приличных уже другие кандидаты в герои разобрали: кто оды любовные создавать собрался, кто песни. Сейчас на это большой спрос!
– У меня есть один на примете! – улыбнулся Амур.
– Какого он происхождения? – уточнил Шеша. – Я-то настроен вполне демократично, но вот моя семья может воспротивиться. Понимаешь?
– Происхождения он самого летописного, то есть, скорее, даже мифического: праправнук Орфея! – успокоил принца нагов Амур.
– Орфея?! Того самого?! – воскликнули мы с Шешей.
И экран мыслескопа мгновенно отразил наши общие мысли даже без погружения рук в его вязкую субстанцию: древний грек бренчит на кифаре, его мускулистое тело слегка прикрывает небрежно накинутый плащ, на ногах модные сандалеты, а кудрявую голову венчает лавровый венец.
– Да-да, его! – подтвердил Амур. – Только праправнук выглядит… э-э-э-э… скажем так, несколько более эффектно.
Он слегка коснулся экрана левой рукой, и нашим взорам открылась такая картина: на сцене стоял бородатый и лохматый, но довольно симпатичный мужчина в кожаной косухе и играл на гитаре. Вид у него был залихватский, даже слегка сумасшедший.
– Я как-то иначе представлял себе летописца, – пробормотал Шеша.
– Он пишет забавные стихи и умеет очаровывать зрителя своим пением и игрой, это передалось ему по наследству, – высказался в защиту летописца Амур. – Конечно, он большой оригинал, но, поверь, лучшего не найти! К тому же живёт он неподалёку от усадьбы: три дня полёта. А пока мы сами напишем начало. Например, вот так:
«Как ныне сбирается Шеша и Ко
Отмстить неразумным ракшасам:
И демоны те, всех достав глубоко,
Получат вот-вот по мордасам;
Ведь Шеша сказал им сурово: «Не смей!»
И ринулся в путь весь красивый, как змей!»
Я с трудом сдержалась, чтобы не разразиться гомерическим хохотом, а вот Шеше, кажется, начало пришлось по душе.
– Ну хорошо! – согласился он. – Назови имя летописца, чтобы я мог представить его, соблюдая обычаи.
– Имени не знаю, но он выступает под творческим псевдонимом Фейор, – сказал Амур.
– Его доставят сюда! – объявил Шеша и внёс псевдоним летописца в списки героев эпоса с помощью неизвестного гаджета, внешне напоминающего глиняную табличку.
После этого принц нагов отдал нас с Амуром на растерзание придворным визажистам, ведь нам предстояло явить свой образ перед массами вместе с Шешей. Он попросил нас одеться в традициях города нагов, чтобы жители, провожающие героев будущего эпоса, приняли нас за своих. Я впервые примерила на себя сари. Конечно, правильно и красиво намотать на себя двенадцать метров ткани самостоятельно я бы не смогла. Мне помогали присланные Шешей служанки-нагини.
После того как они закончили приводить меня в соответствие канонам красоты, тысячелетиями принятым у нагов, и позволили мне взглянуть в зеркало, чтобы увидеть результат, я не поверила своим глазам, потому что из зазеркалья на меня смотрела махарани в роскошном сари цвета зелёной травы, по которой кто-то щедро рассыпал золотые узоры в виде цветов и змей. Руки и область вокруг пупка мне эффектно расписали хной, и, как любил шутить Витюня, «на шею бусья понавесили».
Причёска тоже была произведением искусства: в волосы вплели золотые и жемчужные нити, а потом уложили всё в низкий пучок, украшая крупными драгоценным камнями и цветами. Чтобы эта конструкция не развалилась на ходу, причёску закрепили прочными нитями, что напомнило мне процесс армирования бетона. Макияж тоже поражал воображение: благодаря ему у меня раза в три увеличились глаза, и взгляд сделался бархатно-глубоким, таинственным, а губы расцвели подобно алым бутонам, подтверждая давнюю истину о том, что красота – это страшная сила. Конечно, мне сразу захотелось выскочить в соседнюю комнату, чтобы эффектную меня срочно увидел Амур!
Но прежде чем выйти за дверь, я немного походила взад-вперёд, чтобы привыкнуть к новому наряду. Надо заметить, что всё это зелёное великолепие крепилось буквально на честном слове, так как край ткани заправлялся за нижнюю юбку. Первое время я боялась, что наряд развалится при интенсивной ходьбе, но служанки-нагини, весело хихикая, успокоили меня, пояснив, что сари изготовлено по древнейшей технологии, упомянутой ещё в эпосе «Махабхарата», но усовершенствованной по самое не хочу. Была, дескать, в том эпосе такая сцена: муж жену в карты проиграл, и тогда его соперник со своими воинами решил сорвать с неё сари, так вот несколько дней разматывали, а размотать всё же не смогли! Это очень обнадёживало, поэтому я перестала зацикливаться на креплениях и моём разрисованном пупке, эффектно выделявшемся под полупрозрачной тканью.
Правда, что мне переживать?! По-моему, этот наряд был мне к лицу! Сразу вспомнилась песня из старого фильма «Танцор диско», которую часто напевал Витюня, будучи ярым поклонником Болливуда. Жалко, что домовой сейчас далеко и не видит свою Фису. Служанки в довершение эффекта нарисовали мне алую точку на лбу, сказав, что в этом месте у меня может внезапно открыться третий глаз – око Шивы, и приклеили россыпь мелких драгоценных камушков над бровями, смотревшихся наподобие дверных глазков, открывающих окружающим подлинный блеск моего ума.
Я встала перед зеркалом, чтобы ещё раз взглянуть на себя и привыкнуть к необычно яркой внешности. Нет, не махарани я в этом, а … богиня, и вид у меня богический (или божественный, кто его знает?)! Я представила себя в роли богини, вспомнив стихи неизвестного автора, попавшиеся мне на просторах глобальной сети, и продекламировала их, обращаясь к своим предполагаемым поклонникам:
«Если подмигну я Шивы оком,
Шок культурный враз у стервеца!
В жертву принимаю я жестоко
Лишь одни влюблённые сердца.
Положите в жертвенную чашу!
А ограниченье таково:
Пусть здоровым будет сердце ваше,
С ИБС чтоб там ни одного!
Я же с томной грацией осанки
Осмотрю их холодно, как врач.
Как там пели в фильмах индианки?
Джимми, Джимми, ача, ача, ач…».
Я уже начала пританцовывать перед зеркалом, напевая последнюю строчку этого стихотворения и маня пальцем воображаемого поклонника, и вдруг заметила, что у меня за спиной на некотором расстоянии стоит взаправдашний… сказочный махараджа. У меня пропал дар речи от созерцания его одежд, выполненных из зелёного шёлка, расшитого золотыми узорами, сюжетно перекликающимися с теми, что были изображены на моём сари.
Кажется, это называлось шервани – нечто вроде длинного (ниже колен) сюртука, который удачно дополняли узкие однотонные штаны под цвет, красиво драпированный на шее палантин и тапки (хорошо, что не белые!) с загнутыми носами, как в сказке «Маленький Мук». Ба, да это же Амур! Я узнала его не сразу, а когда
