— Ваше высочество, поймите, вы не можете держать при себе рабынь…
— Я не могу понять такого ко мне отношения, — надулась Адрина. — Разве недостаточно того, что я больше никогда не увижу родной дом? Теперь вы хотите отнять у меня близких людей. Как вы можете быть таким бессердечным? Разве ваш Всевышний считает бессердечность добродетелью?
От неожиданности Кратин потерял дар речи: он никак не рассчитывал, что Адрина призовет его Всевышнего на защиту своих доводов.
— Я… конечно, нет… может, мы все-таки как-нибудь договоримся?
Адрина довольно улыбнулась: она добилась чего хотела.
— Вы хотите сказать, что я могу оставить их? Ну хотя бы одну или двух.
— Но тогда вам придется дать им волю, — предупредил Кратин. — Если они будут свободными служанками, то, думаю, жрецы не станут возражать против их присутствия.
— Благодарю, ах, благодарю вас, ваше высочество, — лицемерно воскликнула Адрина и, схватив руку принца, поцеловала, по фардоннской традиции легонько лизнув мозолистую от меча ладонь. Кратин отдернул руку и покраснел.
— Давайте спустимся вниз, ваше высочество, — пробормотал он. Адрина прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Она поняла, что этот юноша — девственник, но не удивилась. Согласно воле всевышнего, те, кто не состоял в браке, обязаны были воздерживаться от секса — интимные отношения разрешались исключительно ради произведения потомства. Кратин был чересчур набожен и покорно ждал наказания всякий раз, когда в голову ему приходили нечистые мысли. Адрина уже предвкушала брачную ночь, когда Кратин станет корчить из себя знатока, а она — невинную девицу.
— Хорошо, давайте спустимся, — согласилась она с улыбкой, которая не имела ничего общего с беседой, а относилась к предстоящей свадьбе.
Монастырь Сларна был таким же унылым и мрачным, как сам остров. То малое, что увидела Адрина из окна экипажа по пути с пристани, было голым, скалистым и насквозь продутым ветрами. Остров находился посреди Фардоннского залива и знаменит был более своими обитателями, нежели стратегическим положением. На Сларне жили жрецы Хафисты и страдающие Проклятием Малика. Всякого, кто заболевал этой болезнью, немедленно отправляли на Сларн, а жрецы по непонятным причинам были невосприимчивы к страшному недугу. Кратин уверял Адрину, что больные живут вдали от монастыря, но насколько безопасным было то расстояние, оставалось только гадать. Давным-давно, когда сводный брат Адрины Гаффен был еще маленьким, его мать тоже заразилась, и Адрина помнила, что стояла у дворца и наблюдала, как несчастную женщину уводят, а она рыдала и умоляла разрешить ей попрощаться с сыном. Все, чего касалась Эмалия, было сожжено. «Живет здесь Эмалия, — думала Адрина, — или болезнь уже унесла ее в страну смерти?»
Она посмотрела на Кратина и нахмурилась. Принц сидел напротив и, склонив голову на грудь, что-то шептал. «Молится», — неприязненно подумала Адрина. Ну конечно, ведь Сларн — святое место.
— Надеюсь, там, куда мы приедем, разведут огонь, — произнесла она, чтобы помешать молитве, а заодно завести разговор. — В Ярнарроу холоднее, чем здесь?
Кратин поднял голову и, дошептав последние слова, ответил:
— Намного холоднее, ваше высочество. В это время года нас заносит снегом.
Адрина радостно захлопала в ладоши.
— Я никогда не видела снега!
— В Ярнарроу вы многое еще увидите.
— Тогда я надеюсь, что вы не дадите мне замерзнуть.
Приручение Кратина обещало быть трудным занятием. К радости Адрины, принц снова залился краской.
— Я… приложу все силы, чтобы вам было… хорошо, ваше высочество.
Наконец экипаж прогрохотал по булыжной мостовой и остановился перед неказистым фасадом монастыря. Дверь экипажа распахнулась, и какой-то человек с готовностью протянул принцессе руку. При виде гостьи жрецы с выбритыми тонзурами, поджидавшие молодую чету, загомонили. Пока Кратин вылезал из экипажа, принцесса успела осмотреться. Неподалеку стояли несколько церковных рыцарей и пять женщин, все старше Адрины. Самая пожилая подошла к ней и, заученно любезно улыбнувшись, склонилась в низком реверансе:
— Добро пожаловать в Кариен, ваше высочество.
— Принцесса, позвольте вам представить леди Мадрен, — объявил Кратин — среди своих подданных он чувствовал себя уверенно. — Леди Мадрен, это ее высочество Адрина Фардоннская.
Женщина недоуменно посмотрела на Кратина:
— Адрина? Мы ждали принцессу Кассандру.
— Принцесса Кассандра оказалась неподходящим вариантом, — смущенно сообщил Кратин. На сей раз ему удалось не покраснеть. — Адрина — старшая дочь короля Габлета и как таковая более устраивает меня.
— Конечно, ваше высочество. — Похоже, эта женщина не ожидала столь внезапного поворота событий и теперь сгорала от любопытства, желая узнать, что же произошло. Интересно, откроет ей Кратин истинную причину или постесняется? — Добро пожаловать, принцесса.
— Благодарю вас, миледи.
— Разрешите представить вам фрейлин.
Адрину так и подмывало спросить, нельзя ли повременить с церемонией представления и перенести ее в помещение: перспектива торчать на пронизывающем ветру у дверей монастыря ей ужасно не нравилась.
— Это леди Грэйс [1], леди Пасифика [2], леди Хоуп [3] и леди Честити [4], — перечислила Мадрен по мере того, как девушки по очереди делали шаг вперед.
Адрина изумленно уставилась на бледную девицу:
— Это их настоящие имена?
Мадрен с оскорбленным видом выпрямилась.
— В Кариене принято давать дочерям имена добродетелей, которыми, как надеются родители, их дети будут обладать, ваше высочество.
— Бедная леди Честити, — прошептала Адрина и примиряюще улыбнулась пожилой даме: — Прошу прощения. Мне не следовало так удивляться. У нас в Фардоннии имеется похожий обычай. Мое имя означает «Та, чья красота заставляет мужчин совершать безумные поступки ради возможности провести ночь с ее обладательницей».
Имя Адрины ничего такого не означало, но она не могла упустить шанс поиздеваться. Судя по лицам кариенцев, шутка удалась. Кратин был готов сквозь землю провалиться, а леди Грэйс, леди Пасифика, леди Хоуп и леди Честити выглядели так, словно вот-вот упадут в обморок.
— А какая добродетель носит имя Мадрен?
— Меня назвали в честь провинции, где родилась моя мать, ваше высочество, — надменно ответила Мадрен. — Давать такие имена — сравнительно новая традиция.
— Главное, чтобы она не оказалось преходящим увлечением, — легкомысленно брякнула Адрина. — Нельзя ли продолжить наше знакомство в помещении? Мне бы не хотелось держать вас на таком ветру.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
