— С удовольствием! — Дам широко улыбнулся. — А как я узнаю того, кто приедет?
— Через два часа выйдешь и остановись у бара с двумя тиграми у входа. Дик показывал мне фотографии.
— Я видел. Буду там через два часа. Но как я узнаю, что это тот человек?
— Он назовет тебя по имени, у него есть твоя фотография. Покажешь ему Дика и его машину.
— Кто такие? — спросил Аллен. — Как выглядели?
— Трое, — ответил молодой человек со значком шерифа. — Двое с автоматами, один с пистолетом. Он и говорил, двое молчали. Запугали людей, там шесть женщин было и двое мужчин. Охрану положили у входа, их один с автоматом держал. Ничего не требовали, просто пугали. Сказали — передайте Аллигатору первое и последнее предупреждение от генерала Аллена. Если он не прекратит, долго не проживет. Одна из женщин спросила, что прекращать должен дон Алонсо. Ответ был краток: он знает. И исчезли. Мы получили вызов через четыре минуты, через семь там были мои люди. Закрыли все, но те как будто испарились. Профи.
— Понятно, — задумчиво произнес генерал. — Кажется, я знаю, кто это. Лиц не видели, но голос запомнили?
— Да, сэр.
— Поедешь в поселок к канадским рыбакам, найдешь Лукано. Пусть укажет, где Андреас. Бери его аккуратно. Левая ладонь у него завязана, там пистолетик.
— Вот и у того, кто говорил, тоже левая ладонь была замотана…
— Я так и понял, — усмехнулся Аллен. — Андреас только предупреждает, что такой у него стиль. Пока не довез до участка, жестче дави, он трус, и расколешь быстро. Заказчика он не знает, но сообщников отдаст. Аллигатору сообщили об этом?
— Наверное, да.
— А кстати, где он?
— В Испании.
— Значит, и Санчес занялся этим, — пробормотал генерал. — Я думал, дезинформация. Принесу свои извинения. Кажется, Санчес — выход на тайну.
— Какую тайну? — не удержался от вопроса шериф.
— Любопытство часто приводит к катастрофе, — насмешливо ответил Аллен.
— Ты понял? — усмехнулся Джим. — Смотри, сын, любопытство сгубило кошку.
— Но об Андреасе вы сказали правду? — спросил шериф.
— Не сомневайся. Пожестче захват — и сразу дави, он слабак, — повторил генерал, — своих приятелей сдаст. О заказчике спрашивай, но не жми, а то и оболгать может кого-нибудь. Заказчика он не знает. А я, кажется, догадываюсь.
— Может, поделишься? — тихо спросил Джим.
— Меньше знаешь — лучше спишь, — ответил генерал.
— Верно, — согласился Джим. — А ты, значит, снова в поиске? Вот уж не думал, что ты кладоискателем станешь! — хохотнул он.
— Я и сам не думал! — рассмеялся и Аллен.
Оттава, Канада
— Зачем ты приказал ее убить? — сердито спросила вошедшая в кабинет Элен.
— Она на них работала, — отозвался Макосса. — Вычислил ее Аллен, и этого придурка взяли. Хорошо, что он никого не знает, а своих сдал. А вообще-то не везет нам. Надо по-другому действовать, пока генерал не догадался, что я попытался его с Аллигатором столкнуть. Мендоса, оказывается, поехал в Испанию, к Мигелю Санчесу. Кажемся, я знаю зачем. Нет, так я рыбу не поймаю. Надо действовать. Для начала узнать, у кого находится второй глобус, настоящий. И что известно генералу. Твоя идея с водителем провалилась. И Аллен знает, что я пытаюсь все о нем выяснить, а это плохо.
— Зачем ты убил ее? — вновь повторила Элен.
— Она работала на генерала, а я не хочу, чтобы он хоть что-то знал. Хорошо еще, что вовремя обнаружили прослушку. И неплохо, что генерал не взял ее в оборот, он многое мог бы узнать. И вот что еще — больше советов мне не давай. Предложения выслушаю, но не настаивай, если не соглашусь. А сейчас надо выяснить, у кого из русских находится глобус. Выйди на свою подругу-соперницу. В Дели убит брат некой Аманды Махашук. Идет разговор, что он продал кому-то какие-то бумаги мастера, убитого в прошлом году. А это означает, что муж Марши начал охоту за сокровищами. И кто-то еще, кроме него. Скорее всего дочь мастера. Это та еще сучка, брата родного на небеса отправила. И отца убить хотела. Так что надо выходить на мужа Марши и предлагать ему партнерство.
— Ты думаешь, он согласится? — насмешливо спросила Элен.
— Во-первых, смени тон, — недовольно проговорил Макосса. — Во-вторых, я знаю, что сказать и чем заинтересовать ее мужа. И скоро узнаю еще больше.
— Я уже дважды пыталась ей дозвониться. Она не подходит к телефону. Мне отвечают — госпожи нет. Она, если бы ее муж был заинтересован, позвонила бы сама. Ей, я думаю, докладывают о моих звонках.
— Ладно, я сам выйду на Фунджака. У меня для него есть интересная информация.
— Он просто использует тебя, и все, — высказалась Элен.
— Ошибаешься. Использую его я. Я скажу Фунджаку, что у меня есть информация о генерале Аллене.
— Но у тебя ее нет…
— У меня она будет, — ответил Макосса.
Россия, Москва
— Я приехал попрощаться, — проговорил Билл. — Улетаю через три часа. Учитывая московские пробки, не задержу вас надолго. До свидания, и надеюсь, мы еще увидимся, графиня! — Он поцеловал Кате руку. — И с вами, — посмотрел он на Мирославских — отца, сына и внука. — Передайте мои добрые пожелания майору Семенову.
— А вы передавайте привет генералу, — сказала Катя.
— И не забудь сказать ему, — проворчал Иван Евгеньевич, — если с Катюшей что-то случится, ему не завидую.
— Все будет хорошо, я просто уверен в этом, — улыбнулся Билл. — Передавать такие слова начальству, согласитесь, не очень хочется, но…
— А я спросить хотел, где ты так научился по-нашему говорить? С генералом-то все понятно, ЦРУ обучало и готовило с нами воевать, а вот ты…
— Тоже ЦРУ, — ответил Билл.
— Значит, ты тоже цэрэушник? — удивился Мирославский.
— Три года как нет. Порядочному человеку не все приказы совесть позволяет исполнять.
— Даже представить не мог, что в моей квартире в Москве я буду говорить с офицером ЦРУ, хоть и бывшим. А Аллен действительно был генералом?
— Нет, полковником. Генералом он стал, когда возглавил созданный им корпус вольных солдат на службе у США.
— Наемники, понятно. А я, грешным делом, подумал, что он настоящий генерал, но выходит — самозванец.
— Самозванцев в иностранных легионах нет. Это воинское подразделение, армия.
— Понятно. А ты тоже в этих «диких гусях» ходишь?
— «Дикие гуси» — это те, кто сам куда-то нанимается воевать. Мы же просто воинская часть, не получающая жалованье от государства, примерно то же самое, что французский Иностранный легион.
— Понятно, что вообще ничего не поймешь, — рассмеялся Иван Евгеньевич.
