— Не волнуйтесь, мне не привыкать.
Лифт бесшумно остановился. Валери последовала за Кардоной по коридору с серыми стенами и синим ковровым покрытием. Кардона остановилась перед самой дальней дверью и четыре раза позвонила.
Валери посмотрела на часы и обернулась. Около двадцати метров отделяло их от лестничной клетки и лифтов. Полицейская охрана не столкнется здесь с непреодолимыми препятствиями. Тут за дверью послышались шаги.
— Кардона? — спросил мужской голос.
— Да, это я.
Валери услышала, как открывается первый замок, потом второй. Даже не будучи экспертом, она тут же поняла, что дверь бронированная. Неожиданно ей показалось, что Кардона занервничала.
— Не беспокойтесь, люди из контрразведки уже окружили здание, — попыталась ее успокоить Валери.
— Это правда?
— Да, они здесь.
— Я их не заметила.
— Они умеют не привлекать к себе внимания.
От Пивера Валери узнала, что группа «Аксьон» уже занимала позиции внутри здания.
Загремели цепочки, дверь приоткрылась, и в полумраке стали видны очертания мужской головы. Два лихорадочно горящих глаза уставились на Валери.
— Она из Министерства внутренних дел, — сказала Кардона.
Валери кивнула и, стараясь выглядеть посерьезнее, протянула хозяину квартиры удостоверение. Слишком уж она была похожа на молоденькую беззаботную студентку.
У человека, стоявшего на пороге, был усталый вид, и он смотрел на них с недоверием. Майор Масуд был ликвидирован исламскими смертниками, выдававшими себя за журналистов. В Багдаде самые обычные с виду женщины вдруг оказывались живыми бомбами, поэтому Валери нетрудно было понять, почему Клеман-Амруш смотрит на нее с недоверием. Но вот на Кардону писатель смотрел совершенно иначе. Казалось, присутствие пресс-атташе издательства «Галуа» успокаивало его и придавало уверенности.
Валери пока не очень хорошо представляла себе, как лучше начать переговоры. Морван хотел, чтобы она обеспечила им безоговорочное сотрудничество писателя. Необходимо было как можно скорее найти манускрипт, из-за которого разгорелись такие страсти, и перевезти Клеман-Амруша в безопасное место за городом. А главное, получить побольше информации о Тарике Хамзе.
Валери понимала, что всего сразу ей не добиться. Она постаралась сосредоточиться, как во время поединка в карате.
Тут Клеман-Амруш наконец решился полностью открыть дверь и пригласил девушек войти:
— Наденьте тапочки!
Валери и Кардона заскользили по натертому паркету в «музейных» войлочных тапочках, пока писатель тщательно запирал входную дверь. Девушки вошли в гостиную, защищенную от дневного света плотными шторами.
— Не обращайте внимания на беспорядок, — услышали они голос хозяина из прихожей. — Ко мне уже давно никто не приходит.
И вправду, первое, что бросалось в глаза, было нагромождение мебели и лежавшие на ней груды книг и журналов. Кардона сняла куртку и сказала:
— Мы принесли тебе пиццу и круассаны.
Валери посмотрела на хозяина, который наконец вошел в гостиную. Мишель Клеман-Амруш оказался моложе, чем она его себе представляла. Автор «Забытых стихов» выглядел лет на тридцать пять. Красивое лицо отмечено печатью усталости и переживаний, выпавших на его долю за последнее время. Он переводил тревожный взгляд блестящих черных глаз с Валери на Кардону. Спина слегка сгорблена, вероятно, от постоянного сидения за книгами, и во всем облике чувствовалась унаследованная от отца североафриканская кровь.
В квартире сильно пахло эвкалиптом. Стены увешаны книжными полками. Дверь в кухню приоткрыта. На паркетном полу стоял пылесос. Початая бутылка виски на холодильнике свидетельствовала о бессонной ночи. В углу комнаты гора книг, казалось, вот-вот свалится на лампу.
Клеман-Амруш помог Валери снять куртку и обратился к ней:
— Так вам удалось что-нибудь узнать о Тарике Хамзе?
— Да, за час до убийства Перси Кларенса кто-то звонил с его мобильного на другой мобильный в Лондоне.
Клеман-Амруш поднес руку ко лбу и покосился на окно. Сквозь щель между неплотно задернутыми шторами можно было различить очертания Эйфелевой башни.
— Кто убил Перси? — спросил писатель.
— Еще не знаем.
— Пожалуйста, садитесь, — запоздало предложил хозяин квартиры.
Валери устроилась в кожаном кресле посреди наваленных журналов, а ее собеседник присел на стул. Его черные волосы, зачесанные назад, контрастировали с безупречно белой рубашкой, которая была ему так велика, что болталась на худых плечах.
Тем временем Кардона прошла на кухню с пакетом, принесенным из булочной.
— Я сварю кофе, — сказала она.
Валери подумала, что правильнее всего будет сразу приступить к делу.
— Вы знакомы с Тариком Хамзой?
— Я никогда его не видел, но он писал и звонил мне. С угрозами, конечно.
— Откуда он звонил?
— Не знаю. Последний раз это было больше двух лет назад. Он ведь не один мне звонил. Я у них в черном списке… Несколько раз мне пришлось переезжать. Я ничего не хочу больше слышать об этом.
— Вы могли бы узнать его голос?
Клеман-Амруш посмотрел на Валери с удивлением. Валери запустила руку в сумочку и извлекла оттуда диктофон с записью, которую дал ей Морван. Девушка нажала на кнопку, и через несколько секунд в гостиной раздались слова «Аллах Акбар», затем снова, уже произнесенные другим голосом. Клеман-Амруш напрягся, похоже, услышанное потрясло его.
— Давайте я повторю?
— Да, пожалуйста.
Кардона вернулась в гостиную и молча наблюдала за происходящим. Валери снова включила запись. Упершись локтями в колени и положив подбородок на ладони, Клеман-Амруш напряженно прислушивался.
— Запись слишком короткая, я не могу вам помочь. Я забыл его голос.
Валери кивнула и спрятала магнитофон. Она обратила внимание, что Кардона как- то слишком пристально смотрит на писателя, и это показалось ей странным. Валери подумала, что от беспорядка, царящего в гостиной, забитой книгами и бумагами, веет какой-то подавленностью и лихорадочным ожиданием. Она определенно чувствовала что-то гнетущее в атмосфере этой комнаты, но не могла определить, что именно. Как будто над гостиной нависла невидимая угроза.
— После смерти Перси Кларенса убийца обыскал дом, — заговорила Валери, вспомнив последнее сообщение, поступившее от Пивера.
— Они ищут источник, — произнес Клеман-Амруш, побледнев. — Неизвестный манускрипт, на основе которого я написал «Забытые стихи». Хотят его уничтожить. Ради этого они пойдут на все. Они готовы умереть, лишь бы стереть с лица земли рукопись, которую считают богохульной.
— Вы так думаете?
— Я в этом уверен; они уже делали попытки добраться до документа. Два года назад Тарик Хамза подослал ко мне одного француза, чтобы тот получил доступ к рукописи. Но я отказался встретиться с ним.
Валери задумалась об услышанном, и тут ей в голову пришла шальная мысль.
— Где находится манускрипт? — спросила она.
Клеман-Амруш и Кардона многозначительно посмотрели друг на друга. Валери поняла, что задала щекотливый вопрос.
— Я вернул его в Национальную библиотеку. Для меня сделали исключение, разрешив изучить рукопись дома. В то время мне помогли влиятельные знакомые. Я не рискнул хранить манускрипт здесь, это было бы слишком опасно.
— Не могли бы вы взять его снова?
— Я уже давно не выхожу из квартиры. Зачем вы об этом спрашиваете?
Валери не успела до конца продумать план действий, но было бы обидно упустить такой шанс. Она обратилась к писателю, на ходу соображая, как ей следует поступить.
— Вы — наш единственный выход на Тарика Хамзу, — начала она. — Как вы думаете, ему известно, что документ находится в Национальной библиотеке?
— Вряд ли.
— У нас есть его номер телефона и номер одного из его сообщников.
Клеман-Амруш смотрел на нее, не произнося ни слова.
— Могли бы вы снова взять манускрипт из хранилища и вступить в контакт с террористами?
— К чему вы клоните?
Пресс-атташе издательства «Галуа» села на стул рядом с писателем, держа круассан над своей чашкой кофе. В это мгновение Валери поняла, что двое, сидящие перед ней, — любовники; впрочем, в сложившейся ситуации тут не было ничего удивительного. Понимание придало ей уверенности, и чувство неловкости, как будто повисшее в воздухе с самого их прихода, рассеялось. Валери попыталась сосредоточиться на своем плане.
— Вы сами сказали, что террористы пойдут на все, чтобы получить эту рукопись, а потом уничтожить ее. Они видят в этом свою первейшую задачу.
— Да, — подтвердил писатель.
— Поскольку в Лондоне им отыскать рукопись не удалось, они продолжат поиски в Париже.
— Вероятно.
— Они не знают, где вы живете?
