– Слышал, ты получил назначение в Брюссель?
– Да, пару месяцев назад, – ответил Виталик.
– Это повышение?
Виталик усмехнулся:
– Я бы так не сказал. Ну, а как твой бизнес?
– Развивается потихоньку.
– По-прежнему занимаешься ценными бумагами?
– Да.
Они снова выпили. Ройзман бросил на бывшего приятеля настороженный и выжидающий взгляд, так как догадывался, что Виталик пригласил его не просто так. За последние восемнадцать лет они не то что не встречались, даже не позвонили друг другу ни разу.
Наконец, предварительно помолчав и поморщив лоб, Виталик посмотрел Артуру в глаза и негромко спросил:
– Помнишь Андрюху Темченко?
По лицу Ройзмана пробежала тень.
– Разумеется, – сказал он. – А что?
– Представь себе, он все еще в коме.
– Правда? – Артур отвел взгляд. – Это уже лет пятнадцать получается?
– Тринадцать. Я навещал его. Врач сказал, что все-таки не исключает возможности пробуждения.
Ройзман нахмурился.
– Почему ты о нем вспомнил? – спросил он, не глядя бывшему приятелю в глаза.
– Сам не знаю. – Виталик помолчал немного, потом осторожно спросил: – У тебя никогда не было желания туда вернуться?
Артур посмотрел на Борзина удивленно, словно тот сморозил глупость или сказал что-то в высшей степени абсурдное. Потом, поняв, что Виталик не шутит, покачал головой и ответил:
– Нет.
– Честно?
– Честно.
– А меня, знаешь, иногда подмывает. – Виталик отхлебнул виски и вытер рот салфеткой. Снова посмотрел Артуру в глаза. – Ты ведь знаешь, что Темченко вернулся туда после того, как мы разъехались?
– Нет, – честно сказал Ройзман. – Я этого не знал. Я думал, он попал в аварию, когда возвращался домой.
– Ну, так вот – он вернулся. Слушай, можно я плесну себе твоей водки?
– Конечно.
Виталик допил виски, взял графинчик Артура и налил в стакан водки. Ройзман подождал, пока он выпьет, после чего спросил:
– Зачем он вернулся?
– Что? – рассеянно задал вопрос Виталик, морщась от выпитой водки.
– Зачем Андрей туда вернулся?
– Думаю, он хотел доделать все до конца.
– До конца?
Виталик посмотрел ему в глаза и четко произнес:
– Да. Мы ведь тогда просто сбежали, помнишь?
Ройзман не выдержал его взгляда и отвел глаза.
– Я думал, все было кончено, – сказал он.
Виталик покачал головой:
– Нет. Мы не закончили. Мы испугались. И ты, и я, и Гоша Пряшников. Но Темченко вернулся.
Несколько секунд оба молчали. Первым молчание прервал Артур.
– Как думаешь, он все сделал как надо?
– Не знаю, – ответил Виталик.
– Я бы никогда не смог туда вернуться.
– Я бы, наверное, тоже. После того, что мы сделали… Хорошо хоть не свихнулись, как Гоша Пряшников. До сих пор не могу поверить, что он оказался таким слабаком.
Борзин вздохнул и снова налил себе водки. Ройзман опять подождал, пока он выпьет, затем спросил:
– Виталий, зачем ты меня сюда позвал?
Борзин нахмурился, возле уголков его губ прорезались морщинки горечи.
– Сам не знаю, – тихо ответил он. – Наверное, захотелось перекинуться с кем-нибудь словечком. С кем-нибудь понимающим. А ты, как ни крути, единственный, с кем я могу поговорить. Темченко в коме, Пряшников перерезал себе глотку. Остались только мы с тобой.
– Нет, – сказал Артур.
– Что?
– Не только мы.
Некоторое время Борзин хмуро смотрел ему в глаза, потом с натугой, без всякой веселости улыбнулся и сказал:
– Да. Ты прав.
Он достал сигареты и закурил. И снова оба долго молчали.
– Ты женат? – спросил вдруг Виталик, пуская дым. – Дети есть?
– Женат, – ответил Ройзман. – Но детей нет.
– У меня тоже. Почему не заведешь? Боишься, что «проклят до седьмого колена»?
Артур вскинул на него глаза.
– Что ты сказал?
Виталик смутился.
– Прости, дурацкая шутка. – Он немного помолчал, разглядывая скатерть, потом собрался с духом и сказал: – Ну, а что, если это не шутка? Что, если мы правда прокляты? Вспомни о Темченко и Пряшникове.
– Ерунда, – сказал Артур. – Простое совпадение.
– Да… Конечно… – смиренно согласился Виталик и глубоко затянулся сигаретой. – Можно задать тебе один вопрос? – снова заговорил он.
– Давай, – разрешил Ройзман.
– Как ты спишь по ночам?
– Плохо. Но лучше, чем несколько лет назад. А ты?
– Когда как.
– Это странно, – сказал Артур. Он глянул на бывшего приятеля исподлобья и глухо добавил: – На твоем месте я бы вообще не спал.
– Вот как? – Губы Виталика побелели. – Разве мы с тобой действовали не заодно? Или ты не ведал, что творишь? Давай, придумай себе оправдание!
– Потише, – цыкнул Артур. – На нас оглядываются.
Виталик посмотрел по сторонам. Клиенты ресторана и впрямь бросали на них косые осуждающие взгляды.
– Да пошли они! – яростно прошипел Виталик. – Сидят тут, жрут, пьют и думают, что знают цену жизни и смерти. Но на самом деле ни черта они не знают. Вот мы с тобой – знаем. Твое здоровье, старик!
Виталик быстро вылил себе в стакан остатки водки, отсалютовал Артуру и залпом выпил. Потом кинул в рот кусочек хлеба и стал угрюмо жевать.
– Зря я тебе позвонил, – сказал он. – А про Темченко не думай. Он все равно сдохнет во сне. И, скорей всего, намного раньше, чем мы с тобой.
Виталик достал из кармана пухлый бумажник, вынул купюру и швырнул на стол. Затем встал со стула.
– Рад, что с тобой все в порядке, – сказал он. – Береги себя.
– Ты тоже.
Борзин повернулся и зашагал к выходу. А Ройзман смотрел ему вслед и думал о том, что никакие годы, даже если оба они доживут до глубокой старости, не смогут стереть из их памяти охотничий домик, окруженный страшным черным лесом.
И спустя несколько лет, глядя на статью с броским заголовком, Артур Осипович думал о том же самом.
«ПАЦИЕНТ ВЫШЕЛ ИЗ КОМЫ СПУСТЯ 18 ЛЕТ!»
– Нашли чему радоваться, – хмуро проговорил Ройзман. – Скоро многие об этом пожалеют.
На столе мелодично заиграл телефон. Ройзман нехотя взял трубку.
– Артур Осипович, – пропел из трубки нежный голос секретарши. – Вам звонит какая-то женщина.
– Какая еще женщина?
– Она назвалась вашей старой знакомой, – игриво проговорила секретарша. – Но имени не назвала.
Такое случалось и раньше, поэтому Артур Осипович ничуть не обеспокоился.
– Соедини, – приказал он.
Раздался переливчатый музыкальный перебор, означавший соединение. Ройзман протянул руку и пододвинул к себе открытую коробку конфет.
– Слушаю! – сказал он, взял конфету и положил ее в рот.
Ответа не последовало.
– Вы будете говорить или нет? – Ройзман раскусил конфету и почувствовал, как сладкая смесь крема и ликера вытекла ему на язык. – Эй!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
