Между «американцем» и «Девой Марией» так и курсировали лодки, перевозя вещи экипажа и часть припасов. Камбуз и кладовая грузового судна были пусты, а уже в обед Ену нужно было кормить экипаж, вот ему и привезли продовольствия, на пару дней хватит. Посуда и утварь имелась, и Ен после того, как закончит с моим имуществом, будет хозяйничать на камбузе, изучая, что там есть. Старпомом я назначил одного из двух рулевых, перешедших сюда. В прошлом старший матрос всем и командовал на «американце», пока меня не было. Он же Ену выделил помощника на кухню. Короче, судно оживало, нужно его чуть позже перегнать и поставить на якорь рядом с «Девой Марией». Так удобнее работать будет. Сейчас шла инвентаризация имущества, чтобы определить, что ещё нужно докупить.
До обеда мы ещё успели внимательно осмотреть яхту и приобрести её, начав оформлять бумаги купли-продажи. Сняв яхту с якоря, прежний экипаж, прежде чем её покинуть, перегнал судно к «Деве Марии». Там начал осваиваться Андрей, который вернулся из доков, и отобранный для него экипаж занимал каюты, сам же Андрей устраивался в каюте капитана. Хозяйские апартаменты, то есть теперь мои, никто не трогал.
У Саламатина был максимально возможный экипаж, тридцать семь матросов и четырнадцать солдат под командованием Тимофея. В походе они нас будут охранять, значит, и вся тяжесть сторожевой службы ляжет на них. На угольщик идёт двенадцать матросов и столько же пластунов, которыми командовал бывший старший унтер Лапин. Над моряками встал бывший кондуктор Игнатов, он же станет и старшим помощником на судне, замом Гарина, который возьмёт на себя номинальные обязанности капитана. Я уже спросил Игнатова, тот предположил, что справится и без моего зама, очень хорошо подготовленный судоводитель. Да, он вряд ли сможет высчитать координаты, не штурман, но судоводитель хороший, и, полагаю, угольщик под его командованием будет в порядке. Подумаю, может, заберу Гарина себе, зам по тылу должен быть под рукой.
Боцманы обоих судов осматривали новое имущество и составляли списки, чего не хватало и требовалось докупить, и эти списки, несмотря на вполне приличную комплектность обоих судов, очень быстро росли. Да одно то, что угольные ямы были фактически пусты, намекало на то, что надо серьёзно потратиться на закупки всего необходимого.
Одна только модернизация котлов чего стоит! Ведь как: гражданские суда в основном ходили на буром угле, а он даёт недостаточно сильный жар, боевые же корабли ходят на кардифе, каменном угле, дающем очень сильный жар. Так что топить я собирался им, так ход можно увеличить, но наличествующее оборудование для такого угля не годилось, прогорать будет, вот и требовалось провести модернизацию котельного оборудования на всех трёх судах. В целом работа не сложная, Андрей уже справлялся, так что осталось дождаться нашей очереди в доке. Саламатин уже записал все три судна на модернизацию.
С третьим судовладельцем пришлось пободаться. Он внезапно взвинтил цену, жалко, Белла не было, тот быстро спустил бы его с небес на землю. Мы же не сильно сбросили цену и заплатили жадному торговцу. Теперь и угольщик с пустыми трюмами стал нашим. Да что трюмы, с него много чего снято было. Придётся докупать. Даже шлюпок вместо четырёх положенных по штату была всего одна.
Наш судовой врач устраивался на «американце», там была оборудованная санчасть, и он, проверив Степана, которого отправляли на «Деве Марии» в Россию, сел в лодку и направился закупать всё для оснащения медотсека, а я ему ещё велел набрать как можно больше перевязочных и кровоостанавливающих средств.
Капитан «Девы Марии», борт которой покинули со своими вещами все мои люди, испросил разрешения покинуть Киль. Лишь два дела я ещё сделал.
Из трёх купленных нами судов радиофицированы были только два. Рации не имел угольщик. А у нас в штате радист был всего один, который сейчас устраивался в радиорубке «американца», и нам нужны были ещё радисты. Вот я и отправил своего зама уговорить радиста «Девы Марии» Егора Разина пойти с нами, обещая высокую зарплату, но предупреждая о риске. Наш радист уже давно подружился с Егором, да и тот был молодым парнем, охочим до приключений. В общем, уговорили, и «Дева Мария» ушла без своего радиста. Но Егору аппаратура фирмы «Телефунгер», которая стояла на яхте, куда я хотел его отправить, и почему-то на «американце» и которой я хотел радиофицировать угольщик, была незнакома. Поэтому на время стоянки наших судов в Киле я решил отправить Егора на учёбу в эту немецкую фирму.
Второе дело было не менее серьёзным. Как-то вызвав Гарина, я в лоб сказал ему, что знаю, зачем его направили со мной. Не он сам напросился, а именно направили его. Тот нехотя подтвердил, что это была не его инициатива, хотя ему с нами нравится. Я показал ему документы, добытые в штабе флота Англии, предупредив, что во время передачи нас пытались взять. Я получил нож в грудь, к счастью, толстая стопка бумаги защитила, а того офицера, что мне помогал, убили. Так что теперь своего человека у меня в Англии больше нет. Тёзка осмотрел несколько окровавленных листов, задумчиво поглядывая на меня, и я с кривой усмешкой расстегнул рубаху, показав заживающую рану на груди. Эти документы отплыли под присмотром Степана, а он был человеком Гарина, в Россию. По словам Максима, его отправил со мной начальник разведки штаба флота Российской империи, так что и документы попадут к нему. Надеюсь, тот знает, как ими распорядиться…
Команды всех трёх судов аврально работали, готовя их к скорому выходу, нам нужно покинуть эти широты до начала осенних штормов. Помочь парням я не мог, весь день заняло оформление и регистрация судов в реестре гражданского флота. Гарин же, когда основные дела по оформлению были закончены – он со своей стороны это всё вёл, чтобы было оформлено, как положено, – получил от старпомов всех трёх судов списки с имуществом, которое необходимо закупить, и рьяно принялся за дело. И не важно, что работать он начал под вечер, это его стихия. Сложность с оформлением заключалась в порте приписки судов, приобретал-то я их здесь, но, к счастью, благодаря телеграфу связь с Питером была и наш нотариус был на прямой связи с администрацией порта Санкт-Петербурга. Не скажу, что оформить и приписать все три судна к порту другого государства обычное дело, но и мы не стали в этом пионерами, бывало уже такое. А нужно это было для того, чтобы на флагштоках поднимать флаги гражданского флота России. У нас было два в наличии, с собой привезли, нужно ещё где-то четыре найти, с запасом. И мы этот вопрос решили, купив у других русских кораблей из их запасов.
Остальное оформление займёт ещё дня три, пока я не получу на руки судовые документы на все три приобретения, но они уже сейчас числятся за мной, а в реестре гражданских морских судов Российской империи появилось три наименования. Яхта моя получила название «Щука», «американец» стал «Окой», а угольщик – «Днепром».
Все три судна стояли неподалёку друг от друга, от берега к ним шли тяжело гружённые лодки, товары поднимали на борт один за другим. Дождь прекратился, но всё равно погода не радовала, даже в бухте были высокие волны, однако местные лодочники от работы не отказывались, так что склады и кладовые всех трёх судов достаточно быстро пополнялись. В бункеры залили чистую питьевую воду. Да и бочками её набрали. Пусть будет в запасе.
Тимофей организовал охрану пакгауза, где частично находились мои покупки. Пока грузить их в трюм «Оки» я не спешил, а то, что уже было загружено, после инвентаризации в компактной упаковке тоже последует на склады перед доставкой в док. Завтра нужно перегонять судно к докам для модернизации. В целом комплектность нашего грузовика меня устраивала, а вот грузовая стрела на борту – нет, причём категорически, слишком слабая. Инженер с местных доков уже был у нас на борту, сделал замеры, проверил каркас, силовые балки, где будет стоять новый судовой кран, и кивнул: более мощный у них был и поставить его вполне реально. Снятую грузовую стрелу я планировал перекинуть на «Днепр», он после «Оки» встанет на модернизацию. На нём вообще грузовых стрел не было. Помимо этой мелкой работы, на угольщике снесут одну ненужную пристройку около рубки, я там чуть позже пушку собираюсь поставить, уж больно обзор оттуда удобный. Ну и, естественно, место установки укрепят. А главная модернизация на всех трёх судах заключается в увеличении дальности хода, то есть нам сделают дополнительные угольные ямы.
Ночь провёл в своих апартаментах на «Оке», в каюте было тепло, отопление и свет были. Все три судна имели парогенераторы и некоторое электрооборудование. Однако у ламп был общий недостаток: от тряски рвалась нить, но главное, срок работы был небольшим, а склады на борту пустовали. Так что Гарин с ног сбивался, но закупал всё необходимое. Даже где-то нашёл абордажные крюки и канаты к ним. Два десятка приобрёл. Это ребятам Тимофея пригодится.
