Марджори Симпсон, протягиваясь через стол, чтобы пожать предложенную руку Кадделл-Маркхема. Ее улыбка действительно выглядела неподдельной.
— Сожалею, что я не был доступен, когда вы впервые связались, адмирал, — ответил Кадделл-Маркхем с такой же теплой (и ложной) улыбкой. — Согласно сообщению мистера Санга, все же, это звучало довольно срочно, поэтому я освободил место в своем расписании так быстро, как смог.
— Я ценю это, — сказала ему Симпсон, но она так же кивнула головой белокурой, сероглазой женщине, которая поднялась с одного из кресел перед столом Кадделл-Маркхема. Выражение лица контр-адмирала было вежливо пытливым, и Кадделл-Маркхем выпустил ее руку и указал на другую женщину.
— Разрешите мне представить помощника директора по обороне Джустину Митерновски-Циянг, — сказал он. — Джустина является помощником директора по флотскому компоненту ССОБ. — Он улыбнулся. — Учитывая ваш собственный флотский чин, казалось вероятным, что ваши поручения здесь на Беовульфе собираются затронуть вотчину Джустины. Предполагая это, казалось простым и более эффективным ее присутствие здесь с самого начала.
— Я вижу. И я ценю вашу предусмотрительность, — сказала Симпсон, хотя ее собственная улыбка казалась чуть-чуть натянутой, когда она протянулась, чтобы в свою очередь пожать руку Митерновски-Циянг.
— Пожалуйста, — сказал Кадделл-Маркхам затем, указав на ожидавшие кресла. — Давайте все присядем и приступим к тому, что бы ни привело вас на Беовульф, адмирал. Могу ли я предложить какие-нибудь освежающие напитки?
— Я в порядке, директор, — возразила Симпсон, покачав головой. — Может быть, позже.
— Отлично. — Директор по обороне немного отклонился назад в своем кресле и взмахнул одной рукой в приглашающем «давайте-начнем» жесте.
Симпсон сделала паузу на секунду, как бы убеждаясь, что ее мысленные карточки с заметками были должным образом организованы, и он воспользовался возможностью ненавязчиво изучить ее. Она не была особенно высокой женщиной, хотя она была крепка, если оценивать в общем. Согласно досье, которым Микулин поделился с ним, ей было немного за семьдесят, но ее волосы все еще были темными, без намека на седину, и ее карие глаза были похвально открытыми и мягкими. Всерьез. Даже простодушными, можно было сказать. Что, учитывая ее положение и обязанности, должно быть обманчивым.
— То, что я собираюсь обсудить с вами, — сказала она, наконец, — это совершенно секретно, Уровень Семь секретных материалов.
Она приостановилась снова, кратко, как если бы для выразительности. В соларианской системе классификации был только один уровень выше этого, и Кадделл-Маркхам напомнил себе выглядеть соответствующе впечатленным.
— Я уверена, вы и помощник директора Митерновски-Циянг были полностью проинформированы о том, что случилось с тактической группой адмирала Крэндалл на Шпинделе, — продолжила она. — Очевидно, это стало шоком для всех нас во Флоте. Мы, конечно, не смогли подтвердить никакими средствами, что версия манти того, что произошло, точна. В частности, учитывая, что мы знаем о постоянных приказах адмирала Крэндалл, это кажется маловероятным, что ее действия и отношение были действительно провокационными, как они изобразили. Кажется вероятным, что она… плохо разобралась в ситуации, но некоторые наши аналитики считают, что записи комов, которые манти послали нам, были искусно отредактированы. Как бы то ни было, однако — что бы ни произошло на самом деле, и кто бы ни сделал действительно первый выстрел — мы все оказались перед последствиями действий Мантикоры.
Она сделала паузу, снова, как бы приглашая ответить на то, что она только что сказала. В частности, Кадделл-Маркхам подозревал, согласно ее версии, чьи именно действия были ответственены за последствия, о которых шла речь. Однако, оба беовульфовца держали выражения своих лиц так же полностью под контролем, как и она свое.
— Конечно, — она продолжила с искренним видом, когда ни один из них не попался на приманку, — то, что случилось с адмиралом Крэндалл, показывает, что мы во Флоте сильно недооценили мантикорский военный потенциал. Наши аналитики твердо придерживаются мнения, что ракетные характеристики, которые мы наблюдали у Шпинделя, никогда не поступят от чего-либо, что запущено с ракетных установок крейсера или линейного крейсера, что бы они ни утверждали или стремились обозначить. Но даже с этой оговоркой — даже если предположить, что они фактически использовали тяжелые ракеты системной обороны — их возможности были, откровенно говоря, немного меньше чем ужасающими. Это до боли очевидно, что на данный момент, по крайней мере, флот манти имеет существенное технологическое преимущество.
— В то же время, однако, Солнечная Лига имеет огромное количественное преимущество. Просто нет способа, чтобы что-нибудь размером со «Звездную Империю» манти могло соответствовать нашей производительности и доступной рабочей силе. В конце концов, эти преимущества должны иметь решающее значение.
— К сожалению, несмотря на то, что их поражение будет, в конечном счете, несомненным, одному Богу известно, сколько наших собственных людей погибнет попутно. — Она покачала головой, с мрачным выражением. — Даже полностью игнорируя нашу моральную ответственность не разбрасываться жизнями без необходимости, эти уровни потерь неизбежно — и справедливо — приведут к всеобщему отвращению в Лиге. Принимая все это во внимание, казалось очевидным для каждого в штабе Адмирала Кингсфорда — и адмирала Раджампета и его штаба, если на то пошло — то, на что представительница Ассамблеи Хэдли указывала. Даже если не все были согласны с ее логикой, то окончательный вывод фактически был таким же: несмотря на понятную ярость Флота и стремление к мести, ни о какой резкой операции против Мантикоры не было и речи. По крайней мере, каждый дипломатический путь сперва был изучен.
Она остановилась еще раз, и на этот раз Кадделл-Маркхам позволил себе кивнуть в трезвом согласии, несмотря на свой острый небольшой гнев из-за неуклюжих усилий Симпсон означить какое-то согласие с Фелисией Хэдли.
— К сожалению, — продолжила адмирал, — министру иностранных дел Роеласу-и-Валиенте и постоянному старшему заместителю министра Колокольцеву стало очевидным, что Мантикора не намерена вести переговоры в духе доброй воли. — Она вздохнула. — Что бы ни могли думать представительница Ассамблеи Хэдли и те, кто разделяет ее опасения, дипломатическая корреспонденция манти — не говоря уже об очевидном двуличии способа, которым они исказили дипломатию Республики Хевен для возобновления своей давней войны против Хевена; бесстыдном, циничном империализме хладнокровного разделения суверенного звездного государства в случае Силезской Конфедерации; одностороннем решении о закрытии не только их собственного Центрального Узла, но и любого другого терминала, что они контролируют, для соларианского трафика; и их сомнительных действиях в Скоплении Талботт — ясно указывает, что у них есть полное намерение для прессинга своим текущим военным преимуществом на все, что имеет цену.
