— Дальше… кхм… Дальше вопрос о баррикадах, — откашлявшись, невозмутимо ответил Корюшко. — Константин Васильевич и Радомир Жданович предлагают построить третью линию, чтобы в случае нашего поражения было куда отступить. Я против этой идеи. У нас мало рабочих рук и мало материалов. К тому же, часть укреплений второй линии, мягко говоря, не достроена. Заниматься сейчас строительством третьей было бы глупо.
— Поверь моему опыту, если нас выбьют с первой линии, мы можем просто не успеть закрепиться на второй, — произнёс Яковлев. — Да и раненых лучше переносить дальше в тыл, а не на место будущей передовой.
— Я… — начал было Михаил Семёнович, но в этот момент по кабинету разнёслась громкая трель будильника.
Сидящий в отдалении Джейсон Грэй небрежно ткнул в экран пейчера и поднялся со стула.
— Пора, — глухо буркнул он и выжидательно уставился на начальство.
От его взгляда Ходынков окончательно сбился с мысли и некоторое время растерянно разглядывал своего нового секретаря, которого взял на место Корюшко. Грэй сейчас напрямую олицетворял правоту слов Макгрегора. Еще недавно это был спокойный добродушный мужчина, предпочитающий решать проблемы улыбкой и добрым словом. Да, улыбка у него была специфическая, отчего некоторые слабонервные люди бледнели, отпрыгивали в сторону и даже теряли сознание. Но именно незлобливый нрав и желание решать все споры мирно, в своё время привлекли к нему внимание Ходынкова. Поняв, что кроме этого Джейсон обладает неплохими способностями к технике, Михаил Сергеевич отправил его на курсы повышения квалификации, а спустя пару лет — дал должность начальника участка. А когда заварилась вся эта каша — упросил вступить в дружину и возглавить один из отрядов самообороны.
Сейчас Джейсон представлял собой полную противоположность тому добросердечному человеку, каким был еще полгода назад. Квадратная челюсть словно высечена из камня, по скулам периодически пробегали желваки, а в глубоко посаженных глазах играло адское пламя. Конечно, это были всего лишь отблески голограммы, но, благодаря им, картина получалась совсем инфернальная. И самое обидное заключалось в том, что Ходынков совершенно не знал, что можно сказать своему помощнику, которого втянул во все эти революционные дела. Сначала сын Джейсона чуть не угодил под раздачу, попавшись на провокацию одного из монахов «Чистоты». А потом этот случай с отцом… И если для сына все закончилось благополучно, то Дэвида Грэя-старшего даже не довезли до больницы.
— Прошу прощения, господа, — наконец собрался мыслями глава Департамента водных ресурсов. — Через час у меня встреча с Дикенсоном и я искренне надеюсь, что мы всё же решим все наши разногласия мирно. Кто-нибудь хочет составить мне компанию?
— Я хочу, — поднялся с места Уилсон. — Давно хотел сказать этому маразматику пару ласковых.
— Сядь малыш, — повелительно бросил Макгрегор, дернув молодого коллегу за рукав. — У нас с тобой есть парочка нерешённых вопросов. Да и ты, Миша, не ездил бы никуда. Добром это не кончится.
— Я сам настаивал на этой встрече, — возразил Ходынков. — Будет странно, если я так и не приеду.
— Ты настаивал больше месяца. А тут он взял и внезапно согласился. Не находишь это странным?
— Игнат Васильевич, я, конечно, понимаю, что подозрительность — часть вашей работы, но нельзя же во всех видеть врагов, — слабо улыбнулся Михаил Семёнович. — Лично я считаю, что раз он согласился, значит ситуация начинает исправляться.
— Твоими бы устами, Миша… — грустно усмехнулся старик. — Тогда просто будь осторожен. Джейсон, пригляди за ним, пожалуйста. Если заметишь что-то подозрительное — просто хватай этого миротворца подмышку и чеши со всех ног, как бы он не сопротивлялся.
Грей коротко кивнул и снова выжидательно уставился на начальство. Ходынков выдавил из себя слабую улыбку и, взяв в руки рабочий планшет, направился к выходу. Возле дверей он ненадолго задержался:
— По поводу третьей линии баррикад… — начал было он, но, наткнувшись на испытывающий взгляд Макгрегора, вдруг произнёс совсем не то, что хотел в начале: — Нужно поставить. Только постарайтесь, чтобы они прикрывали коридор для отступления. Если вдруг… Вдруг! Что-то пойдёт не так, наши люди должны иметь возможность для эвакуации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
***
Сидя на заднем сидении служебного электромобиля, который несся по вечерним улицам Сити, Михаил Семёнович с некоторой тревогой поглядывал на своего нового секретаря-референта. За всё время собрания, как и по пути до машины, он не проронил ни единого предложения длиннее трёх слов. Впрочем, он вообще стал немногословен, но сейчас Ходынков почти физически ощущал неодобрение, которое изучала могучая фигура спутника. И он хорошо понимал, почему…
После того, как по городу прокатилась серия провокаций, в одной из которых чуть не пострадал Саймон, Сити на некоторое время затих, переваривая случившееся. Стоит отметить, что далеко не все провокации закончились настолько хорошо. В одной из них такого же разговорчивого монаха чуть не забили насмерть, в результате чего за решеткой оказалось более десятка человек. По странному совпадению — практически все имели те или иные мутации. В результате другой произошла массовая драка с поножовщиной — двое убитых, один скончался в больнице, тридцать шесть раненых и почти с полсотни за решеткой.
Но не прошло и недели, как провокации начались вновь, с той разницей, что происходили они не в центре города, а в его пригороде. По ночным улочкам, обставленным деревенскими домами и дачными коттеджами, тихо проносилась тройка черных электромобилей. Выбрав жертву, троица останавливалась, опуская боковые стёкла, после чего по окнам дома открывался автоматный огонь. После того, как жильцы падали на пол, туда же летели бутылки с коктейлем Молотова и электромобили уносились прочь. Как правило, жертвами становились люди, имевшие трения с мутантами.
Провокации сработали и в этот раз, хоть и не совсем так, как рассчитывали зачинщики. Жизнь в пригороде несколько отличалась от жизни в центре — хотя бы тем, что все друг друга знали практически с детства. Да и оружия в коттеджах было чуть побольше, чем в городских квартирах. Неудивительно, что появление каких-то отморозков вызвало отнюдь не разборки между соседями, а появление патрулей, состоявших из местных жителей. И в руках у патрульных были вовсе не черенки от лопат… Очень быстро приезжих лихачей стали встречать не пустынные улицы и запуганные жители, а ружейные и автоматные залпы. Собственно, ночные набеги достаточно быстро прекратились, однако во время последнего и произошла трагедия.
Один из «соседских» патрулей, в составе которого был и Дэвид Грэй-старший, заметил несколько незнакомых электромобилей. Несмотря на вполне очевидные цели гостей, их попытались сначала просто остановить для проверки. После того, как машины проигнорировали требования, зазвучали первые выстрелы. Один из пришельцев уткнулся в кювет с пробитыми шинами, двое других вернулись за собратом и, вскоре в ночи завязалась нешуточная перестрелка. Поначалу «гости» отстреливались из ручного оружия, но ряды патрульных быстро увеличивались и в местных полетели те самые бутылки с зажигательной смесью. Одна из таких угодила в укрытие отставного полицейского, окатив ему голову и плечи полыхающей жидкостью.
Большая часть отморозков была уничтожена, оставшиеся сданы в руки припозднившейся полиции, а Дэвид Грэй-старший скончался по пути в больницу. И самое отвратительное было в том, что задержанные молодые люди спортивного вида с короткими стрижками и армейскими замашками были очень быстро переведены в один из центральных участков по прямому приказу Главы Департамента полиции «для детального и тщательного расследования», после чего самым загадочным образом исчезли. Именно этот факт мучил Ходынкова больше всего, заставляя постоянно отводить взгляд при виде мрачного лица помощника.
— Ты меня тоже не одобряешь? — наконец не выдержал Глава Департамента водных ресурсов.
Джейсон оторвался от мелькавших в окне электромобиля картин и перевёл глазана начальство. Некоторое время он сверлил Ходынкова тяжёлым взглядом, после чего произнёс:
