Не успел я закончить инструктаж Ахмет Аги, как в палатку вошел худощавый 40 летний турок. Весь его облик говорил, что передо мной стоит один из худших представителей человеческого рода, чиновник средней руки. Мне не раз приходилось общаться с этой породой людей. Скользкие, жадные, одним словом трудно найти хоть одно положительное определение для характеристики этих посредников между власть имущими, и теми, за счёт грабежа которых они живут и процветают.
Этот несчастный решил продемонстрировать свой нрав, и не поздоровавшись, не спросив позволение начал излагать свое возмущение. Не успел я отреагировать, как он получил такой сильный подзатыльник от Симон Чауша, что мне показалось, я увидел, как искры полетели из его глаз.
– На колени пёс, кто ты такой, что в присутствии благородного Бея смеешь открыть свою пасть без позволения, – Унтер-офицер Петров говорил на тюркском лучше, чем кто-либо из нас. Всё время он проводил с охранниками, обучая их, и такой разговорной практики не было ни у одного из нас.
Чиновник от неожиданности рухнул на колени и прикоснулся лбом к ковру, продемонстрировав своё истинное трусливое нутро.
– Кто ты такой представься?! – прозвучал вопрос Ахмет Аги.
– Я представитель Эрзурумского Вали, зовут меня Юсуф Эфенди.
– Чем можешь доказать достоверность своих слов, – брезгливым тоном продолжил задавать вопросы Ахмет Ага.
– Ничем, я был в гостях у Махмуд Бека. Меня всё его окружение знает, и не было необходимости носить с собой специальные документы.
– Ты был в гостях у предводителя разбойников, может быть, ты сам являешься таким же разбойником? Мы допросили оставшихся в живых курдов, по их словам, ты был мюдиром, но тебя выгнали за казнокрадство. Почему благородный Бей должен поверить, что Эрзурумского Вали в лагере разбойников представляет бывший преступник. Ты кажется утверждал, что являешься личным представителем самого Вали?
– Да это так, я гостил в лагере Махмуд Бека и не имел представление, что его курды занимаются разбоем. Я был уверен, что это племя мирных курдских кочевников.
– Пёс, если ещё раз соврёшь, пощады не будет, сам пристрелю без предупреждения, – в голосе Ахмет Аги чувствовалось не простая угроза, а последнее предупреждение. – Мой господин сомневается, что Эрзурумский Вали будет иметь дело с таким отребьем как ты. У тебя имеется, что сообщить нам полезного? Если нет, то тебя отведут к остальным разбойникам и будешь вместе с ними дожидаться передачи полиции.
– Не отправляйте меня больше к курдам. Они грозятся убить меня, хотят отомстить туркам за смерть своего Бека. Я знаю, что верный слуга Бека Кярам Ага успел до вашего прихода скрыться. Курды не простят уничтожения целого рода. Махмуд Бек имел большой авторитет и был женат на дочери Шейха Мансура. Он предводитель курдов, проживающих в нашей и в трёх соседних провинциях. Вы даже не представляете, какая может начаться резня, курды вас не простят!
– Слушай ты пёс, к кому ты обращаешься и кого пугаешь, Беркер Бея, предводителя славного и древнего османского рода? С каких это пор турки начали бояться курдов, ты соображаешь что несёшь? – Капитан Александровский был настолько убедительным, что я на мгновение поверил, что являюсь настоящим благородным турком.
Я знаком приблизил к себе Ахмет Агу и после моих слов он обратился к чиновнику.
– Господин приказал выдать тебе коня, и отправить к Шейху Мансуру. Если ты на самом деле являешься представителем Эрзурумского Вали, так и веди себя как подобает. Ты отправишься к этому шейху и потребуешь прибыть на переговоры с Беркер Беем. Если до прибытия шейха курдов, на территории нашей провинции произойдёт хоть одно разбойное нападение на наши караваны, то передай ему, что Беркер Бей будет действовать жёстко и беспощадно. За нападение на его людей все курды мужского пола старше 14 лет, проживающие в нашей провинции, и имеющие малейшее отношение к разбоям, будут уничтожены, или арестованы и преданы суду. У моего хозяина хватит сил и влияния добиться смертного приговора для каждого из них.
Можешь написать письмо Эрзурумскому Вали, если он сочтёт нужным, то примет его и прочтет, завтра мы отправляем караван арестованных разбойников в Эрзурум, и передадим твоё письмо.
Да ещё, ты заберешь с собой жену Махмуд Бека, её детей и служанок. Мы с женщинами и детьми не воюем. Перед тем как написать письмо пообщайся с Амир-Али Агой, чей караван так же подвергся нападению разбойников Махмуд Бека. Он тебе расскажет, с каким огнём играли твои любимые кочевники. Молись, чтобы слухи о нападении на этот караван не дошли до Султана.
После того как чиновника вывели из палатки, и персидский купец отправился за ним, чтобы выполнить мое распоряжение, я дал приказ собрать военный совет.
На совете первым делом обсудили состояние раненых. Безнадёжных, среди тяжелораненых не было, что сильно обрадовало. После этого обсудили организацию завтрашних похорон, и утвердили сумму единовременной компенсации семьям погибших – в размере 50 золотых лир. По местным меркам сумма была баснословная. Обсудили вопрос компенсации раненым, и решили продолжать им выплачивать полную заработную плату, до момента их выздоровления. Искалеченным решили выплатить единовременную компенсацию в размере 25 золотых, и найти им работу, соответствующую их физическим возможностям.
– Ваше высочество, у нас осталось всего 50—60 относительно боеготовых охранников. Если завтра отправим в Эрзурум караван пленных, то нужно выделить, хотя бы 15 человек, мы останемся практически беззащитными.
– Без помощи местных нам никак не обойтись, пригласите завтра с утра всех старост деревень долины, нужно решить, что будем делать со стадами баранов и прочего скота. – Принял я для себя трудное решение, оно было на тот момент наиболее разумным. – Мы не можем организовать зимовку скота, нужно раздать всех животных местным жителям, но под определённые условия. Крестьянам так же будет трудно обеспечить кормами скот в течение всей зимы, нужно продумать как оказать им помощь в этом вопросе. Лошадей оставим, самим пригодятся.
– На днях начнут прибывать наши военнопленные, – обратился ко мне майор Кириллов. – Я молю бога, что бы среди них хотя бы треть была относительно боеспособна. Если курды решаться напасть на нас в ближайшие дни, то я сомневаюсь, что нам удастся защититься от них. У нас заканчиваются пули от наших винтовок. Когда поставщик, месяц назад, продавал нам последнюю партию, он предупредил, что поставок этих пуль больше не будет.
Мы ещё долго обсуждали, как и что делать. С каждой минутой обсуждения я четко осознавал, что не справляюсь. Ещё немного, и всё выйдет из-под контроля. Мне приходилось изображать из себя уверенного и знающего, что и как нужно делать лидера. Я прекрасно понимал, что стоит лидеру продемонстрировать сомнения и неуверенность в себе, как в коллективе начинается разброд и шатание. Коллектив, как и женщина, признают только сильного лидера, способного из любых ситуаций находить тот выход, который принесёт очередную пользу, или на худой конец, не ухудшит текущее состояние. Мне катастрофически не хватало опыта управления боевым подразделением, если в вопросах бизнеса всё шло более или менее нормально, и постоянный прогресс был на лицо, то в обеспечении нашей безопасности ситуация с каждым разом становилось всё сложнее и неопределеннее. Сил и возможностей для достойного противостояния не хватало. Я не имел малейшего представления, как поведут себя курды, осмелятся ли напасть на турецкого высокородного бея в открытую, или постараются отомстить другим способом. Я только знал точно, что курды обязательно будут мстить. Было ясно так же, что местные власти будут скрыто поддержать курдов, вряд ли они откажутся от столь удобного, и самое главное, бесплатного инструмента контроля над христианскими народами. Логика в таком поведении властей явно присутствовала. В других частях империи постоянно происходят бунты и восстания христиан разных национальностей. Не трудно было понять, что только в Центральной Азии ситуация была относительно спокойной, и то благодаря курдам, которые и держали под жёстким контролем местные христианские народы.
– Андреас, как считаешь, курды решатся воевать с турецким Беем напрямую, или выберут другой способ мести?
– Ваше Высочество, вы поступили мудро, отправив представителя Эрзурумского Вали к Шейху Мансуру. Я уверен, что турецкие власти запретят курдам прямой конфликт с вами. Не трудно догадаться, если курды выйдут из-под контроля, то все наши провинции превратятся в арену кровавых разборок, и придётся отправлять регулярные войска для их усмирения. Терять таких выгодных союзников как курды, турецкие власти вряд ли решаться.
