В своем белом атласном платье, с ниткой жемчуга, оттенявшего ее густые темные волосы и безупречный цвет лица, она казалась ангелом, спустившимся с небес в этот переполненный людьми зал.
Колин с видом собственника поддерживал ее под локоть. Лицо его выражало самодовольство. Он знал, как завидуют ему остальные мужчины, здесь было много красивых женщин, но они не шли ни в какое сравнение с Кэтрин.
Пробравшись сквозь толпу, Майкл засвидетельствовал свое почтение хозяйке, после чего подошел к Кэтрин. Колин куда-то отошел, но Моубри остались.
Увидев Майкла, Кэтрин просияла.
— Как хорошо, что вы наконец пришли. Я думала, вы уже в полку.
— Разве мог я пропустить этот прекрасный бал? Пришлось задержаться немного.
Зазвучала музыка.
— Позвольте пригласить на танец сначала вас, Энн, а потом вас, Кэтрин!
Энн подала Майклу руку и как только пошла танцевать, появившееся было в ее глазах напряжение сразу исчезло. Годы жизни с армейским офицером научили ее владеть собой.
— Энн, вам так идет это платье. Вы не устали? — спросил Майкл, когда они заняли свое место в шотландском хороводе.
Она улыбнулась, тряхнув рыжими кудряшками.
— Еще шесть — восемь недель я буду полна энергии, пока не стану похожа на экипаж.
Они вели светский непринужденный разговор, то разъединяясь, как того требовали фигуры в танце, то вновь соединяясь. Но как только Майкл вернул Энн Чарльзу, они, влюбленно глядя друг на друга, пошли танцевать. И Майкл мысленно помолился, чтобы Чарльз невредимым вернулся из предстоящей кампании, чтобы их сильная и искренняя любовь никогда не кончалась.
Он повернулся к Кэтрин и отвесил ей вежливый поклон.
— Надеюсь, этот танец вы подарите мне, миледи?
— Да, милорд, — ответила она с улыбкой, присев в изящном реверансе.
Лишь когда зазвучала музыка, Майкл понял, что это вальс. Прежде он не приглашал ее на этот слишком уж интимный танец. Но сегодня был даже рад, что так получилось. Вряд ли им еще когда-нибудь придется танцевать.
Кэтрин прильнула к нему, прикрыла глаза, и они закружились в вальсе. Кэтрин двигалась с такой легкостью, будто и впрямь была ангелом. Но, прижимая ее к себе, Майкл чувствовал, что Кэтрин не небесное, а вполне земное создание.
Он видел прилипшие к вискам темные завитки ее волос. Ему захотелось поцеловать пульсирующую на ее красивой шее жилку. А до чего кокетливо выглядывала из-под прически мочка ее маленького ушка! Ему никогда не забыть ее грудь на редкость красивой формы.
Больше всего ему сейчас хотелось сжать ее в объятиях и унести в сказочную страну за радугой, где они могли остаться одни и забыть о войне и о чести. Но у Майкла было всего лишь несколько коротких мгновений, которые стремительно ускользали, как песок между пальцами.
Музыка кончилась слишком скоро. Майкл отпустил Кэтрин. Лицо ее было бесстрастным, только длинные ресницы взметнулись вверх.
— Вам пора? — глухо спросила она.
— Боюсь, что да.
Он отвел глаза, чтобы не выдать своих чувств. Сидевший у противоположной стены Веллингтон поймал его взгляд и кивнул ему.
— Герцог хочет со мной поговорить, — сказал Майкл. — К тому времени, когда вы вернетесь домой, меня уже не будет в городе.
У нее перехватило дыхание.
— Пожалуйста, берегите себя.
— Не беспокойтесь, я осторожен, даже слишком.
Кэтрин попыталась улыбнуться.
— Кто знает? Может быть, это ложная тревога и на следующей неделе все вернутся на свои квартиры?
— Возможно, — ответил Майкл и, помолчав, добавил: — Но если Фортуна от меня отвернется, я хотел бы попросить вас об одном одолжении. В моей комнате, в верхнем ящике комода, лежат письма моим самым близким друзьям. Пожалуйста, отправьте их вместо меня.
Она прикусила губу. В глазах ее блеснули слезы.
— Если… если случится самое худшее, сообщить вашей семье?
— Не стоит. Ведь есть списки убитых.
Майкл взял ее руку и поцеловал пальцы в перчатке.
— До свидания, Кэтрин. Да хранит Господь вас и вашу семью.
— Идите с Богом, — произнесла она по-испански, медленно высвобождая руку.
С трудом оторвав от нее глаза, он повернулся и пересек зал. Мысль о том, что она о нем беспокоится, согревала Майкла. И его нисколько не огорчило то, что она беспокоится также о Чарльзе, Кеннете и остальных мужчинах. Именно эта способность делала Кэтрин неповторимой.
Веллингтон поднялся с дивана, чтобы поговорить с каждым из своих офицеров.
— Боже, Наполеон обошел меня. Французы взяли Шарлеруа, — сказал он Майклу.
— Черт побери! Шарлеруа милях в тридцати от Брюсселя! — воскликнул Майкл, мгновенно забью о своих иллюзиях.
— Могло быть и хуже, — произнес герцог с холодной улыбкой. — Дорога от Шарлеруа до Брюсселя практически не защищена. Если бы нам чертовски не повезло и принц Бернард со своим войском не устроил грандиозное представление у Катр-Бра, солдаты маршала Нея уже были бы в городе.
Майкл чертыхнулся.
— Скажите, Кеньон, эти ваши пехотинцы выстоят?
Еще две недели назад Майкл вряд ли ответил бы на этот вопрос. Но теперь он сказал:
— Может быть, они не самые меткие стрелки и не очень хорошо умеют маневрировать, но поставьте их в один ряд или в каре вместе с ветеранами, и они выстоят.
— Дай Бог, чтобы вы оказались правы. У нас каждый солдат на счету.
Герцог громко отдал несколько приказов и стал высматривать в толпе очередного офицера.
Прежде чем уйти, Майкл решил еще раз взглянуть на Кэтрин. Гостей оставалось немного, и он увидел ее в дальнем конце зала с мужем, который оживленно о чем-то рассказывал. К ним присоединились Моубри, и обе пары уже собрались уходить.
Тяжело дыша, Майкл вышел на улицу. Стояла теплая ночь. «Она не для тебя, — мрачно напомнил он себе. — Она никогда не будет твоей».
Майкл посмотрел на спину своей лошади.
— Брэдли, ты упаковал мою шинель? Она была в задней прихожей.
Денщик вспыхнул:
— Нет, сэр. Пойду принесу ее.
Майкл с трудом сдержал гнев. Парень явно не тянул на денщика, но старался изо всех сил.
— Живее поворачивайся. Пора ехать.
Только Брэдли вышел из конюшни, как появился Колин.
— Вы с Чарльзом сейчас отправляетесь к себе в полк? — спросил Майкл.
Колин кивнул, глаза его сияли.
— Слышали? Бонн уже в Шарлеруа! Слава Богу! Зрелище, надеюсь, будет захватывающее!
— Не сомневаюсь.
Майкл уже собирался вывести лошадь из конюшни, когда заметил, что Мельбурн седлает не Цезаря, а какого-то другого коня.
— Вы собираетесь вести Цезаря под уздцы, чтобы он не устал? — небрежно спросил Майкл.
— Нет, оставляю его здесь. Поеду на этом, а того буду держать про запас.
